- Потому что в каждом фильме ты предлагаешь что-то, непохожее на два-три предыдущих своих фильма.
- Это был риторический вопрос! Но ты первый, кто ответил на него правильно. На одну половину. О второй половине не догадывается никто, кроме моих актёров. - Орбр подключил карту. - Смотри.
Эпизод из старого фильма. Герой в длинных развивающихся одеждах легко взбегает на скалу и застывает, освещённый лучами восходящего солнца. Следующий кадр. Актёр взбегает по нескладной конструкции. Потом ему помогают облачиться в нечто, похожее на одежды героя, и снова взбегает по конструкции. Точнее, неудачно пытается. После нескольких попыток, заканчивающихся падением, его разоблачают. Потом он снова оказывается замотан в длинное одеяние. И теперь забраться на верхотуру ему удаётся с первого раза. На следующем кадре он пытается надеть реквизитное платье самостоятельно. И ему это удаётся. Так же как и снять его, ничего при этом не порвав.
Следующий файл предлагает три видеоряда одновременно. Красавица-героиня идёт по бальному залу, приветствуя гостей. Платье до полу ширины такой, что подойти к ней вплотную не удаётся никому. Рядом две репетиционные записи. Но на одной актриса идёт в стандартном рабочем трико, а на другой на неё надет какой-то балахон с широким подолом. Две разные походки, два разных типа движения... два разных человека. И первый в исполнении красавицы с бала был бы неубедителен.
- Это платье так и не стало модным, в чём я и не сомневался. Просто хотелось красоты. Сейчас придётся костюмы шить полностью, вместе с отделкой. Я хочу, чтобы реальности было много. Но реальность будет стоить очень дорого. И если мы прогорим...
- То костюмы можно будет продать, - невозмутимо договорил Андрей. И второй раз за день увидел глаза Орбра. - А чего такого? Представляешь, ни один костюм героя фильма не может быть продан, потому что он не существует. Можно лишь сделать подобие. А здесь - всё настоящее. Твои поклонники любые деньги вывалят, лишь бы получить оригинал. А если их ещё запатентовать... да ещё добавить аукцион предметов быта героев, детали интерьера от Андрея Беспокойного...
- А ты возьмёшься?
- А о чём сейчас толкует мой менеджер с представителями компании?! Можно же сделать и реальные здания. Хотя бы элементы какие-то настоящие. Тут, правда, повозиться придётся. Я архитектурой никогда не занимался, но если посмотреть, что уже существует, идей набрать можно будет. И если после распродажи имущества героев сборы с фильма не пойдут вверх, значит, я уже не разбираюсь в людях!
- Может, и не пойдут. Может, и не разбираешься. Но из финансовой ямы мы выкарабкаемся! Это будет что-то ни на что не похожее!
Андрей ощутил небывалую тоску по чуду. Жажду красоты, красоты истинной, честной, настоящей. И отчаяние, оттого, что не приходит это чудо в жизнь. И где-то из глубин отчаяния прорастает весёлый азарт: а всё равно будет по-моему! Он улыбнулся. Этот азарт был ему близок и понятен.
- Верно, Орри! Будет только так. И извини, если мне это не предназначалось.
- От тебя можно заэкранироваться?
- Не знаю. Раньше такой необходимости ни у кого не возникало.
- По-моему, ты чего-то не того нахватался в том мире. Будь осторожен. Непохожих не любят.
- А я давно уже непохожий. За это меня и ценят.
- Да уж! Представляю, во сколько тебя оценит твой менеджер!
- И я того стою.
- Не сомневаюсь. Иначе бы мы не разговаривали. Так ты готов ехать?
- А можно не сегодня? Я хочу родителей проведать, они ж такого натерпелись... Да дела надо немного разобрать, а то кто его знает, что тут случилось, пока меня не было.
- Разбирай дела, отдыхай, учись экранироваться - тебе пригодится... дней десять у тебя есть. Ты очень вовремя ожил: у нас сейчас идёт подготовительная работа. Знаешь, я, наконец, понял, что значит ваше выражение "времени мало". У нас действительно мало времени, но оно пока есть.
Немного времени нужно было, чтобы разобрать дела. Отправить письма с сообщением о возвращении родным, друзьям, знакомым и не очень знакомым, заказать продукты, получить их и даже приготовить из них обед.
А погода за окном радовала ясным днём. Рисовать всё ещё не хотелось, разные идеи теснились в голове, мешая сосредоточиться, и Андрей отправился прогуляться.
Ноги сами привели его к маленькому цветочному магазинчику. Раз так, почему бы не зайти? Цветочница ойкнула. Андрей усмехнулся:
- Не пугайтесь, красавица, это в самом деле я, причём живой и невредимый, вопреки мрачным предсказаниям завистников и конкурентов!
- Теперь я верю, что это Вы! Какую загадку Вы мне сегодня загадаете?
- А когда вы заканчиваете работу?
- Это загадка?
- Нет, приглашение.
- А если я не приму его?
- Надеюсь, я успею заслужить Ваше согласие.
Мотнув головой, Андрей выбежал из магазина. Времени, чтобы заслужить согласие оставалось мало, от пешей прогулки до дома пришлось отказаться.
Но как заслужить? Хотелось сотворить что-то необычное... сотворить! Сбросить слайды набросков в память стационарки - дело недолгое, создать из них динамическую голограмму - тоже не трудно, особенно если знаешь, что хочешь получить в результате, а опорные слайды сделаны настолько подробно. Недаром художник несколько ночей выслеживал тот неповторимый момент, который теперь смог воссоздать. Чтобы подарить.
Он выскочил из таксо как раз в тот момент, когда девушка вышла из магазина. