— Похоже, пребывание в должности моего заместителя пошло тебе на пользу: ты уже произносишь больше трех слов в предложении.

— Не пытайся уйти от прямого ответа. Строишь свои козни, плетешь интриги, а брат работает за троих, не имея доступа к развлечениям.

— Ты несколько раз в неделю уезжаешь на мотоцикле в неизвестном направлении, не отчитываясь перед руководством и винишь меня в отсутствии выходных?

— А я вынужден покрывать тебя перед кланом, который шепчется о процветающем в наших стенах фаворитизме. Говорят, вы с господином Гудвином не теряете времени даром.

— Ты просто пересказываешь мне сплетни с нижних прокуренных ярусов? Но все же стоит отдать им должное — даже они подтвердили, что он симпатичный.

— Кто симпатичный? — ворвавшийся в пространство голос вынудил присутствующих вздрогнуть и обернуться. Волкер не соблюдал элементарных правил вежливости: не постучал, не предупредил о визите и не попросил доложить о себе. Его легкое пальто измялось после длительных переездов, но сам он выглядел неплохо. — Я смотрю, вы уже все подготовили.

— Как прошла поездка? — Королева пыталась не выдать своего замешательства, но не особо преуспела.

— Нормально. Скоро начнут собираться наши гости. Организуйте охрану и осмотрите тут все еще раз. Я пришлю своих людей в помощь.

Томас не стал комментировать произошедшее: мгновенно выпрямившись, он вышел из комнаты, чтобы отдать соответствующие распоряжения. Лишний раз убедиться в отсутствии жучков — привычное дело в государствах с проблематичным режимом. В случаях кристально-чистой демократии все строится на доверии между гражданами и представителями власти. Там все питаются исключительно пустыми обещаниями, а местный политикум ограничивается публичными обвинениями в страшных грехах и уничтожает карьеры провинившихся. Республика же отличалась изысканностью: в ней писали всех, везде и всегда. По приказу Президента или вопреки. По просьбе определенного круга лиц или с целью его ликвидации. Поэтому эдемовцы тщательно проверили каждый закуток сравнительного немаленького помещения и были рады сообщить об отрицательных результатах.

После этого они начали по одному заводить долгожданных гостей, но перед этим не менее усердно их обыскивали. Телефоны забирали на входе, отключали и выносили в другую комнату. Виктория потратила половину карьеры на переговоры с разными элементами общества и не все они носили сугубо легальный характер. Пришлось из-за этого разработать идеальную систему безопасности, дополняя ее ограничениями и суровыми правилами. Просчетов не было: в общей сложности за столом собралось двадцать пять человек. Лейтенанты, капитаны, агенты СБР, пару генералов с весьма скромными погонами, заместители министров и несколько депутатов — сторонников политики Волкера. Они знакомились, перешептывались и совещались между собой. Никто не понимал, куда их привели и как собираются поступить в дальнейшем.

Наконец, главные двери распахнулись, пропуская внутрь принимающую сторону. Их небольшая группа двигалась синхронно, не обращая внимания на заинтересованные взгляды. Тогда же возникла главная дилемма: кресло в самом центре оставалось без законного лидера собрания. Виктория не решалась подойти к нему — в отношениях с Советником существовали четкие границы дозволенного. И она переступила одну из них, когда за его спиной устроила настоящий военный переворот. Не стоило травить зверя дальше, пробуждая настоящего монстра. Впрочем, Кардинал сориентировался быстрее: подойдя к креслу сзади, он слегка отодвинул его от стола и указал вдове на свободное место. Та подавила изумление и приняла ухаживание. Слева от нее расположились Томас, как заведующий делами Эдема и Клиффорд — как советник по политическим аспектам.

Арман же разместился по правую руку от достопочтимой Королевы.

