– Горо? – подойдя поближе, Стого аж поперхнулся – хорошо хоть нож так и не бросил! – Горо, ты вернулся!

Он бросился к брату, но стоило рассмотреть его поближе, душа ушла в пятки, а приветственная улыбка сама собой сползла с веснушчатого лица.

– Сор милосердный, да что это с тобой? – прошептал Стого и трясущимися руками перевернул Горо на спину. Вид у того был тот еще – загорелое лицо бледно, обычно приглаженные волосы растрепаны, от орденской робы оторван кусок. Его Горо превратил в повязку, но та уже насквозь пропиталась кровью и вдобавок измазалась в земле.

Дальнейшее было как в тумане. Вмиг забылись и тренировки, и подвиги, и спор с отцом. Аккуратно, чтобы не потревожить рану, Стого дотащил брата до домика, а потом, кряхтя, поднял и отнес на кровать. Псака, да где отец, когда он так нужен? Ладно, не время паниковать, он что-нибудь придумает! Что сделал бы отец, окажись он тут? Стого рванул к небольшому шкафчику, где они хранили настойки и снадобья. Дрожащими руками он открыл дверцы и принялся перебирать склянки. Сыворотка из ягницы? Нет, это чтоб живот не болел. Снадобье на стеболе? От чего оно, Стого не знал и отодвинул бутылек в сторону, но руки не слушались, и склянка упала на пол и разбилась. Даже не обратив на это внимание, Стого схватил настойку монселлы и понесся к Горо.

– Вот, пей, это снимет боль! – скомандовал он, вливая в полуоткрытый рот целый пузырек. Горо вроде бы понял его и проглотил снадобье, дико скривившись.

– Знаю, противное, сам не раз его пил после отцовских тренировок, когда доставалось сильно. Но ничего, зато помогает! Ты подожди, сейчас мы с раной твоей что-нибудь придумаем!

Он хотел было снять самодельную повязку и наложить новую, но от одного только прикосновения Горо громко застонал, и Стого тут же отдернул руки.

– Понял, понял, не трогаю! Знаешь, отец скоро придет, он поможет, ты только дождись! Помнишь, мы втроем лет пять назад на зменлинга охотились? Ох и досталось тогда нам обоим, сначала от монстра, а потом и от отца за то, что сами не справились и только разозлили тварь! Мы потом на целую неделю в лес от него удрали, потому что больше не хотели на разных зверюг охотиться. А потом ничего, сами назад пришли, помнишь? Голодные, уставшие и смирившиеся. А тот случай с хермохвостой? Ты тогда…

Стого говорил, говорил и говорил, вспоминая их детские подвиги. Где-то глубоко внутри он понимал, что брату сейчас нужен покой, но просто не мог остановиться. Противный голосок нашептывал: стоит только Горо закрыть глаза, и он уже не вернется. А так хоть слушает и глядит на брата из-под полуопущенных век, а иногда уголок его губ легонько подрагивает. Неужели улыбнуться пытается? Держись, брат, только не умирай! Стого не знал, что будет делать, если Горо отправится в объятья Сора чуть ли не у него на руках, и как мог старался гнать прочь навязчивые дурные мысли.

Вдруг за окном вновь послышался шелест кустов и хруст ломающихся веток.

– Отец! Вот мы и дождались, братишка, теперь все будет хорошо! – буквально расцвел Стого и опрометью вылетел на крыльцо. Отец как раз показался из-за деревьев. На спине у него покоился здоровый мешок, в котором наверняка было несколько буханок хлеба, овощи, фрукты, да еще какая-нибудь снедь. Увидев сына, он остановился и приподнял густую бровь, в своей обычной немногословной манере требуя объяснений.

– Горо вернулся! Он сильно ранен, помоги!

Мешок с приглушенным «бух!» упал на землю, и из него выкатилась головка сыра. В два прыжка отец оказался рядом со Стого, и тот лишь в последний момент успел вжаться в дверной косяк, пропуская его в дом.

– Твою ж… – выругался отец, увидев в каком состоянии Горо. Он подлетел к кровати, упал на колени и принялся аккуратно снимать старую повязку, невзирая на метания старшего сына.

– Стого, твою налево… – проорал отец, не оборачиваясь и стараясь перекричать душераздирающие стоны. – Ты до их пор здесь??? А ну ноги в руки и в деревню, скорее веди сюда травницу! Или хочешь сразу погребальный костер готовить?

