Он немного ошибся. Журналисты добрались до этой глуши на следующий день, рано утром, до этого продержав весь мир в нервном напряжении. В Республике еще не подозревали о том, что на самом деле произошло. Телефонная связь не глушилась, но вряд ли кто-то из высокого эшелона чиновников будет выслушивать бессвязные сообщения о захвате новых территорий. У них хватало собственных проблем в виде организованных акций протеста и дышащей им в спину оппозиции. Смещать повестку дня на унылые бойни где-то на границе между Пустошью и каким-то там пунктом не стоило затраченных на пропаганду усилий. Однако мировое сообщество точно готовилось к этому событию. Иностранных корреспондентов прислали несколько американских и европейских компаний, чтобы заполучить животрепещущие фотографии вместе с интервью.
– Вас уже больше часа ожидают на холме. Нужно отдать должное, свое дело они знают. Выбрали прекрасную панораму, – сидя на заднем сидении автомобиля с затонированными окнами и без номерных знаков, Мелисса разглядывала презентабельный вид проповедника. Сутану очистили от крови, но специально не гладили, чтобы придать мрачной аутентичности. От самого Джозефа сквозило необычной уверенностью, словно он каждый день захватывал по городу. – И как Вам у нас, на территории Республики? Воздух свежее?
– Скажу, когда доберусь до Столицы, – докурив третью сигарету, Рокуэлл очистил пепел с бороды и слабо улыбнулся. В глазах плескались искорки веселья. – Не боитесь, что попадете в объективы камер и засветитесь на национальных каналах?
– Я – гражданка Канады, а у моей троюродной тетки здесь недвижимость. Такое совпадение, – пожав плечами, Кокс откинулась на спинку сидения и развела руками. – А Вы, кстати, уничтожили ее прелестный домик снарядом. Надо будет написать жалобу. – хмыкнув, пастырь затянулся, тут же прикрыв глаза. – Думаю, не следует заставлять их ждать дольше положенного. Настал момент откровения.
– Вы не одолжите мне Ваши солнцезащитные очки? – будучи в легком недоумении, Мелисса все же сняла аксессуар и передала его легенде сегодняшнего дня. – У них в коллекции очень много моих фотографий, от которых веет отчаянием. Я на них просто сижу на пеньках и позирую перед камерами на фоне разрушенных домов. Пора немного освежить само понятие греха. – лукавая улыбка не сходила с лица земного искусителя. Надев очки с широкими стеклами, он совершенно преобразился. Стал эдаким современным видением религиозного мира.
Поклонившись, Джозеф подозвал к себе преданных фанатиков и принял из их рук Писание. Оно понадобится для эффектного позирования. Направившись к заждавшимся фотографам, он легко справился со своей новой ролью Мирового Зла, борющегося за извращенную Справедливость. Только весь мир должен лицезреть не уставшего от аскетичного бремени сорокалетнего священника. Нет, люди обязаны трепетать перед новым, Совершенным Злом. Остановившись на возвышенности, Отец Джо поднял обе руки вверх, при этом глядя в небо. Деревянное распятие свисало с ладони. Глаза скрывали непроницаемые очки. А Библию обласкал луч солнечного света. Где-то на фоне снова пронесся неконтролируемый танк, хоронящий под гусеницами остатки костей и оружия.
Кадры получились невероятными.
Штаб-квартира ООН, Нью-Йорк.
Черный день в истории Республики обещал не заканчиваться на протяжении недели. Крушение Стены и многочисленных политических амбиций шокировало мировую общественность. Бомба, теплившаяся в многочисленных редакциях, наконец была сброшена на широкую публику ровно в девять часов утра по Вашингтонскому часовому поясу. Первыми в игру вступили американские и европейские издания, играющие на чутких струнах души паникующего населения. Войны уже не избежать. Конфликт между многочисленными блоками многополярного мира достиг своего пика. У России есть атомная бомба. Новостные порталы рвали друг друга на части в погоне за сенсацией. Фейковые сообщения, вбросы, манипуляция сознанием, риторика ненависти, ярость и распаляющаяся вражда – все эти неотъемлемые составляющие современных СМИ сталкивали и стравливали общества. Ради потенциального охвата читателей, по чьим венам курсировала вся невысказанная злоба этого мира. Израиль атаковал ХАМАС.
