— Неужели случилось нечто непредвиденное, что требует моего вмешательства? Или вы забыли о такой вещи, как телефон?
— Ты отключил его, — вальяжно разместившись на свободном лежаке, Хьюго одолжил сигарету и прикурил.
— Вы что, приехали вместе? — приподнявшись, Дуайт придвинул столик на колесиках ближе и налил себе виски. — Вы же ненавидите друг друга.
— Мы еще на заднем сидении вместе сидели. Добирались больше часа. В центре пробки. Даже Министра обороны не пропускают, — не без иронии произнес Санденс, стряхивая весь пепел в траву. — Правда, Брэм?
— Наш кандидат в мэры сгорел заживо в одном из местных клубов, — выпалил Гровер, начиная раздражаться. Его округлое лицо вытянулось, а зрачки расширились. Ноздри раздувались как у быка.
— Что же, он был твоим человеком. Твоей заботой. И твоим провалом, — закинув ногу на ногу, Мастерс пожал плечами. По сравнению с тем, что он потерял миллиарды на разрушении главного военного объекта — Стены, утрата продажного полицейского с псевдо-амбициями столичного заправилы — мелочь. — Другого искать бессмысленно и недешево. Мы оттягивали выборы как могли, но, похоже, они пройдут в декабре. — швырнув окурок в ближайшие кусты, Дуайт надеялся снова поджечь лес. Даже такой радости его лишили. — Это все?
— Боюсь, что нет, — состроив грустную мину, Хьюго выдохнул сигаретный дым, давая ему время рассеяться в воздухе. — Фабиана Новака убили. Кто-то проник в изолятор под покровом ночи и застрелил его. Мы к этому отношения не имеем.
— Что?
— Мои люди подозревают Волкера, — поспешил вмешаться Брэм, понимая, как это все выглядит со стороны. Они вынесли бывшему Серховному Судье смертный приговор и тот был застрелен в своей камере через пару недель. — Больше некому. Он хочет выставить Вас в неприглядном свете. Конечно, это мое личное предположение, пока не подкрепленное никакими…
— То есть, твои люди не смогли обеспечить безопасность смертнику, запертому в четырех стенах? И ты предлагаешь мне вернуться обратно в Город? Вы, я смотрю, тоните в бескрайних пучинах собственного непрофессионализма. И пытаетесь потянуть меня за собой. А я и так слишком долго занимался политической некромантией. Воскресил провального коррупционера, попавшегося на накрутке цен на военные запчасти для нашей же армии. И Генерального Прокурора без юридического образования и свежих идей по реформированию государственного органа. Очаровательно. Наверное, стоит примкнуть к Волкеру и Виктории. Они быстро сориентировались и выставили очень сильного кандидата. Новое лицо, не замаранное контрактами с такими зверями, как вы. Нам бы тоже найти такого человека.
— Уже поздно. Под твоим брендом никто не наберет и десяти процентов. Это провал, — сухо констатировал Хьюго, не переставая улыбаться одними глазами.
— С каких пор ты у нас стал профессиональным политтехнологом? — мотнув головой, Дуайт убрал с лица непокрашенные полуседые пряди волос. Следовало подстричься. И побриться. — Ладно. Доля истины в твоих словах есть. Тогда остается план “Б”.
— Кооперация? — проскрежетал Гровер, мысленно представляя, как он будет просить прощения у поганого тандема Кардинала и Королевы.
— Война.
Комментарий к Каждый за себя, а Бог против всех
* В монологе Джозефа используются видоизмененные выражения из Мф. 11:28.
** Герцог Астарот - один из самых высокопоставленных демонов в адской иерархии.
========== Безродные звери ==========
Христос прозябает под следствием.
Ждет вердикта две тысячи лет
Алчная власть, стихийное бедствие.
Ад, из которого спасения нет.
Дождь из пепла льется из глаз,
Черная бездна смотрит на нас.
Дальше не будет дороги другой.
Если ты в пекло, я за тобой.
Би – 2.
