– Да зови кого угодно – мне плевать. Видите это, – демонстративно извлекая из кармана халата пачку сигарет, Кларк достал оттуда же зажигалку и прикурил. Издав облегченный вздох, офицер выдохнул отравляющий дым в освобожденное от мрака пространство и позволил ему медленно распространиться по всему помещению. Легкий ветерок, проникающий сквозь открытые ставни, помогал в этом предприятии. – А теперь унесите это пойло обратно. Я хочу поменять заказ. Мне бы бутылку виски Чивас из нашего бара, а мой друг будет…

– Баночку кока-колы и желейные конфеты, – встретившись с вопросительным взглядом, Ландау наверняка мысленно пожал плечами, а вслух произнес: – Пару месяцев назад мне запретили все это.

– Отлично! Да, замечательно, хорошо! – утвердительно закивав, Кларк еще раз затянулся. – Колу и виски с конфетами. Сейчас же. И принесите меню из нашего ресторана. Мы изучим. Побыстрее, будьте добры.

Шокированная, не нашедшая подходящих эпитетов сестра, точно по наитию, покинула комнату. Это позабавило эдемовца. Целый месяц он валялся на пропотевшей подушке и мечтал только о прекращении головной боли. Сейчас все изменилось. Выкинув истлевший окурок с балкона, он размял плечи и подошел к новоявленному товарищу. Очередная сигарета оказалась прямо в его рту, а поднесенная к ней зажигалка осветила расширившиеся от удивления зрачки.

– Расслабься и получай удовольствие. Гудвин мне рассказал о твоих маленьких пристрастиях. Я бы без сигарет и пары часов не продержался, а ты уже пятнадцать лет в затяжке, если не считать маленькие нарушения твоих посетителей.

– Мне почему-то неимоверно стыдно за это, – прошептал квадриплегик, ощущая, как по всему телу курсирует волшебный никотин. – Точнее, будет стыдно потом. Пока что мне хорошо. Тебе когда-нибудь доводилось блаженствовать в Раю, Кларк?

– Я слишком долго живу в Аду, чтобы допускать мысль о такой утопии, – криво ухмыльнувшись, мужчина внимательно следил за сигаретным дымом и пеплом. Во избежание трагедий. Спустя пару минут в коридоре послышались тяжелые шаги, уверенно приближающиеся к ним. – Боже, это ведь тот верзила, который тебя пытает? – долгие годы прозябания в нефункциональном теле обострили другие чувства – лежа с закрытыми глазами, Вуди мог узнать, кто нарушил его тихое уединение сегодня. По шагам, по голосу, по сопению или бормотанию. И сейчас он кивнул, тоже беспрепятственно разгадав будущего гостя. – Этого гиганта я тоже научился распознавать.

Уловив в сузившихся от никотинового кайфа зрачках легкую панику, Долан рассмеялся. Впервые за месяц больничного. Круто развернувшись к двери, он снова запустил руку в глубокий карман халата, дабы извлечь оттуда значок полицейского. Вещь, с которой он не расставался ни разу за всю свою головокружительную карьеру.

– А теперь замри там и не двигайся! – тоном, предназначенным для задержания преступников, скомандовал бывший офицер. Темнокожий верзила замер от неожиданности и часто заморгал. – Смотри внимательно. Видишь это? – подразнивая быка значком, Кларк параллельно подносил огонь к третьей сигарете. – Знаешь, что это означает? Что я, мать твою, здесь главный. Я – один из асов. До вашего скромного этажа дошло значение этого термина? Нет? Я объясню. По нашей клубной иерархии я стою выше тебя, тупоголовый. Одно мое слово поставит под сомнение твое нахождение здесь в принципе. Поэтому пошел нахуй. Пока я не позвал обратно. А если думаешь подойти и успокоить особо буйного пациента, то я позвоню Виктории и сообщу, что ты травил ее друга несколько лет, обращаясь с ним как с собакой. Поэтому пошел отсюда. И радуйся, что я не позвал своих ребят. Они отделают тебя так, что ты ляжешь рядом с ним. На соседнюю койку. Но питаться будешь через трубочку. И срать тоже. Понял?

