– Такие союзы, как правило, очень хрупкие. Их легко разрушить, – затянувшееся молчание было нарушено вновь осклабившимся прокурором. Подперев голову рукой, Хьюго отвернулся к окну и забарабанил пальцами по столу. – Вы оба долгое время пытались разрушить эту диаду изнутри, но по сути – лишь усиливали ее. Постоянно стравливать элементы одной системы друг с другом и надеяться на успех? Кто из нас глуп, господин Премьер-министр? Без обид, – прокурор тут же поднял обе руки вверх и слегка припал к столу, демонстрируя подчинение. Нежелательно уж так откровенно понукать начальство. – Вы все делали правильно. Просто не учитывали саму природу врага. Мой надежный источник в организации под названием Эдем лучше подкован во всех этих вопросах и любезно поделился со мной многолетними наблюдениями. Можно попросить чашку кофе? – прервав многообещающий монолог, мужчина заставил Секретаря и второго Министра синхронно отпрянуть назад и переглянуться. Их захватил подробный анализ ситуации. Настолько сильно, что последующие ожидание секретарши превратилось в пытку. – Все гораздо проще. Не нужно придумывать многоярусные планы. – причмокнув от удовольствия, Хьюго слизал остатки пенки с губ. – Божественно. Устраните один из элементов. И все. Все закончится.

– А это не противоречит всем Вашим конвенциям, декларациям и прочей юридической ереси по защите прав человека? – скептически настроенный Гровер снова надел очки, превращавшие его скорее в строгого преподавателя, чем опасного политического зверя. – Я понимаю, что у Вас не было времени на то, чтобы обзавестись юридическим образованием, но общее понимание все же должно иметься.

– Я разве предлагал что-то нелегальное, друг мой? – проигнорировав выпад соперника, Санденс одарил того своей фирменной прокурорской улыбкой, являющей белоснежные ровные зубы. – Я предложил один из вариантов, а как его оформить – решайте сами. – несмотря на отсутствие необходимых профессиональных навыков, дураком Хьюго не был. Его офис прослушивали почти круглосуточно – это как неотъемлемый атрибут любого государственного служащего. По этой же причине ничего, кроме двусмысленности, он не изрек. А вопрос трактовки очень болезненный для любого судьи.

– И кого же ты предлагаешь устранить? – несколько раз покрутившись на месте, Мастерс все же нашел свежий план вполне приемлемым. Разумеется, нужно многое доработать и обсудить, но это уже продвижение с мертвой точки.

– Если верить моему надежнейшему осведомителю, внедренному туда еще при Вашей второй с Президентом каденции, то лучшим вариантом будет мужская фигура. Вам это может показаться предсказуемым, но тут имеются логические обоснования. Сами подумайте: отстраните ее и ничего не произойдет. Он же, в свою очередь, впадет в такую неистовую ярость, что вздрогнем мы все. Даже чертова организация останется на плаву и будет поддерживать его! Парадоксально, да? – не получив ожидаемых кивков, Санденс хмыкнул. – Опросов никто не проводил, но опираемся мы на мнение тамошней общественности. Женщина просто станет еще одним символом и довершит начатое. А вот если мы отправим Его в отставку, то Она останется без поддержки. И без защиты. Ее итак сильно надломило убийство любимого дядюшки. Кстати, чистая работа. Кто заказчик?

– Понятия не имею, – флегматично заявил Мастерс, оторвавшись от созерцания своего кольца. – Разве ты не должен был расследовать это дело?

– Думаю, эдемовцы справятся лучше меня. Но раз они никого не нашли, значит, все сложнее, – разведя руками, служитель закона взглянул на золотые наручные часы и пришел к очевидному выводу о том, что пора выбивать показания. – В любом случае, я подсказал вероятное решение. Это уже несоизмеримо грандиозный вклад в общее дело, разве нет? А теперь прошу прощения, долг зовет. Если хотите заполучить под свой контроль Трибунал, позвольте разобраться с нашим старым другом Новаком.

– Не торопись, вкладчик, – дождавшись, пока принтер закончит распечатывать документы, Брэм вытащил их и протянул Генеральному Прокурору вместо руки. – Внимательно изучи каждое имя. Посмотри, что можно найти на каждого из них и передай обратно в администрацию.