— Давайте обойдемся без предисловий. Все знают, для чего и почему они здесь. Мы с мисс Маргулис лишь хотим разъяснить некоторые аспекты нашего сотрудничества, — Мануэль избегал своей привычной ярой жестикуляции, обходясь уравновешенным тембром голоса и нехарактерно серьезным выражением лица. Без признаков ярости, гнева и желчи. Удивительные метаморфозы. — Прошу принять во внимание, что мы не намерены…

Его монолог прервал гул голосов, донесшийся с другой стороны двери. Все сидящие разом обернулись, дожидаясь развязки. В тот момент двери распахнулись, впуская в зал совещания высокого мужчину, облаченного в белоснежный костюм, оголяющий красную бабочку под горлом. Эксцентричный облик посетителя дополняли золотые перстни на пальцах и тонкая тросточка с круглым набалдашником. Выставив вперед свою опору, он сосредоточил взгляд на единственной женщине и, улыбнувшись, тут же поклонился. Его аккуратно подстриженная вьющуюся бородка цветом сочеталась с костюмом, а вместо волос на черепе красовалась отполированная лысина. Никто не предупредил о посещении настолько элегантного в движениях гостя, однако Арман, похоже, знал его.

— Эрик, ты опоздал.

За ним следом зашел помрачневший Илай, не получивший разрешения на досмотр. С каким вожделением он бы размозжил голову нарушителю порядку, но тот отказался от любых тактильных контактов и был крайне настойчив. Повернув круглое лицо в сторону поднявшегося Регента, мужчина обворожительно улыбнулся. Все в нем дышало каким-то открытым благородством, граничащим с манерностью.

— В чем проблема? — сдерживая улыбку, Волкер обратился к толпившейся за дверью охране.

— Мы должны обыскать его. Таков приказ Королевы.

— Что же, если это волеизъявление Ее Величества, то, Эрик, ты должен подчиниться, — яд, пропитавший его искрометную иронию, не ускользнул от чужих ушей. Но для гостя это стало лишь новым поводом показать себя. — Превозмоги себя.

— Полагаю, Вы получаете удовольствие, когда прикасаетесь к мужчинам? — адресовав вопрос смутившемуся Илаю, незнакомец явно наслаждался представлением. — Ладно Вам, не нужно стесняться. Я в какой-то степени тоже. — подняв руки, он смирно стоял на месте, позволяя себя обыскивать. Когда процедура закончилась, он усмехнулся. — Вы достойны награды за исполнение долга.

— Хватит издеваться, Эрик. Присаживайся, — грациозно развернувшись, член совета прошествовал к другому концу стола и расположился подле Министра обороны, при этом кладя руки на золотистые подлокотники. — Для тех, кто не знает, к нам наконец присоединился Эрик Мундон. Бывший председатель нашей партии в Национальном собрании.

А ныне — мой хороший друг.

— И сторонник. Это важно для них, — положив ногу на ногу, Мундон откинулся назад, расставляя руки в разные стороны. Он будто приветствовал своих верноподданных. — После исчезновения нашего дорогого Отца Нации партия раскололась. Увы, теперь мы не партия власти. А скорее волкеристы и марксисты. Прошу, не удивляйтесь. Просто фамилия у Мастерса такая незвучная. Пришлось искать альтернативу.

— И Вы возглавляете лагерь…? — пребывая в легком шоке, Виктория пыталась как-то поддержать беседу с парламентарием.

— О, волкеристов, разумеется. Мы еще шутливо называем себя якобинцами. Точнее — это наименование было придумано нашими соперниками, но оно весьма точное. Лично я не любитель насилия. Желаемого можно добиться другими способами.

— Именно для этого мы тебя и пригласили, Эрик. Без тебя мы не справимся. И это не преувеличение. Ты пользуешься авторитетом в Парламенте и уважением Маунтана. Это многого стоит.

— Это не стоит ровным счетом ничего и тебе это известно, дорогой Арман, — впервые на мягком, немного апатичном лице промелькнула тень недовольства. — Если бы он меня уважал, то не доверил бы пост государственного секретаря Дуайту Мастерсу. Я не считаю выбор такого человека на вторую по важности должность в государстве мерилом уважения ко мне и к себе в том числе.

— Я могу исправить эту печальную ситуацию, — ввернул Арман, надавливая на слабые места союзника. — С приходом к власти мы можем рассмотреть твою кандидатуру на этот пост. Все, конечно, зависит от резюме и прочего.