Болан представил эту стрелу. Телеграфный столб с острым кончиком. Помотал головой и вызвал на экран план базы с индикацией местоположения обитателей. Вредины нашлись в соседнем помещении. Болан включил трансляцию оттуда. Одна лежала на диване вниз лицом, вторая сидела рядом в кресле с самым печальным видом. Обе встрепенулись и завертели головками. Через секунду на экране перед Боланом запульсировало окошко с сообщением, что из экранного зала ведется трансляция.

— Это Болан, — произнесла та, что лежала пластом, и снова ткнулась лицом в подушку. Вторая повернулась к телекамере.

— Привет, сестренки, — сказал Болан, поняв, что его засекли. — Зря вы не смотрели заседание Конклава. Было много смешного.

— Мы смотрели, — вяло отозвалась та, которая сидела в кресле. Болан убедился, что его видят и слышат. Его системе подсматривания и оповещения об оном противопоставили другую, более эффективную.

— А почто такие грустные?

— Тебе не понять, — отозвалась та, что лежала на диване. — У вас, хладнокровных, импринтинг. Никаких проблем. Сердце не болит.

— Так у тебя же нет сердца, — изумился Болан. — У тебя же этот… Пламенный мотор!

— Я что по-твоему? Машина Тьюринга? — обиделась Вредина. Болан не знал, кто такой Тьюринг, поэтому честно сказал: «Нет». Вредины сразу подобрели. Болан взял на заметку, что нужно разобраться с этой машиной. Слово за слово, завязалась беседа. У сестренок и на самом деле было горе. Некая Мэгги вернулась на Зону к Конану.

— Как же иначе? — удивился Болан. Его стали убеждать, что на Зону по своей воле не возвращаются. Убеждали неубедительно. Зона сама по себе была интересной планетой. Ей только предстояло стать обитаемым миром. Люди озеленяли ее, превращали каменную пустыню в леса и цветущие луга. А Конан, по описанию сестренок, состоял из одних достоинств. Только дура могла отвернуться от такого. Болану захотелось на Зону. То ли сестренки чего-то недоговаривали, то ли люди и ящеры отличались сильнее, чем он думал. Чтоб проверить это, Болан поведал сестренкам о своих проблемах. Сестренки суть поняли с ходу, прониклись его печалью, принялись утешать, но предложить ничего дельного не смогли. Тогда Болан рассказал им об самообучающемся алгоритме и идее создать искусственный интеллект на его основе. Вредины пришли в ужас. Болан выслушал целую лекцию о гуманизме, заложенном в живых существ еще на уровне инкстинктов, которого его проект был лишен по определению. Из этого он сделал вывод, что в сестренок инстинкты каким-то образом заложены. Командор подошел к делу намного серьезнее него. Над этим стоило подумать.

Еще через полчаса он уже забыл, что разговаривает с представителями другого вида. Стоило заговолить о компах, как сразу же нашлись общие интересы. Сестренки были профессионалами высочайшего класса. А в вопросе защиты данных им не было равных. Настроение исправилось. Вселенная по-прежнему была полна загадок.

Илина вышла из дома родителей и свернула в темный переулок, откуда ее должен был вернуть Артем. За спиной послышались шаги. Обернулась — никого. Достала из сумочки и одела очки-компьютер. Переключила на инфракрасный диапазон и еще раз осмотрела переулок. Видимо, кто-то прошел по главной улице, и эхо сыграло с ней шутку. Фарлик заворочался в сумке. Илина пошевелила мышцами живота, успокаивая его. Вызвала на очки меню связи. Нуль-маяки, замаскированные под летучих ящерок, с легким шелестом крыльев спланировали откуда-то сверху и заняли позиции на карнизах и ветвях деревьев вокруг нее.

— Не двигайся, — прозвучал над ухом злой голос. Лезвие ножа коснулось горла. — Не двигайся, и останешься жива. Мне нужна не ты.

Илина выронила косметичку, чтоб освободить левую руку, а заодно, выглядеть испуганной. Медленно отвела для удара локоть правой.

— Я не двигаюсь. Кто ты? Что тебе надо?

Момент для удара созрел. Но нападавший сунул руку в сумку, выхватил Фарлика и резко толкнул ее в спину.

— Не-ет! — закричала Илина, упав на колени. — Не надо! Меня убей, не его!