– Знакомые фамилии, – беглого взгляда на исписанные листки было достаточно, чтобы прийти к такому выводу и широко улыбнуться. – Не говорите мне, что все они – члены Парламента. У нас уже партийная борьба?

– Как выяснилось, большая часть из них представляет собой Волкеровское отребье. Их фамилии я подчеркнул жирным шрифтом. Курсивом подчеркнуты наши потенциальные сторонники. А вот нижнее подчеркивание досталось касте сомневающихся. Их надо либо перекупить, либо просто запугать.

– Как у Вас все примитивно, господин Министр, – брезгливо поморщившись, Хьюго протянул руку Секретарю и направился к выходу. – Запугивать, подкупать… Вы опошляете целое искусство! И я это исправлю.

– Нам обязательно с ним сотрудничать? – стоило основным дверям захлопнуться, как Брэм резко тряхнул головой и вперился проницательными глазами в задумчивое лицо Мастерса. – Большего фигляра я не встречал. Его точно называют Смотрящим в узких кругах? И не говорите мне, что его план Вам понравился. Мы…

– Ты много болтаешь не по делу, Гровер, – перебил Дуайт, давно просчитавший все в уме, дабы вывести приемлемую конечную формулу. Мыслительный процесс занимал много времени. – Не забывай, что он работает со мной больше десяти лет. И еще ни разу не дал повода сомневаться в себе. А ты вернулся после двенадцатилетнего изгнания и еще нигде себя не проявил, кроме как при администрации президента Резерфорда. Чьи останки до сих пор не нашли. Думаешь, это хорошая характеристика? – недовольно захрипев, Министр, впрочем, достойно выдержал удар и не пошел в ответную атаку. – Я хочу видеть в своих рядах знаменитого агента Гровера. Ветерана многочисленных войн. Единственного человека, который почти сумел поставить крест на шайке диких псов. Ты устраивал засады, вылавливал их по одному и уничтожал как угрозу для общества и государства. Ты поступал так, как считал нужным, плевал на законы, создавая их сам. И теперь мне нужно, чтобы ты поступил так еще раз! Или твоего рвения хватает только на то чтобы пугать никчемного Кинахана из-за того, что тот получил желанное место при дворе? А?

Доведенный до передела Гровер вскочил на ноги и ударил кулаком по столу, в результате чего все предметы затряслись. На Мастерса, не привыкшего обуздывать свой горячий нрав в моменты гнева, подобное зрелище не произвело никакого впечатления. Он лишь с интересом наблюдал за внутренней борьбой отставного агента, получившего второй шанс. По-видимому, взвесив все последствия возможной истерики, Брэм стремительно пришел в себя и выпрямился. Мгновенно раскрасневшееся лицо приобрело прежний здоровый оттенок, а расширенные зрачки пришли в норму.

– Я объявлю мобилизацию по всем ведомствам и напомню им, что комендантский час никто не отменял. Людей возле администрации трогать не будем, но подозрительных субъектов следует немедленно задерживать и отправлять за решетку. Мои люди будут патрулировать те кварталы, которые подпадают под подозрения в антиправительственной деятельности.

– Капитан Гровер, Вы начинаете меня радовать. Или лучше сказать – генерал Гровер?

Эта Сторона, Эдем.

Непрерывный писк аппаратуры начинал раздражать. Он все равно прорывался сквозь наушники или громкую телевизионную передачу. В какой-то момент захотелось подняться с мягкой койки и, преодолев незначительное расстояние, зажать пластиковые трубки между пальцами и быстро покончить со страданиями больного и всех окружающих. Впрочем, подобные мысли появлялись в голове полицейского не так часто – всего пару раз в день. Рекорд в сравнении с предыдущими неделями. Он грешил на сотрясение мозга и жгучую боль от переломанных ребер. А еще всеми фибрами души ненавидел мразь, приковавшую его к лекарствам и матрасу на пару месяцев, тем самым лишив удовольствия поучаствовать в предстоящих кровавых побоищах. Зато невыносимо скучное прозябание на задворках клуба скрашивали симпатичные медсестры, пережившие пару войн и поселившиеся в общине, чтобы никогда больше в них не участвовать. Невинный флирт поддерживал иллюзию жизнедеятельности у обеих сторон.