Никто не обратил внимание на небольшую провинцию Хубэй, не имеющую выхода к морю и внешнему миру. Уж точно никому не было дела до скромного городка Ухань, пусть и густонаселенного, но менее известного, чем Дрезден и Брюгге. Поэтому всем показалось, что угроза нового вируса, пожирающего на своем пути молодых, старых, бедных и богатых – смешная шутка. Или нелепая выдумка Китайского брата. Никому не хотелось вдаваться в подробности или тратить время на помощь ближнему. Есть дела поважнее. Например, недавнее заявление американского Президента. Скандал с импичментом из-за невинного разговора с каким-то политиком из Восточного блока привлек больше внимания, чем пожарища в Австралии. А короткая речь Брэда Питта во время получения премии Американской киноакадемии вызвал больше эмоций у сердобольной публики, чем сообщения о вспышках неизвестного вируса, косившего род людской быстрее природных катаклизмов. Насмешка судьбы. Толпа так сильно прониклась одухотворенными сентенциями Греты Тунберг, что наплевала на боль и страх азиатских соседей.
Но зато продолжали кричать о единстве.
Конечно, с тех пор, как мир поделился на несколько Оруэлловских частей, говорить откровенно стало намного проще. Но традиции лицемерно вещать о великом благе и процветании для человечества сохранились. Видимо, эти рудиментарные отростки все еще не давали покоя homo illustratum, шагнувшего на новую ступень эволюции. С каким невиданным усердием мы топим ближних своих, получая удовольствие почти на грани нездорового кайфа. Мы обвиняем развратную мразь во всех грехах, однако не против оправдать себя наличием смелости. Мы терпеть не можем вида животной крови, но время от времени отправляемся полакомиться человеческой. Мы жалкие и не скрываем этого. Потому что у нас появились права, но исчезли обязанности. Глас угнетенных наконец-то услышали! Можно царствовать в невежественной тьме, при этом раз в какое-то время, по праздникам, устраивать революции и вычищать грехи вместе с грешниками. Стирать любое напоминание о них, чтобы не смотреться затем в зеркало и задаваться фундаментальными вопросами о сути миропорядка, подобно тому голубю, что сидел на ветке и размышлял о бытии. *
Можно винить кого угодно в своих неудачах. Мировое правительство, ООН, церковь, налогового инспектора, национальный парламент, транснациональные компании и религиозные секты, глобализацию и демократию, секс и потребительство, сериалы и фейковые новости. Можно ненавидеть многомиллиардные конгломераты за то, что не признают заслуги среднестатистических смертных, чьи головы полны ненужного мусора. Можно недолюбливать алчных работодателей, не желающих тратить время компании на патетических непрофессионалов. Или требовать возмещения убытков у соседского пса, испортившего ваши грядки. Можно винить кого угодно! Ведь полон возможностей наш великий мир! Осуждайте Адама Смита за уродский капитализм и крах желтой звездочки. Презирайте Дональда Трампа за его смешные высказывания и подъем экономики. Поносите Кэрри Брэдшоу за создание образа женщины вашей мечты и культивирования стереотипов. Порицайте Джастина Трюдо за его забавную бородку и печальный взгляд. Плюйтесь на Тьерри Мюглера за революцию в модном мире. Критикуйте Хоакина Феникса за роль психопата, ставшего символом протеста, а Илона Маска – за курение травки. Вынесите смертный приговор Иисусу и Сократу! Или вы уже это сделали? Но разве вам это важно? Торжествуйте в ненависти, пейте в честь конца мира, терзайте невинных, обворовывайте богатых и вещайте бедным о правах человека!
Чарльз Буковски однажды предположил, что голая женщина выйдет из своей ванны, не заметив его. Позволим себе перефразировать: однажды именно Вы выйдете из своего дома с полной уверенностью в собственной безопасности, не заметив истины. Почему нет? У Вас же повсюду установлены камеры видеонаблюдения, вечно свирепая собака томится возле будки и разрывается яростным лаем при виде детей, а на двери красуется всей округе известная наклейка с грозным названием организации, которая примчится с вооруженным отрядом заламывать чужие руки. И все хорошо, все прекрасно. Только Вы покидаете дом и не замечаете смертельный вирус, карауливший Вас за углом. Но стоит отдать должное – Вы стоически игнорируете проблему, медленно превращая ее в масштабную трагедию. Разумеется, нельзя обвинять в произошедшем китайцев или других индивидуумов, но весь мир – можно. Все: политические лидеры, журналисты, социально ответственные граждане, предприниматели, ораторы, болтуны, калеки и прочие импотентные благодетели проиграли войну с новой угрозой.
