– За сорок с лишним лет своей жизни я догадалась о некоторых вещах.

– Безусловно. Но позвольте развеять Ваши мечты относительно Волкера. Вы всерьез полагаете, что при нем наступит золотой век? Либерализм, народовластие, любовь к ближнему и всеобщее благо? Вы правильно сказали – уже больше полувека живете в нашем дурном мире, но до сих пор не осознали, какого монстра ведете на поводке. С какой мразью сотрудничаете и уверенно продвигаете на ту пресловутую вершину.

– Хотите сказать, что Мастерс – лучше?

– Этого я не говорил. Никто из нас не лучше. Я не питаю иллюзии в отношении себя или Премьер-министра, если Вы собирались меня в этом обвинить. Наоборот, я лишь зарабатываю деньги и оставляю свое имя в истории. А еще уничтожаю откровенных ублюдков, притворяющихся благодетелями. Последователей Волкера, – Брэм смаковал эту фамилию, словно вгрызаясь в уже обглоданную кость с новой силой. – Такие еще хуже Вашей братии. Их следует истреблять в первую очередь. Я говорил это нашему Президенту в самом начале. Говорил, что его больше заботят личные амбиции, но не благополучие страны. Маунтан мне не поверил и все решилось.

– Не могу сказать, что расстраиваюсь по этому поводу и сожалею о его выборе.

– Восемь лет назад мне посчастливилось пообщаться с генерал-лейтенантом Ирана и узнать много интересных вещей. Как человек, близкий к власти, он поведал мне, что государство – это чистая монополия на власть. Она чтит права граждан на собрания, свободу слова и прочую либеральную дребедень, если та не наносит особого ущерба ее авторитету. Но только государство имеет право выносить смертный приговор. Ни один смертный не избежит карающей длани этого неумолимого титана. Кто бы там не сидел у руля.

– Тогда какой смысл в ненависти к Волкеру? Если он все равно ничего не изменит?

– Чиновники существуют для осуществления контроля. При шквале руль уже тяжело удержать и остается уповать лишь на волю случая. Но свежий морской бриз чудесно прочищает голову. Извиняюсь за метафоры, однако Вы должны понять: порочный круг насилия не разорвать. Оно всегда будет в чьих-то интересах. И будет преобладать, несмотря на желание обратного. В наших же интересах, как добропорядочных граждан, посадить за руль того, кто будет уравновешивать баланс насилия. Никакого шквала или бриза. Баланс. И мы уж точно не заинтересованы в передаче штурвала в долгосрочную аренду ограниченным социопатам с непомерной жаждой крови. Вот только Ваша запредельная любовь к этому социопату сыграла злую шутку. С Вами же.

– Господин Гровер, Вы не говорите по существу и отнимаете мое время.

– А Вам просто плевать на эту страну. И ему тоже. Потрясающая кооперация, – почти рявкнул Министр, резко спускаясь на пол. – Послушайте меня внимательно. Я ведь Вам прямо заявил: ни я, ни Мастерс, ни Волкер не годятся на пост главы государства. Мы возлагали большие надежды на Маунтана и он неплохо справлялся. При нем Волкер смирно сидел на цепи, а население покорно склоняло голову. Я же был в изгнании, а Мастерс наслаждался второстепенными ролями. Но все рано или поздно подходит к концу. В этом случае даже раньше, чем я предполагал. И сейчас единственная наша надежда – это Вы.

– Прошу прощения? – стоически отгоняя шок, Виктория встретилась с собеседником глазами. – Вы предлагаете мне занять пост Президента?

– Не говорите, что не думали об этом. В глубине подсознания Вы просчитывали этот вариант, если не мечтали о нем. Знаете, почему Маунтан был так к Вам расположен? – она давно хотела получить ответ на этот вопрос. – Потому что Вы – боец. Вы будете биться до последней капли крови. Война – смысл Вашей жизни. Победив на выборах, Вы не остановитесь. Захотите восстановить справедливость. Восстановив ее, Вы уже не остановитесь и продолжите добивать остатки врагов. Даже выиграв, Вы найдете новых. И не сдадитесь. А мы, под Вашим чутким руководством, обретем покой.

