Гаррет невольно усмехнулся:

- Сэр Грегор, после моего знакомства с монной Мередит в разумных рыцарей-командоров храмовников мне верится с большим трудом.

Грегор скривил губы в горькой усмешке:

- Ирвинг всю жизнь положил, чтобы мы и маги жили в мире. Годами приучал всех нас к мысли, что мы не враги друг другу. А ваше киркволльское противостояние за каких-то три года разрушило все его труды. Боюсь, как бы Ирвинг не захворал — годы-то уже не те…

- Узнаю верного Грегора, - пробормотал Андерс, встряхивая распущенными волосами. - Я понимаю, почему ты кошек не любишь — сам как старый охотничий пес.

Хоук перевел взгляд на возлюбленного и увидел, что тот как будто ослабел. Руки Андерса тряслись, как у зависимых от лириума, когда он нетвердым движением попытался заправить за ухо непослушную пшеничную прядь; губы, что совсем недавно так точно и выверенно ласкали, сейчас подрагивали. Он попытался опереться о стол, но тот был довольно далеко, а подвинуться беглый отступник не сообразил — и, явно не отдавая себе отчета в своих действиях, оперся на плечо Фенриса. Эльф изумленно скосил на него взгляд, но потом с демонстративным отвращением покорился неизбежному: подставил плечо удобнее и даже рукой аккуратно приобнял, чтобы маг не свалился.

- Что будем делать? - устало спросил Хоук и повернулся к храмовнику. - Вы же нас так просто не отпустите?

Грегор замялся. Внутри него явно боролись чисто человеческие чувства и приверженность долгу.

- А вы ведь добровольно не сдадитесь? - наконец разомкнул он губы. - Мессир Хоук, я готов лично проследить, чтобы ни вам, ни Андерсу не причинили вреда. Если вы останетесь, Ирвинг, я уверен, похлопочет об отдельной комнате… Он всегда хотел Андерса… эээ… усмирить. В самом хорошем смысле. В смысле, сделать из него примерного мага Круга. И пока Карл, его… впрочем, вы об этом наверняка знаете… был здесь, Андерс не пытался бежать.

- Вы не знаете нашего Хоука, - усмехнулся гном. - Его нельзя удержать.

Рыцарь-командор поморщился:

- О произошедшем в Киркволле я слышал не менее чем в трех вариациях. Прибывшие маги рассказывали про Защитника с сияющим посохом и его мрачного любовника. Мои же товарищи из киркволльских храмовников… Они были здесь, недавно уехали… Рассказывали про сурового и потрепанного мужика, который пришел и разгромил Казематы. А еще до меня долетала фривольная песенка, что поют в кабаке, как двое вольных магов ради прекрасных глаз друг друга отыскали какой-то кунарийский порошок и обратили в руины целый город Вольной Марки. И чему из этого мне верить?

- Всему, - мрачно буркнул Фенрис.

- К вам, Защитник Киркволла, счет особый, - Грегор пошевелился. - Я привык к тому, что сильных мира сего — таких, как король Алистер; как Серый Страж, что победил Архидемона; как гном-наземник, что спас Башню Бдения — нельзя мерить обычной меркой. Но мы не можем допустить в Ферелдене того же, что случилось в Киркволле. Ферелден пережил Мор. Только-только начали восстанавливаться земли, расти деревни… Только-только подросли дети, что родились уже после Мора. Сколько мирного народу погибло! Вам это известно лучше, чем кому-либо другому. Я могу, конечно, сейчас призвать весь свой орден, всех храмовников Башни… Но ведь вы не сдадитесь, я знаю. Или прорветесь, положив десятки людей, или умрете, не выпустив посоха. Оставайтесь, я вас прошу. А уж когда вернется Ирвинг, с ним и поговорите. И если он отпустит вас… я уж найду, что написать в отчете для Владычицы Церкви.

Хоук отрицательно покачал головой. Он не перебивал эту речь, но заранее знал, что не согласится, хотя условия были мягкими, очень мягкими. Никому другому из магов не предложили бы и половины! Но ведь в том и беда… Андерс сражался вовсе не за то, чтобы осесть в Башне Круга. Чего стоила вся борьба, если она закончится так бесславно?

- Нет, Грегор, - глухо проговорил Андерс. - Я не останусь, и ты это знаешь. Я уйду отсюда — один или с друзьями. Или погибну. Но не останусь. Я погубил невинных… Десятки невинных. Только для того, чтобы нас услышали.

