Найти его оказалось не так-то просто. Валентин несколько раз прикрывал глаза, проверяя, далеко ли источник магии; далеко, не стоит рисковать, путешествуя без оружия. В конце концов он отказался от мысли разыскать настоящий боевой шест и ограничился обычной веткой, оказавшейся более-менее прямой. Вообще говоря, стоило бы обгрызть концы, чтобы превратить ее в полноценное колющее оружие - но Валентину показалось, что до такой крайности дело пока не дошло.

Когда он снова прикрыл глаза, источник магии оказался ближе. Чутьчуть, но ближе - а это значило, что до него куда меньше планировавшихся пятидесяти километров!

Валентин повеселел и зашагал дальше, ловко раздвигая ветви своим суковатым жезлом. Вот бы его еще зарядить, мелькнула мысль, вместо факира под друида закосил бы. Но сначала - магия!

Источник приближался все быстрее - по мере того, как Валентин осваивался с лесом и набирал ход. Теперь он передвигался в темпе хорошего марш-броска, радуясь, что только что плотно поужинал. Сил должно было хватить часа на три, а до цели оставалось теперь не более пяти километров. Валентина смущало только одно - цель была явно одиночной, как если бы на территории безмагии валялся мощный магический амулет. Ну и хрен с ним, решил он; зачерпну самую малость, от него не убудет. Вон сколько Силы - фонит, как великий маг в подпитии!

И только когда до цели оставались считанные метры, Валентин сообразил, что это не амулет. Это был человек, идущий прямо ему навстречу.

И человек этот был магом, буквально преисполненным Силы.

Валентин резко затормозил и остановился, переводя дыхание. Допрыгался, сказал он себе. Можно же было догадаться - уж слишком быстро он приближался!

Прятаться было уже поздно. Любой маг с такой энергетикой давно уже заметил бы Валентина; этот конкретный маг направлялся прямиком к нему. Можно было успокаивать себя надеждой, что маг пройдет мимо, что ему нет дела до факира с дубиной, бегающего по глухому лесу. Можно - для тех, кто мало знаком с магами Побережья.

Валентин сам удивился охватившему его спокойствию. Считанные секунды отделяли его от магических пут, короткого допроса и мучительной смерти. Ему нечем заинтересовать мага - а значит, удовлетворив свое любопытство, тот просто убьет пленника. Хотя... почему нечем?

Моя голова, вспомнил Валентин, стоит тысячу золотых диалов!

Он оперся на ствол ближайшего дерева, сложил руки на своей дубине, и спокойно принялся ждать.

В конце концов, подумал он, я могу и успеть. Магия в двух шагах, мощная, неисчерпаемая. Достаточно только дотянуться и взять - если, конечно, эта магия не связана волей хозяина. Но даже тогда у меня есть шанс - перехватить первое же брошенное противником заклятье, переформировать его на лету и обратить против самого мага. Игра, впервые освоенная Валентином нынешним утром; игра, которой Валентин уделил слишком мало внимания.

И все же ему уже доводилось в ней побеждать.

Маг приближался, окруженный слабой аурой - он пользовался доброй дюжиной защитных заклинаний. Валентин уже отчетливо видел его, мерно шагающего сквозь послушно расступающийся кустарник, со скрещенными на груди руками, с капюшоном, скрывающим лицо. До мага оставалось всего тридцать метров, двадцать, десять...

Валентин затаил дыхание. Все мышцы напряглись, как будто бы мышцы что-то значат в магической схватке. Как бы там ни было, подумал Валентин, первым я не ударю.

Маг все так же шагал вперед, не обращая на Валентина никакого внимания. Валентин недоуменно проводил его взглядом - маг прошел буквально в пяти шагах и теперь двигался дальше, удалясь прочь.

Так значит, сообразил Валентин, он шел вовсе не мне навстречу?!

Эйфория помилованного смертника ударила ему в голову.

Черт возьми, у этого мага наверняка проблемы, если он даже не замечает прячущихся в кустах! А раз так, ему может пригодиться союзник...

Как обычно, Валентин начал действовать, оборвав мысль на полуслове. Зачерпнув из слабого следа, остававшегося за магом - кстати, чрезвычайно слабого для этого ходячего склада Силы! - он вскинул руку, сложенную в "апельсин".

Обычная дистанционная диагностика, основанная на прямом включении в метаболизм испытуемого. Валентин не предполагал, что таким образом можно подключиться к чему-то по-настоящему неприятному. А в следующий миг он уже валился ничком, потеряв сознание от боли.

У него хватило ума понять, что испытанный болевой шок был результатом его же собственного заклинания. Проклятая дубина оцарапала лицо, когда он валился ничком; пока он лежал без сознания, маг успел уйти на несколько сотен метров.

- Господи, - прошептал Валентин. - У него действительно проблемы!

Он поднялся, удивляясь, как ноги еще держат изрядно трясущееся тело. С сомнением посмотрел вслед магу. Покачал головой.

- Тебе повезло, незнакомец, - пробормотал он, делая первый шаг. Ты - самый ближний источник магии.

Догнать обезумевшего от боли мага - теперь Валентин прекрасно понимал его состояние - оказалось делом нескольких минут. По дороге Валентин наскоро модифицировал "апельсин", чтобы не валиться кулем каждый раз, подключаясь к несчастному, и во второй раз оказался на высоте.

Он всего только закусил до крови губу и на несколько секунд замер, согнувшись пополам.

Позволив магу идти дальше, Валентин приткнулся к ближайшему дереву и перевел дух. Никогда не используйте наскоро модифицированные формулы, вспомнил он одну из заповедей волшебника. Но зато теперь я знаю, что с ним.

И еще я знаю, кто он.

На идущего впереди мага было наложено удивительно сложное, пронизывающее каждую клеточку тела, каждый поток Силы заклинание. Основным его назначением было вовсе не пытать беднягу; но если тот отказывался совершать предписанное заклинанием действие, тело его охватывала боль. А потом она все усиливалась, до тех пор, пока маг, уже теряя сознание, не совершал-таки того, что от него требовалось.

И только один подвох имелся в этом хитром заклинании. Оно не давало своей жертве ни единого намека на то, что именно ей нужно сделать.

Ай да я, подумал Валентин. Три недели назад я только глазами хлопал, а сейчас вот - со второго раза всю структуру расчухал. Молодец Тангаст, выучил меня, остолопа. Так что знаю я этого мага, как облупленного. Это же ни кто иной, как Розенблюм, а заклинание, на него наложенное, принадлежит одному моему приятелю, сидящему сейчас в бутылке. Вот только как ни учил меня Хеор думать, я так, похоже, и не научился. Никак не могу понять, зачем вот так-то человека мучить.