– Пожалуйста, пройдите идентификацию, – прозвучал голос системы с нажатием пускового сенсора.

Задрали! Да сколько можно? На каждом шагу проходить эту идентификацию. А чтоб в туалет сходить, тоже нужно запястье подставлять? Мои перчатки доходили до локтей, но в области татуировки утончались до микропленки, которая лишь затемняла цвет кожи, но не скрывала рисунок штрихкода. И вот сейчас, глядя на свое запястье, поняла, как сильно облажалась. После ионного душа краска намокла, и, видимо, я не до конца её высушила, потому что сейчас мой штрихкод напоминает одно сплошное черное пятно.

– В бездну! – выругалась я. – Метеорит в трещину! И что ж теперь делать?

Взялась за голову и стала расхаживать по каюте взад-перед. Правда, больше трех шагов делать не получалось.

– Так, без паники, – успокоила я себя, вспоминая слова папы. Он всегда был спокойным, рассудительным, и мог найти выход из любой ситуации. "Всегда есть варианты, детка", – говорил он.

– Варианты! – воскликнула я. – Варианты идентификации. Док использовал сетчатку глаза. Я не могу снимать линзы каждый раз, остаются отпечатки пальцев. Подбежала к внутрекаютной панели системы корабля, молясь, чтобы она вновь не затребовала штрихкод.

– Способы идентификации, – произнесла я.

– Способы идентификации, – повторил голос. – Распознавание персонального штрихкода, сканирование сетчатки глаза, определение по отпечаткам пальцев правой руки. Желаете изменить способы идентификации?

– А функции распознавания голоса у вас тут нету? – с надеждой спросила я мужским басом.

– Функция распознавания голоса отсутствует в связи с низким уровнем защиты, – ответил заумный голос.

Да уж, в наше время сменить голос можно многими способами. От пилюль, до операции. Я решилась на второе, потому что, только так можно менять нужный тембр в любое время. Плазменный мембраны обволакивают нервы, ведущие к голосовым связкам, и могут регулировать их звучание. Ну, по крайней мере, я так поняла из всех тех заумных слов, что мне говорила доктор Сарт. Это работает, а больше знать не хочу.

– Желаете изменить способы идентификации? – оборвал мои мысли голос системы.

– Желаю, – несмело ответила я. Только вот нормальных идей не было. – А сколько пальцев нужно для опознавания?

– Для опознавания личности и входа в систему необходимо три пальца правой руки гуманоида.

Ну да, меньше у гуманоидов уже и не бывает. Тогда это какие-то клещеподобные.

– Ну что ж, – вздохнула я, поднося к сенсору руку в перчатке. Когда мы с Рией забивали информацию в штрихкод, отпечатки с гидропластика тоже сняли. Вот только они уже кому-то принадлежат. Я же купила их и эту маску в лавке приколов и немного переделала по необходимости. Так что, отпечатки сделаны по чьей-то модели и одинаковые на всей партии этой продукции. Надеюсь, в системе не нашелся еще один такой же умник, как я!

Прозвучал короткий писк, затем загорелся белый свет и на сенсоре появились галограммы двух мужчин. Меня, старого китайца, и еще одного молодого узкоглазого.

– Отпечатки пальцев совпадают с другим индивидом, – произнес голос, а я застыла, не дыша. – Подтвердите свою личность, выбрав одно изображение из представленных на галоэкране.

Я глубоко вздохнула, почувствовав, как волна радости и облегчения поднимается внутри. Нажала свою галлограмму и сжала руки в кулаки, боясь шевельнуться.

– Новый способ идентификации подтвержден, – произнесла система.

Я подняла руки вверх и подпрыгнула на месте, не в силах удержать счастье от своей маленькой победы.

– Такс, – задорно произнесла я, потирая руки. – Проверим-ка.

Вновь подбежала к ПП и нажала пусковой сенсор.

– Пожалуйста, пройдите идентификацию, – прозвучал голос.

– Ага, ага, – нетерпеливо заерзала на стуле, кладя руку на экран.

Синий луч медленно пополз вниз, сканируя изображение, а когда, наконец, я дождалась вердикта, то чуть не грохнулась со стула. Загорелся красный свет и раздался противный писк.

– Идентификация не пройдена. Зафиксировано вторжение в систему, – прозвучал строгий голос.

– Нет, нет, – судорожно шептала я, пытаясь выключить планшет трясущимися руками. Это ж теперь капитану и всем "вышкам" придет сообщение. Катастрофа! Просто катастрофа!