Рыцарь-командор лязгнул доспехами и окончательно убрал меч:

- Что ж… Я верну тебе посох, Андерс. Мне передали его на хранение, но я отдам.

Фенрис пошевелился, стараясь не уронить ослабевшего мага, и усмехнулся:

- Я бы сказал, что слова рыцаря-командора неразумны, но почему-то, стоит появиться Хоуку, как все вокруг начинают говорить неразумно. Я в том числе.

- Мне будет нелегко составить отчет Владычице Церкви, - вздохнул Грегор. - И к тому же, не знаю пока, как поступить с Кесселем. Мне было велено сохранить мир любою ценой, и я сам согласен с этим.

- Кессель — маг крови, - мстительно произнес Андерс. - Можешь воспользоваться этим весьма удачно подвернувшимся обстоятельством. Только мне сначала надо задать ему пару вопросов.

- Маг крови? - изумленно протянул Грегор. - А так и не скажешь… Не самый приятный собеседник, но вроде бы вполне владеет собой.

- Он продался демонам еще тогда, когда ты посылал за Правом Уничтожения, - Андерс оттолкнулся от эльфа и распрямился. - Хорошо, что я тогда сбежал и не видел всего этого… Но сейчас он не скрывал передо мной, что собирается сначала меня усмирить, а потом и лишить памяти. Редкая мстительность… Вот только он нашел способ управлять своим демоном. И этим же зельем усыпил Справедливость. Уничтожьте его — а я навсегда забуду этот рецепт!

- Такого даже маг не заслуживает, - вдруг высказался Фенрис. - Отрезать мага от Тени — разумно, но лишать памяти — жестоко!

- Он бы сделал из меня послушного союзника, - хмыкнул Андерс. - И я бы во всем его слушался, не помня, кто сделал меня таким. Создатель, что я испытывал, когда надо мной занесли клеймо!..

- Что еще за Справедливость? - нахмурился Грегор. - Я чего-то не знаю?

Андерс беспокойно заерзал и задал вопрос:

- А что же тебе доложили храмовники, которые меня задержали?

- Ничего особенного, - пожал плечами рыцарь-командор и взглянул на Андерса с возрастающим подозрением. - Я, к сожалению, не успел встретить их первым, первым был Кессель. Он и передал твой посох… Кстати, я сразу его узнал. Когда несколько лет назад сопровождал Ирвинга в Вольную Марку, видел там этого эльфа… Орсино. Обычно мне все посохи на одно лицо, но уж такой необычный я запомнил. Боевой, стало быть, трофей?

- В некотором роде, - поморщился Хоук. - Орсино поступил глупо… но мне все равно его жаль.

- Достоверно я знаю только про то, что была какая-то заваруха с мерзкими опытами магов крови, - откровенно высказался Грегор. - Но, может, и к лучшему. Орсино погиб — и можно надеяться, что его знание умерло вместе с ним. Только этого не доставало… Так что такое Справедливость?

- Это… сила, - подумав, сообщил Андерс. - Своеобразный боевой режим. Когда я призываю Справедливость, я много сильнее. Но это выматывает. А меня заставили глотнуть какую-то гадость. Тебе, Грегор, тоже бы не понравилось, если бы кто-то отсек твои умения храмовника.

Фенрис пнул Варрика, который слушал разговор очень рассеянно — не любил разборки магов с храмовниками, но гном не среагировал, и эльф решительно высказался:

- Справедливость — это демон.

- Он не демон! - сразу воскликнул Андерс. - Я же тебе говорил! Не демон он! Ты же был в Тени, видел! Ну разве это демон? Как будто демонов не видел, право слово!

Хоук приложил руку в перчатке ко лбу, но промолчать не сумел:

- Поддерживаю, не демон. С демоном мне бы в одну постель ложиться не захотелось.

- Варрик! - призвал друга Фенрис, но тот только плечами пожал:

- А что я скажу? Я в Тени не был. Гномы для этого дела вообще мало приспособлены. Демон-не демон… Зануда он, этот ваш Справедливость, это уж точно.

Грегор с неудовольствием оглядел взъерошенных соратников и усмехнулся:

- Могли бы сразу сказать. Винн, одна из лучших магов нашего Круга, тоже… сдружилась с каким-то духом из Тени. Говорят, лишь потому до сих пор и жива. Ирвинг пытался от меня это скрыть, но я ж его как облупленного знаю! Выложил как миленький.