Ещё с террасы она услышала голоса, значит, у доктора опять были гости. Без колебаний забравшись в дом через окно, Дийна обнаружила хозяина в маленьком кабинете, забитом книгами. Вместе с ним был какой-то молодой человек в потёртом пиджаке и вельветовых брюках.

Завидев её в дверях, Сальваторе явно обрадовался:

– О, смотрите, кто к нам пожаловал! Тьер, знакомься, это Дин. Хороший парнишка.

Молодой застенчивый человек оказался чиновником с Аррибы. Звали его Тьер Фуэго. Он смущённо пожал руку «парнишке» и снова вернулся к разговору, словно забыв о неожиданном посетителе. Дийне это понравилось, её вполне устраивала роль молчаливого слушателя.

Почти все соседи на Керро считали её мальчишкой. Когда она появилась в доме Гаспара, никто не обратил особого внимания: подумаешь, какой-то заморыш в рабочем комбинезоне, с тёмными вихрами и внимательными серыми глазами. Дон Гаспар с самого начала заявил: «Если хочешь помогать мне в работе – носи штаны и не отсвечивай, так как ни один контрабандист не станет вести дела с женщиной». Дийна только плечами пожала, ей было всё равно. Близких подруг у неё не водилось. Соседи, давно привыкшие к сварливому нраву торговца, обходили их дом стороной. Один Сальваторе, похоже, догадывался, но молчаливо хранил её тайну.

«Так оно и безопаснее», – думала она. Особенно на тот случай, если заговорщики, устроившие переворот на Ланферро, вдруг захотят её разыскать.

– Ты не ужинал? – спросил доктор, похожий на рассеянного журавля в своей шерстяной тёплой жилетке. С трудом отыскав в комнате свободный стул, он подвинул к девушке тарелку с едой и кружку с чаем. Это было очень кстати! Дийна тут же впилась голодными зубами в бутерброд, сразу почувствовав себя лучше. От камина струилось уютное тепло, прогоняя холод и сырость осенней ночи. Негромко потрескивали поленья.

На столе перед Сальваторе лежали синоптические карты Архипелага. Пока она утоляла голод, доктор и сеньор Фуэго продолжали прерванный разговор:

– Меня просто поражает безразличие, с которым Директория относится к аномалии Ланферро! – горячился чиновник. – Его магический Барьер нарушает всю систему ветров Архипелага! В прежние времена Камбьер облегчал весенние перелёты птиц с Континента, а теперь птичьим промыслам на Керро и Аррибе нанесён заметный ущерб. Из-за сильного бокового ветра сократились рейсы на Палмеру, так что весь транзит теперь идёт через Фуэрте. Участились летние пожары. Более того, я заметил растущую нестабильность в потоках флайра! Дисбаланс увеличивается так быстро, что вскоре может привести даже к разрушению островов!

Услыхав название Ланферро, Дийна навострила уши. Сальваторе огорчённо развёл руками:

– Ты ведь знаешь наших сенаторов… Они не станут вмешиваться в управление феодальным островом, если дело не дойдёт до полной катастрофы.

«Это точно», – мысленно согласилась Дийна. Директория и Сенат, погрязшие во внутренних противоречиях, просто не умели действовать оперативно. Двести лет назад Архипелагом управляли феодальные кланы, но потом три самых прибыльных острова отошли под управление Директории: Арриба, туристическая Палмера и Керро с его университетом, птицефабриками и кактусовыми фермами. Только дальние острова сумели сохранить независимость. Раскалённый Фуэрте, лежавший так далеко, что ветер доносил туда песок с южного континента. Сильбандо, на котором обитало такое множество ядовитых гадов, что его прозвали «шипящим островом». И Ланферро, находившийся под управлением графа Веласко… отца Дийны.

– О чём думает сеньор Веласко, хотел бы я знать! – словно эхо её мыслей, с досадой воскликнул Сальваторе.

«Сеньор Веласко ни о чём не думает, – мрачно подумала она. – Потому что он уже три года как мёртв!»