Стого сглотнул и опрометью вылетел из домика, на ходу вытирая слезу. Горо… они не виделись уже несколько месяцев, а теперь могут не увидится вовсе! В глубине души Стого понимал: отец прав, и уже давно нужно было бежать за травницей, но он просто не мог оставить Горо одного. Стого чувствовал, что тот держится лишь потому, что не хочет умирать на глазах у младшего братишки. Горо борется за свою жизнь, значит, и Стого должен бороться. Бороться с идущим на секунды временем и расстоянием до дома травницы.

Впервые в жизни Стого был благодарен отцу за сложные тренировки. И за то, что приходилось уклоняться от хлестких ударов розгой, тренируя ловкость и реакцию, и за то, что заставлял бегать на равных с лошадьми, которых они арендовали в соседнем городке. Благодаря такой суровой школе, Стого мог сейчас не бежать в обход по тропинкам, а нестись напрямик через чащу, при этом не сбавляя темпа, уклоняясь от ветвей и перепрыгивая коряги. Ему даже не приходилось задумываться, что он делает, привыкшее к нагрузкам тело выполняло сложные акробатические трюки на автомате.

Лес внезапно кончился, и Стого вылетел на опушку. Пытаясь отдышаться, он остановился лишь на секунду, но тут же об этом пожалел.

– О, и кто это у нас тут? – послышалось откуда-то справа, и дорогу преградила местная банда хулиганов. Заводила, рослый парень лет двадцати, плотоядно улыбнулся, демонстрируя отсутствие одного из передних зубов, а четверо подручных глупо заржали, разминая кулаки. Стого заскрипел зубами – псака, вот же ж не вовремя! Отец еще в детстве строго-настрого запретил колотить городских – опасался, что они перестанут продавать продукты и покупать добытые на охоте шкуры. Чтобы избежать драки, Стого постоянно сбегал, а местная шпана, почувствовав безнаказанность, вечно цеплялась. Но сегодня банде не повезло – времени на игры в догонялки не было.

– Ну что, готов сопли… – начал беззубый, но закончить не успел. Стого ударил заводилу в живот, и тот, тихо охнув, сложился пополам и упал в грязь. Его подручные на секунду опешили, а затем всем скопом бросились на противника. Им казалось, что этому мелкому просто повезло уложить их главаря, но они сильно заблуждались. Первый получил в плечо и, споткнувшись, сбил с ног второго. Третьему прилетело в пах, а последний благоразумно бросился наутек. Стого не стал тратить времени даром и ринулся к поселению.

Как на зло, сегодня на главной улице собрался чуть ли не весь городок, и у каждой лавки шла бойкая торговля. Не сбавляя темпа, Стого лавировал в людском потоке, стараясь как можно быстрее добраться до заветного дома в самом конце улицы. При этом он умудрился никого не сбить и ничего не сломать, но все равно буквально чувствовал устремленные в спину недовольные взгляды. Не обращая на них внимания, Стого прямо-таки ввалился во двор богатого по местным меркам дома. Несколько лет назад старшая дочь местного старосты сильно заболела и слегла. Травница пару ночей провела у ее постели, использовала все свои знания и средства, но все-таки спасла девушку. Староста в долгу не остался и на радостях организовал людей, выделил денег, и тем же месяцем знахарка переехала из небольшой лачуги в просторный дом на центральной улице.

Травницы во дворе не оказалось, зато тут была ее молодая ученица. Наморщив лоб, она сортировала пучок трав на несколько кучек, но, услышав скрип ворот, подняла голову.

– Привет, Стого! – заулыбалась она, смахнула со лба рыжую прядь и кокетливо улыбнулась.

– Бабушка дома? – прокричал он, игнорируя девичьи ужимки.

– Но я думала, что ты…

– ОНА. ЗДЕСЬ? – Стого буквально навис над девушкой. Та, видимо, не нашла в себе силы ответить и лишь указала дрожащим пальцем на дом. Стого кивнул, даже не поблагодарил и без стука ворвался внутрь.

Когда Стого влетел в комнату, травница сидела за столом и пила чай. Сначала она нахмурилась, и рука с чашкой замерла в воздухе, однако, внимательнее оглядев гостя, она распорядилась: