Этот роман, второй из серии о частном детективе Сергее и его помощнике Егоре Ильиче, ни в коей мере не ставит целью оскорбить чувства верующих или атеистов. Не является пропагандой любого из образов жизни, каких-либо объединений по гендерному, национальному, религиозному и другим признакам. Все совпадения – географические названия стран, регионов, городов, улиц, заведений – случайны. Все герои вымышлены. Имена, профессии, род занятий героев – образы собирательные. Приятного прочтения.

Июнь выдался дождливым. Прошло чуть больше года, как Сергей переехал в этот дом. За год здесь никто не побывал, кроме самого детектива и Егора Ильича, который жил у него в домике для гостей. Он приходил к Сергею раз в день, ближе к вечеру, узнать, как у того дела и не требуется ли посильная помощь. За почти полтора года работы частным сыщиком Сергей обзавёлся клиентурой в виде нескольких отделов служб собственной безопасности крупных фирм. Периодически они подкидывали ему задания по ненавязчивой проверке сотрудников или компаний-партнёров. Были несколько физических лиц с похожими поручениями. Работа по выслеживанию супружеской неверности отошла на второй план. Было несколько просьб о помощи от прежних коллег, но они, кроме почёта и уважения, а также возможности в ответ обратиться к бывшим сослуживцам, не принесли ощутимых финансовых вливаний. При этом Сергею хватало. Он не бедствовал. Недавно оплатил налог за дом и машину. Выложил кругленькую сумму. Оплачивал услуги Егору за поддержание порядка. Сам мог позволить себе отложить достаточно сбережений на чёрный день, на всякий непредвиденный случай.

Сергей сделал себе кабинет прямо в гостиной. Чтобы далеко не ходить. Спальня была тут же, на первом этаже. На второй сыщик заглядывал редко. Там, наверху, в многочисленных комнатах, он ничего не тронул. После прежней хозяйки почти всё осталось на своих местах. Егор в отсутствии хозяина дома поднимался туда время от времени, чтобы убрать пыль и паутину. Всегда спускался задумчивым. Молчаливым. Возможно, воспоминания о прошлогодних делах оживали в его голове, и он снова и снова мысленно прокручивал произошедшее. Не мог поверить, что так всё случилось.

Но время шло. Уносило с собой всё плохое. Оставляло хорошее. Это значит, что хорошего было больше.

Однажды вечером, когда за окном шуршал дождь, водосточные трубы играли ноктюрн, а нависшие тучи прятали уползающее в ночь солнце, Сергей и Егор Ильич сидели за журнальным столом и баловали себя горячительным. Не спешили. Мочили губы, прикасаясь к стаканам с виски. Растирали языком полученный вкус по нёбу. Делились впечатлениями. После второй порции оба захмелели.

– А вы всегда один были, Егор Ильич? – спросил вдруг Сергей. Переключил их дегустационный диалог на личности.

Егор поднял бровь. Посмотрел на детектива. Хмыкнул. Погладил усы и бороду. Вот уже год он отпускал её. Может быть, он и не думал, что делает это специально, в память о бывшей владелице дома Анне Андреевне, но чувствовал, точно. Он словно закрывал лицо от постороннего мира, не желая, чтобы тот его видел прежним. Вместе с бородой на его лицо спускалась старость, соответствующая возрасту. Ему не для кого теперь больше молодиться и выглядеть под стать. Он стал похожим на канадского дровосека, который спрятан от людей глубоко в лесах в силу своей работы. А бобрам и медведям в тех лесах нет дела до его внешнего вида.

– Так, Серёжа, я с Анной был последние лет семнадцать. Может чуть меньше. Вы же знаете, – ответил он.

– Ну… – Сергей подбирал слова, чтобы не обидеть товарища. – Насколько я знаю, вы же не … В смысле не были мужем и женой.

Егор пригубил из стакана. Движения его были неспешны. Основательны. Возвратив стакан на стол, он шумно почесал поясницу. Провёл большим пальцем правой руки по губам, словно взрезая запрет, мешавший ему рассказать о себе раньше.

– Я ведь почти монахом стал, – неожиданно для Сергея, сказал он.

Детектив чуть не выпал из кресла. Он широко открыл глаза. Развёл руками.