– Тварь! Вырубайся! Ну! Давай, вошь астероидная!

Я лупила ладонью по экрану, пытаясь сделать хоть что-то, чтобы противный писк прошел. И в какое-то мгновение синий луч опять активировался, сканируя мою ладонь. Я затихла, с подозрением глядя на тонкую ползущую полосочку. А затем загорелся белый свет и системный голос сообщил:

– Идентификация пройдена успешно. Ли Тай Чу допущен до системы "Армагеддона".

– Да чтоб, ты бл₽&@?! провалилась сквозь землю, марсианская за₽₽&@?!, – распылилась я, сметенная чувствами злости и облегчения. Ведь пронесло же все таки…

– Безмозглый, долбанутый хлам! – прошипела я на персональный планшет и вдобавок пристукнула ногой.

– Ну почему же, – прозвучал насмешливый мужской голос у входа. – Самая последняя модель ПП – "Т-101". Даже у Канцлера дома хуже.

Я медленно обернула голову, вовремя вспомнив, что глаза не должны быть вылупленными.

– Зд-драсте, – пискнула я.

Это был не кэп, что уже лучше всего на свете. На пороге стоял высокий солидный мужчина средних лет. Красивый, даже очень. Кажется, я непроизвольно открыла рот и бесцеремонно разглядывала его фигуру с ног до головы. А когда остановилась на удивленном лице, вмиг подобрала челюсти. Дедули не западают на командный состав! А передо мной стоит именно один из высшего состава, как я понимаю, главный механик.

– Добрый день… вечер, – запнулась я. Прокашлялась и усилила голос. – Я доктор Ли Тай Чу. Вас что-то беспокоит?

Блин, это прозвучало глупо и неуместно. Но ведь я никогда не принимала пациентов, и без понятия – о чем с ними можно говорить?

Мужчина, европеец, между прочим, метис, с широкими плечами, в обтянутом космическом комбинезоне. Он в удивлении поднял брови и так же пристально осмотрел меня.

– Вы здесь и часа не пробыли, а уже нарушили работу системы, и спрашиваете, беспокоит ли что-то меня?

Да, знаю… идиотизм полнейший. Увидев мое растерянное лицо, красавец-мужчина снисходительно усмехнулся и шагнул мне навстречу.

– Я эйрэ Олко Пэйто, – представился он. – Главный механик корабля "Армагеддон".

Я протянула руку, как обычно здороваются мужчины, но он даже не взглянул на нее. Вот же дура! Он же с Марса, и имя у него соответствующее, а они там не приемлют рукопожатий и вообще прикосновений.

– Так что у вас стряслось? – спросил эйрэ Пэйто, кивая на ПП.

– Эмм… Я перепутал руку, – с легкостью солгала. – Изменил способ идентификации, а когда нужно было поднести отпечатки, положил на панель левую вместо правой.

Закончив свою скороговорку, сделала самый невинный вид, глядя куда угодно, только не в глаза эйрэ.

Ниже по званию "капитана" на военных космических кораблях являются "бастон", а уж потом "эйрэ". При том, пилоты не могут носить какие-либо звания, потому к Александру Вусту можно обращаться только как "первый пилот".

– Бывает, – вынес вердикт, первый механик. – Но теперь-то получилось?

Он подошел к панели персонального планшета и склонился над галоэкраном.

– Вроде, да, – несмело произнесла я, натягивая рукав на размытый штрихкод.

– Давайте еще раз проверим. Поднесите свою ладонь. Правую руку, – напомнил он.

Тоже мне, умник. Недовольно поджав губы, положила пальцы на сенсор. И хотя система и так уже открыла мне доступ, синий луч вновь стал сканировать отпечатки. Я лишь надеялась, что дурацкая машина не запищит страшным визгом опять.

Но и на этот раз пронесло. Загорелся белый свет, и голос оповестил о доступе к системе корабля.

– Ну что ж, – протянул эйрэ. – Раз уж я здесь, покажу вам, как пользоваться ПП.

– Я справлюсь и сама-ааа… сам! – поняв, что только что конкретно проговорилась, под пристальным взглядом эйрэ Пэйто стала трещать без умолку. – Запросто! У меня внучка в космической академии учиться. И перед испытами все мне рассказывает. А у меня память хорошая, я ведь в Тибет-Лу жил долгие годы. Там, знаете, красивая природа, чистый воздух, и это очень хорошо сказывается на па....