— Тихо! — приказал голос. Илина обернулась.

— Титран?

— Ты меня видишь? Отлично. Стоит мне сжать пальцы, и твой сын мертв. Шевельнешься, я так и сделаю. Я хочу говорить с Боланом.

— Илина, не бойся. Ситуация под контролем, — прозвучал в очках голос Артема. — Могу вытащить Фарлика в любой момент, но парень потеряет руку. Скажи, и я так и сделаю. На всякий случай не подходи ближе трех метров, чтоб я тебя не зацепил. Бенедикт ищет Болана.

— Титран, я не шевельнусь. Хочешь, отойду еще дальше и лягу на землю? Мы же не враги. Зачем ты это делаешь?

— Зови Болана.

— Уже позвала.

— Я тоже думал, что мы не враги. Но Болан, видимо, думает иначе. Есть шутки, за которые нужно платить кровью.

— Титран, не знаю, что ты затеял, но рискуешь ты головой, — раздался из пространства искаженный коммуникатором голос Болана.

— Мне много не надо. Всего-навсего ту девушку с фотографии. И плохо твое дело, Болан, если она уже не девушка.

— Не понял. Какую девушку?

— Ту самую! Крылатую! С исчезающей фотографии, которую подсунули мне Магма с Шиной.

— Я им дал сотню фотографий, но там были только девушки моей группы… Ты сказал — крылатую? Вот дьявол!

— Да, крылатую. Они назвали ее Шаллах, но девушки с таким именем нет и не было.

— Есть такая девушка, но тебе о ней знать не положено… Какого?.. Титран, ты что, залетел по фотографии?

— В самую точку, Болан. Бумага была пропитана пахучими веществами, и тебе это отлично известно.

— Зад фингала! Бенедикт, разыщи Магму, Шину и Шаллах. Срочно! Титран, отдай Фарлика Илине, мы сейчас вас забираем. Не хотелось бы тебя огорчать, но похоже, ты в дерьме по самые уши.

Что-то в голосе Болана убедило Титрана, что тот ему не враг. Он покорно отдал Фарлика в руки подбежавшей Илины.

— Слушай меня. Выйди на чистое место, сделай полувздох и подпрыгни, чтоб мы асфальт не попортили, — инструктировал Болан. Титран так и сделал. Прыгнул на улице, а приземлился в тускло освещенном просторном зале с высоким потолком. От перемены давления заложило уши.

— Отойди к стене. Освободи место для Илины, — прозвучал откуда-то голос Болана. Титран попятился к стене. С негромким хлопком в центре зала возникла Илина. Оглянулась, схватила его за руку и повлекла к дальней стене, в которой открылся проход. За дверью их ждал смешной мобильчик вроде мотороллера. Илина усадила его на сиденье, села сама и бросила в пространство:

— Информационная централь.

Мобиль ожил, вырулил на осевую линию коридора и покатил, набирая скорость.

— Это что за самобеглая коляска?

— Юлин придумала. Ты дурак, Титран. Я тебя дважды чуть не покалечила.

— Я знал, с кем имею дело.

— Глупый, стоило мне слово сказать, ты без руки остался бы. Без той самой, в которой Фарлика держал. Неужели по-хорошему нельзя?

— Не знаю, Илина. Ничего не знаю.

Мобиль сбавил скорость и затормозил у двери размером с ворота.

— Сюда, — произнесла Илина и пошла прямо на дверь. Та скользнула в сторону, открыв проход в просторный круглый зал с огромными экранами на стенах. Титран понял, что это экраны только потому, что на одном до сих пор виднелся переулок. У дальней стены сидела в окружении детей его девушка. Титран рванулся вперед, но замер на полушаге. Детей в зале не было. Это были девушки из группы Болана. Зрение и мозг сыграли с ним шутку, подогнав увиденное под привычные размеры. Огромная девушка нервно распахнула и сложила крылья.

— Простите меня пожалуйста. Это я одна во всем виновата, — произнесла она с незнакомым акцентом.

— Думаю, вы давно уже поняли, что сам собой этот мир возникнуть не мог, — произнес Командор и обвел строгим взглядом собравшихся. — Остается выяснить пустяк — кто его породил. Кто произвел то ключевое воздействие, которое превратило динозавров в разумных существ.

— Но это же естественное развитие живой материи, — возразила Беруна.