Но там, где Мечников мог, он избавлялся от такого способа производства, внедряя планирование и строгое соблюдение планов. Привезённые раньше срока материалы заворачивались обратно, а за опоздания наказывал рублём так, что директора хватались за голову, в попытке выдрать последние волосы. Единственным способом как-то смягчить себе условия, была тщательная проработка договора на поставку, и учёт всех возможных случайностей там. Ну и совсем изредка можно было позвонить в секретариат и пробившись через живой щит из секретарей, договориться о разовом изменении условий поставки, или о подписании дополнительного протокола к договору.
Не сразу, но постепенно система заработала, и даже те директоры которые первоначально протестовали против, теперь тщательно выписывали все условия поставок, и штрафные санкции.
Обычно, арбитражный суд, решал вопрос в течении двух-трёх дней, и иногда предприятие которое не могло рассчитаться со штрафами полностью меняло руководство, которое ехало осваивать новые профессии в Сибирь, и на Дальний Восток.
Страна конечно же не бросала завод или фабрику, попавшую в беду, но кризисное управление Минфина, было довольно жёстким лечением, и порой дело доходило до расформирования производства, и переобучения работников на новые специальности.
Случалось, такое весьма редко, но бывало. Так что не только директорат ходил под возможным наказанием, но и работники тоже получали свою порцию горькой микстуры.
К счастью для них, в СССР безработицы не было и даже весьма сомнительные работники легко находили себе новое место. Но конечно ни на какую ответственную работу тех, кто постоянно переходил с предприятия на предприятие, не брали. Кадровиками на крупных заводах и фабриках как правило работали бывшие сотрудники НКВД — КГБ, а им было несложно поднять трубку и выяснить у своего бывшего коллеги чем прославился работник на старом месте.
Таким образом ответственность за результаты работы предприятия ложилась не только на руководство, но и на работников, что конечно же повышало мотивацию всех сотрудников.
Система, придуманная Булганиным и им же внедрённая, за десять лет почти избавила производство от брака, хотя, конечно, не могла вылечить от просто плохо сделанных вещей, которые вписывались в нормативы. И только выпуск сверхплановой и коммерчески выгодной продукции действительно поднял заинтересованность рабочих до той степени, что они сами откладывали некачественные изделия в сторону от конвейера.
Проблем на этом направлении было ещё очень много, но дело сдвинулось, и так же как с антигравом, всё взяли в свои руки серьёзные дяденьки и тётеньки из Контрольно-Ревизионного управления Министерства Финансов, которые могли вывернуть наизнанку даже генерала из КГБ. Прочих же людей три буквы КРУ пугали до колик, и никто в трезвом уме не желал встречаться с ревизорами Минфина.
Теперь вот дело с промышленным кластером сверхточного производства. Формально всем процессом руководил Александр, но за ним стояли такие монстры от Архитектурной Академии, Минфина, Минобороны и прочих заинтересованных структур, что все, кто попадал «на ковёр» к Мечникову, предпочитал преданно заглядывать ему в глаза, чтобы ненароком не встретится взглядом с теми, кто стоял у него за спиной.
Так что Александру оставалось лишь тщательнее продумывать идеологию всего комплекса, и производственные связи, а всем остальным занимались люди с куда более значительной аппаратной массой.
Как по всему миру покупали и воровали сверхвысокоточные станки агенты СССР, знал только Шелепин, но он конечно не расскажет. Что-то приходило по железной дороге, что-то привозили кораблями а что-то даже самолётом, но во всех случаях, груз охраняли подтянутые молодые парни в штатском и с калашниковым в руках.
Опыт опытом, но именно Александр настоял на том, чтобы основания для станков делать по стандартам оптического оборудования, что сразу подняло их предельную точность, а привода станков размещать на отдельных подпружиненных платформах, которые «размывали» вибрационные волны, добавив в копилку точности ещё немного.
Но кроме ворованных технологий, были подняты сотни изобретений и разработок в области точного производства, что позволило ещё немного улучшить качество изделий.
Город ещё не был построен, а цеха, возведённые словно по взмаху руки, уже давали продукцию. И конечно этой продукцией были другие станки, потому что первоначальная задача стояла — насытить кластер производственной массой, чтобы быть в состоянии выполнять заказы народного хозяйства.
Неожиданно большую помощь оказывали энергетики, прикомандированные к заводу. Два десятка специалистов по работе с металлами, например, могли довести гладкость поверхности станочного вала до оптической чистоты, или насытить поверхностный слой стали другим веществом.
А ещё огромную помощь оказали учёные из нескольких НИИ, делавшие сложнейшие расчёты механических сочленений и участвуя в проектировании будущих станков, и ВНИИ Глушкова, который собирал первую в СССР систему числового программного управления.
Таким образом вроде как детище Мечникова стало всесоюзным проектом по выпуску оборудования нового поколения в который активно вкладывались все заинтересованные ведомства, не без основания полагая, что это поможет им в решении текущих и будущих задач.
Глава 9
Каждый день, каждый час, это новый вызов нашей стране, нашей способности строить завтра для наших детей и внуков. И сегодня это вызов называется «качество».
Ещё Владимир Ильич Ленин писал: «Лучше меньше, да лучше». Это значит, что ситуация, когда предприятие перерабатывает сырьё выпуская брак, является прямым подрывом нашей экономики. Брак должен быть приравнен к саботажу, и наказываться со всей строгостью социалистической законности.
Не можешь сделать — отойди. Не можешь организовать — откажись. Неумение — это ещё не преступление. Это всего лишь трезвая оценка своих возможностей. Но когда в брак улетают народные деньги, когда браком закрывают план… Вот тут и должны сказать веское слово коммунисты. Не мириться с нарушениями трудовой дисциплины, требовать от всех участников производства строгого соблюдения технологических карт. Смело доводить до вышестоящей партийной организации об имеющихся случаях покрытия бракоделов, и нарушителей производственной дисциплины.
Мы с вами не рабовладельцы, не воры и не убийцы как представители западных стран, и живём на те деньги что заработали. Поэтому для нас, каждый случай брака, это не только загубленное сырьё, не только бессмысленно потраченное время, но и сожжённые в топке нашего равнодушия и неумения, кровные народные рубли, которые могли пойти на оборону, медицину, и другие нужды страны.
Но не только коммунисты должны внимательно относиться к своему труду. Все граждане страны Советов, если им не безразлична родная страна, должны понимать: на соломе и глине, надёжный фундамент не построить. Качество и рабочая ответственность — вот надёжный фундамент страны победившего пролетариата.
Иосиф Сталин. Выступление на всесоюзном совещании молодых рабочих. 28 ноября 1960 года.
Советский Союз физически не мог производить всё необходимое для нормального функционирования и жизни народного хозяйства. Огромное количество товаров приходилось закупать за границей, и вопрос о закупках тех или иных товаров и сырья постоянно всплывал на коллегиях министерств и министерских совещаниях.
Ещё в начале своей работы, Булганин предложил список параметров по которому решалось, будем мы что-то производить или будем покупать. Там были значимость для обороны, цикл окупаемости товара, принципиальная возможность добывать или производить его на территории СССР или дружественных государств и многое другое.
В этой реальности СССР не вылил тонны помоев на Сталина и не пересматривал ленинские принципы управления, а стало быть не вошёл в политический клинч с Китайской Народной Республикой. Так что многие проблемы — таковыми не стали. Например, ручная сборка, требовавшая огромного количества рабочих рук, делалась по соглашению с КНР на их территории, что позволяло высвободить рабочие руки в самой России.