И, возможно, она единственный свидетель его убийства. Та поездка навсегда запечатлелась в её памяти. Они ехали из своего поместья в столицу, как всегда, в сопровождении охраны. Дорога шла через горы. Потом – грохот камней, шум, выстрелы… Стоило зажмуриться, и перед глазами снова вставала ужасная сцена: отец приоткрывает дверцу и вдруг, отшатнувшись, падает головой ей на колени, вместо одного глаза у него – кровавая каша. В уши ей вонзается чей-то вопль, а потом повозка опрокидывается в кусты…

Она очнулась от резкого голоса дона Фуэго:

– …Может, это и не он вовсе! Мало ли кто хотел прибрать к рукам Ланферро! Ещё бы, такая сырьевая база: теллур, золото, платина… Директория из кожи вон лезла, чтобы отобрать остров у Веласко! Или их конкуренты подсуетились: де Мельгары, или семья Дельгадо… А теперь, с этим чёртовым Барьером, вообще не разберёшь, что там творится! Дирижабли через Барьер не проходят. Аэростат посылали – загорелся ещё на подлёте. Вокруг острова выставили полицейские патрули, якобы для безопасности, и никого даже близко не подпускают. Я считаю, что это неверная тактика. Наоборот, мы должны проникнуть внутрь аномалии и всесторонне её изучить!

Дийна всем сердцем разделяла его возмущение.

– Ничего, на завтра у меня назначена встреча с магистром из Кастильо Вьенто, – приободрился молодой человек. – Если уж он не поможет, тогда я не знаю, что делать!

– Да, в колледже люди понимающие, – согласился доктор. – Этой весной мне довелось встретиться с их привратником. Образованнейший человек! Он хотел купить у меня книгу Карраско по истории островов…

Главным интересом дона Сальваторе всегда были книги. Дийна с некоторым раздражением подумала, что отсюда, из уютной тишины его библиотеки, ему сложно было проникнуться насущными проблемами островов. Скажи ему кто-нибудь, что завтра Ланферро развалится на куски и рухнет в океан, Сальваторе просто возьмёт очередную книгу с полки и, образно говоря, отплывёт подальше от этого берега, только и всего.

Вместе с тем ей ужасно хотелось напроситься в компанию к сеньору Фуэго. Везёт ему! Настоящий магистр, из замка! Мешало опасение, что люди, которые плели интриги вокруг Ланферро, поразительно хорошо ладили с магией. Не так-то просто, наверное, окружить завесой из флайра целый остров! Вполне могло быть, что убийца графа Веласко имел непосредственное отношение к колледжу Всех Ветров. И если Дийна случайно попадётся ему на пути, за её жизнь никто не даст и медного центаво.

Бывают такие дни, когда всё идёт наперекосяк: вещи сыплются из рук, ноги спотыкаются на ровном месте, и каждый встречный будто нарочно старается тебя разозлить. Следующее утро для Дийны выдалось именно таким. Сначала она опоздала на рынок, потом стёрла руки тяжеленной корзиной с продуктами, да ещё торговка так мучительно долго отсчитывала сдачу, будто пыталась вычислить в уме период обращения спутника Кордеро вокруг Керро.

Дийна плелась домой, мечтая растопить печь во дворе, устроиться под оливой и спокойно нажарить пирожков с картошкой и тёртым сыром… С раннего утра она успела обмести пыль в лавке, выбить покрывала и вымыть окна, на которых вечно оседала портовая копоть. От вчерашнего дождя не осталось даже воспоминания, воздух стоял тяжёлый и плотный, как перед грозой.

На пороге она столкнулась с Гаспаром, провожавшим какого-то покупателя. Обычно по утрам её опекун пребывал в состоянии воинствующей мизантропии, но сейчас его лицо отчего-то сияло льстивой улыбкой. Подобострастно кланяясь, он придерживал дверь перед незнакомцем. Покупатель не проявил ответной любезности: пробурчал что-то из-под шляпы и едва не толкнул девушку, проходя мимо.

«Что за невежа! – подумала она. – И чего это Гаспар перед ним так расстилается!»

Фыркнув, она протиснулась на кухню, где избавилась, наконец, от корзины и с удовольствием размяла плечи. На столе лежал длинный свёрток. Может, его принёс тот посетитель? В душе у Дийны вспыхнуло любопытство, и она, украдкой оглянувшись, шагнула к столу. К сожалению, её манёвр был прерван несвоевременным возвращением дона Гаспара.

– Так! – воскликнул он, потирая ладони. – Быстренько приготовь обед, а потом слетаешь на остров Сильбандо, к маяку Орчилла. Отвезёшь товар.