Закусив пухлую губу, верзила попятился спиной назад. Шел ли он так по всему длинному коридору – точно неизвестно. Кларк не стал проверять, удовлетворившись взаимопониманием с гориллой из животного мира. Кто вообще его нанял? Есть смутные подозрения, что собеседование он не проходил. Нужно заняться этим вопросом.

– Знаешь, он может обидеться.

– На кого? Тебя или меня? Не переживай, он здесь больше работать не будет. Не нравится мне, как он тебя таскает на этой койке. И сигареты запрещает. Разве так можно с людьми обходиться? Обслуживающий персонал вообще нужно периодически менять. Иначе начнется панибратство или злоупотребление властью. Как в твоем случае, – задумчиво докурив сигарету, Долан закрыл пару окон. Становилось холодно. День близился к концу. – Ты ведь знаешь, что ты тоже – ас? Ты имеешь право приказывать им и сообщать о любом промахе.

– Боюсь, врожденная скромность и карьера водителя не позволяют мне принимать твои советы всерьез, – подмигнув, Ландау втянул носом заветный сигаретный дым, проникший во все щели. – Но я не против кардинальных изменений.

Они обменялись улыбками, означающими нечто большее. Заговор, шутки, нарушение правил и дружба. Прелестно. Один спившийся наркоман, переживший нападение враждебного клана, тут же решил завести приятельские отношения с калекой, не умеющим не пить, не играть, не даже порнофильмам радоваться. Черт, экстравагантный выбор. Они толком друг друга не знают. Хотя это легко исправить. Кларк распорядился установить возле своей кровати специальный монитор, чтобы они могли играть в покер онлайн. Особых возражений ни у кого не было. Но исходить они уже ни от кого не могли. Предыдущего сиделку уволили, а замену прислали через пару дней. За это время все обязательные процедуры и массажи лежали на плечах двух усердных медсестер, втайне надеющихся на ночные свидания с высоким и симпатичным офицером полиции.

Пусть и немного помятым жизнью.

Владелец игорных заведений пару раз проиграл своему неопытному оппоненту и решил одарить того девичьими ласками. К счастью, кокетливым помощницам было плевать, кому отсасывать за наличные – клоуну со значком и изуродованным лицом или калеке. Все прошло хорошо. Более того, никакая мразь не пришла возмущаться и читать нотации. Однако границы приватного Рая вскоре были нарушены вторжением нового улыбчивого сиделки-санитара и третьим пациентом. Его, привязанного к передвижной койке ремнями, ввезли в комнату и поставили в углу, не давая никаких объяснений. Долан в тот момент выбрался на балкон для изучения окрестностей. Лишь по возвращению он обнаружил еще одного соседа по несчастью, чьи знакомые глаза запали так глубоко, что кровавая сеточка нервов под ними буквально вплелась в фиолетовые синяки.

– Винсент? Винни, это ты? – тяжело было узнать знаменитого репортера, чье лицо украшало все сравнительно нескучные выпуски новостей национального канала. Возникало ощущение, будто мальчишку десятки раз переехал грузовой автомобиль. Некогда приглаженные волосы утратили блеск и растрепались, а нервная дрожь в руках наэлектризовывала все тело и вынуждала как-то странно дергаться. В такт бессвязному бормотанию, исходившему из потрескавшихся, бледных и искусанных до крови губ. – Что с тобой произошло? Доктор, что с ним?

– Передоз, отравление, ломка. В таком порядке. И в обратном тоже, – уволив прежнего псевдоспециалиста, клуб наконец-то расщедрился и попросил одного из местных жителей занять столь важный пост. Разумеется, существенно подняв статус последнего. Странно, что до этого мало кто интересовался обеспечением доступа к нормальному врачу – раньше обходились могильщиком и священником. – Его приказали перевести сюда для социальной адаптации.

– Кто приказал?

– Я, – раздавшийся голос вынудил всех присутствующих встрепенуться. В прежнюю эпоху, эпоху свободы и храбрости, ее тон блуждал по всем коридорам верхних и нижних этажей. И скрыться от него представлялось невозможным. Сейчас он казался уставшим. – До меня дошли слухи, что ты избавился от местного персонала и превратил помещение для отдыха в пристанище игр и разврата.

– Хуже от этого никому не стало, Виктория, – фыркнув, Кларк предложил гостье выпивку из своих личных запасов, но та благоразумно отвергла предложение. – Хозяин апартаментов не против. Значит, все легально.