– Вам нужно поделиться Вашими идеями с господином Мастерсом. Уверена, он оценит, я же не обладаю таким количеством свободного времени. Извините, меня ждет искалеченный Вами брат, – не желая участвовать в новом заговоре, вдова развернулась и направилась к двери. Не успев дотянуться до ручки, она почувствовала, как чужая ладонь опустилась на железо, тем самым придержав дверь.

– Для Вестников Смерти, таких, как Вы, успех в войне означает окончание целой эры. Скоро Вы отойдете в область преданий, как и ваши мечты, – перейдя на угрожающий шепот, он сверкал глазами из-под очков. – А Волкер станет Президентом. И войдет в анналы истории как самый кровожадный лидер Европейской страны. Ваша история будет окончена. Очень жаль.

Убрав руку с двери, он наконец позволил ей открыться и выпустить жертву внутренних интриг – так она о себе думала. На самом деле Виктория была женщиной, ради которой можно было нарушить все имеющиеся законы и разорвать договора.

Республика, местоположение неизвестно.

Огражденный от внешнего мира, постепенно рушащегося благодаря новому штамму и неумелому руководству политических импотентов, Кассиус Маунтан наслаждался бессрочным забвением. Его никто не беспокоил больше трех месяцев. Либо Западная цивилизация сгорела в огне, либо никого не интересовал престарелый диктатор без амбиций и пенсионных накоплений. Поэтому он проводил досуг за исследованиями статей о членистоногих и написанием собственных. В четырех стенах можно сойти с ума, но он – опальный глава государства, признанный параноик с двадцатилетним стажем. Однажды ему довелось несколько месяцев скрываться от секретных служб и полицейских патрулей бывшего Президента, желавшего казнить потенциального оппонента. Судьба Верджила Резерфорда до сих пор оставалась неизвестной. Он просто бесследно исчез с международных радаров, позволив провести честные и прозрачные выборы. Очень странная тенденция в Республике – терять Президента раз в четверть столетия. Хотя радикальное обновление власти иногда бывает полезным.

Вскрываются гнойники и надрывы системы.

Звонок раздался на четвертый день после трехмесячного молчания. На том конце голос попросил о встрече в ближайшее время. Лучше не затягивать, как они выразились. С нескрываемым интересом Кассиус ожидал неожиданных визитеров. Что они захотят от него теперь? Нажать на красную кнопку, приняв ответственность на себя? Забрать новый паспорт из ближайшего пункта передачи посылок и уехать на остров Пасхи? С большим удовольствием! Могут настоять на возвращение в Республику. Тогда торги пойдут серьезные. Проведя беспокойную ночь, Всеотец проснулся с головной болью и дурным предчувствием. Оно полностью оправдалось, когда к нему в комнату ввели двух представителей мирового правительства. Архитекторы миропорядка. Химеры в костюмах горгулий. *******

– Я безумно рад снова встретиться с тобой, Кассиус, – протягивая руку, мужчина едва коснулся чужих пальцев. – Надеюсь, чувствуешь себя хорошо.

– Ты… – раскрыв рот от удивления, Маунтан поборол себя и тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. – Я думал, ты давно покинул территорию Европы. Или умер. Но жизнь явно интереснее рассказов Оруэлла. Хотя я считаю его невыносимо скучным и переоцененным.

– Забавно, так говорил мне каждый диктатор, если умел читать. Но ты прав. Сейчас в мире популярность набирает Альбер Камю. Люди ценят хорошую иронию, – присев на заранее приготовленный стул, гость закинул ногу на ногу и впился глазами в лик низвергнутого демона. – Об этом мы и хотим с тобой поговорить.

– Ты теперь работаешь на нашу славную Западную братию?

– Не совсем так. Я скорее вольный наемник. Просто специализируюсь на Республике, в отличие от своих коллег.

– Тогда ты все должен понимать не хуже меня. Или пришел сообщить что-то новое? – полюбопытствовал Кассиус, откидываясь на спинку шатающегося стула. В прошлой жизни он тоже так делал. – Я получаю регулярные новости сверху. Поддерживаю все необходимые контакты и выхожу на связь с теми, кто в ней заинтересован.

– А как же Волкер? Он был заинтересован, насколько мне известно. Мне он звонил по крайней мере три раза. С просьбой помочь.