Фатальные предположения на грани сумасбродства и сумасшествия прогрессировали. Их можно было услышать повсюду: в местных дешевых кабаках, прокуренных и провонявших самогоном, на светских раутах московского бомонда, увлеченно рассуждающего о конце света, в проповеди ирландского экзальтированного священника, в бормотании онкобольного, напичканного всеми видами наркотических обезболивающих, в задушевных беседах проплаченных телеведущих – любимцев Америки, в панегириках восторженных министров исламских государств, в мольбах о прощении, исходящих от кротких распутниц, в насмешливых комментариях престижных шлюх, в потрясающих сценариях, рождавшихся в гениальных режиссерских умах, в очередных скучных мыслях исписавшихся романистов и в розданных методичках ферм троллей. Индия призывает Пакистан к переговорам в связи с обострившейся ситуацией на границе.
Кто бы мог подумать, что уничтожение маленького заборчика повлечет за собой чреду событий, в конце концов приводящих к полномасштабным столкновениям цивилизаций. Какие бравады. Вчитываясь в трёхстраничный отчет разведки, напечатанный мелким шрифтом, мужчина редко поднимал глаза к телевизионному экрану. Нечего вслушиваться в бред на грани помешательства – особенно на каналах, одновременно пропагандирующих демократов и республиканцев. И эти псевдо-сторонники справедливости требуют у всех окружающих подчинения принципам, на кои наплевали сами. В случае отказа сотрудничать в процессе насаждения искусственных ценностей, до которых нет дела никому, кроме озабоченных докторской степенью ученых, страна может оказаться под угрозой вторжения со стороны любезных соседей. Таков расклад нового мира. Ни для кого не секрет, что само понятие диалога отошло на второй план. Осталась позиция грубой силы.
Если стране посчастливилось обзавестись оружием в мирные годы, то она продержится.
– Ты смотришь новости, Рэндал? – приняв вызов, дипломат зажал трубку между плечом и ухом, чтобы не отрываться от чтения. Изящные очки квадратной формы немного сползли с мясистого носа, однако были ловко поправлены. – Какие прогнозы?
– Ты уже спрашивал. Как и все остальные, – сняв мешающие очки, говоривший протер рукавом халата выступившие на полуседых бровях капельки пота. Невыносимая жара. Кондиционер уже не помогал. – Безумное количество звонков разрядило мой телефон. Я теперь пользуюсь своим личным номером, но ты добрался и до него.
– Я просто переживаю за нашу делегацию. Стоило мне отъехать ненадолго, как ты остался один на один с проблемами. Мне придется просить Мастерса о личной встрече. Ты справишься?
– Разумеется. Я получил отчет пару часов назад вместе с размытыми снимками. В прессе их пока нет, но это вопрос времени, – поднеся к уставшим глазам нечеткие кадры, сделанные дроном с большого расстояния, Рэндал прищурился. Темно-синие глаза не уловили ничего, кроме темных людских силуэтов на фоне пожарищ. – Они умышленно нагнетают панику. Скорее всего, это бунт местного населения, связанный с протестами в Столице. – на более четких снимках запечатлели фрагменты разрушенной Стены, отделяющей две стороны государства. – Меня лишь беспокоит тот факт, что звонки поступают в основном от членов нашей делегации и представителей нашей диаспоры в США. Из правительства пока никто не отозвался.
– Ты забыл, что Мастерс хотел тебя отозвать? Приказ и сейчас лежит на его столе, просто на тебя на хватает времени. А правительство уже давно рассеялось по Стране и не принимает решений. Все зависит от воли Дуайта. Не очень обнадеживает, правда? – не дождавшись реакции, голос в трубке прокашлялся. – Позволь мне разобраться со всем этим. Мониторь обстановку и держись подальше от прессы. Не ввязывайся в сомнительные авантюры. Не будь, как отец.
Завершив вызов, Рэндал тяжело вздохнул. С самого утра он пытался разобраться в случившемся – ни один депутат или военный не проинформировал его о грядущей катастрофе. Если допустить совершенно бредовую теорию об эффекте неожиданности, то спустя почти пятнадцать часов кто-то мог бы и озаботиться вспыхнувшими боевыми действиями. Неизвестные обстреляли и сожгли целый город. Никто не знал, на кого следовало возлагать ответственность: на боевиков, местных или же дезертировавших солдат? Полная неразбериха продолжалась ровно до тех пор, пока на одном канале внезапно не прервали скучный репортаж об угрозе глобального потепления. Под вечер такая резкая смена сюжета могла удивить кого угодно. Сделав громче, мужчина не сразу понял, что происходит. Кадры сменяли друг друга, показывая ужасы современной войны. Близкой и такой далекой. Комментарии подчеркнуто смиренным голосом давала женщина, не пропуская ни одной детали. Истерзанный осколками бомбы труп, искореженный автомобиль, взорванное здание, разлетевшийся на куски истребитель – все это часть ее увлекательной работы. Которую она выполняет с таким же равнодушием, как и любой другой пресытившийся смертный.