– Я не устаю удивляться, – сказал Сергей. – Но это приятное ощущение. После знакомства с вами и Анной моя жизнь наполнилась неординарными событиями до краёв.

Он протянул руку за штофом. Разлил новую порцию напитка янтарного цвета по стаканам.

– Рассказывайте, Егор Ильич. Время пришло нам поближе познакомиться. Мы уже год с вами по одному адресу проживаем, а я о вас ничего не знаю, – подталкивал Сергей старика.

– Да и я о вас, – пробасил Егор.

– Что обо мне знать? Я у вас тут на ладони. Прошлое моё вам тоже известно. Бывший следак. Взяточник. Уволившийся по собственному желанию. Получивший дом в наследство, сами знаете от кого. Частный сыщик. Биография так себе в целом. Вы лучше о себе расскажите. Я монахов видел только по телевизору, да и то в детстве. Потому что телевизор лет дцать уже не смотрел.

Егор улыбнулся его словам. Поднял стакан. На этот раз опрокинул порцию залпом. То ли чтобы завершить на сегодня, то ли чтобы осмелеть вконец и рассказать, кто он да что.

– Соглашусь с вами, Серёжа. Мы тут рука об руку или, скорее, плечом к плечу трёмся, а друг про друга мало что знаем. Я на самом деле, когда мне было сорок с небольшим, ушёл в монастырь. Знаете, после чего?

Сергей улыбался и смотрел на него с интересом. Он удивлённо покачал головой, прищурил глаза и приготовился слушать дальше.

– На бирже проигрался в пух. Кураж поймал. Думал, опыта набрался. Море стало по колено. Планов было, как сегодня утром у Илона Маска. В общем, чтобы окончательно осветлить будущее, вложил всё, да ещё в плечо привлёк чужие деньги. Поставил на всю котлету. И… – он выдержал паузу, – ушёл в минус три процента. – Егор хихикнул в усы. – Что бы вы понимали, Серёжа, эти три процента были огромной суммой, а по нынешним временам так тем более.

– Могу себе представить, – ответил Сергей, удивлённо слушая и вдыхая запах содержимого из стакана.

– Угу, – басил Егор Ильич, – а я не мог и в страшном сне. В общем, тогда радовался только одному. Что семьи не было. Не обзавёлся. На широкую ногу жил. Не хотел себя обременять лишней ответственностью. Как оказалось, не зря. Я отдал все деньги, которые у меня оставались на счетах. Понял – зря не позаботился раньше о недвижимости, которую можно было бы продать в тяжёлый час. Потому должен ещё остался. Тогда за такую сумму могли в пруд или с балкона вниз головой. Мне надо было скрыться.

Сергей слушал его рассказ, как весёлый анекдот.

– Ну, скрыться то можно по-разному. В Турцию свалить или в Болгарию, лучше, конечно, туда, где без виз впускают.

Егор поднялся из кресла, расстегнул вторую пуговицу на вороте рубашки. Взял пульт кондиционера, выставил температуру на семнадцать градусов. Сел обратно. Посмотрел на пустой стакан. Покачал головой.

– Вы мне, Серёжа, сегодня не наливайте. Я всё. Поболтать с вами ещё поболтаю, а пить нет.

Сергей развёл руками и, поджав губы, кивнул, выражая согласие.

– Так вот, можете не верить, но денег у меня не было настолько, что я не только в Турцию, а даже на поезд до какого-нибудь уральского городка сесть не мог. Билет-то мог купить, конечно, а дальше что. Если тебя ищут кредиторы, многие из которых частные лица с сомнительным прошлым, настоящим и будущим – дальше всю жизнь скрываться. Вот я и пошёл в монастырь. Не по любви, а из страха. Там никто не ищет. Имени твоего не знают. Прошлым не интересуются. Если быть достаточно осторожным – можно жить, расправив плечи, до определённых пределов.

– А если вы в монастыре жили, Егор, как же вы с Анной познакомились? Я имею в виду, с Анной Андреевной? – спросил сыщик.

Глаза Егора Ильича заблестели от воспоминаний о своей молодости, он чувствовал, что кому-то интересен, потому говорил с упоением.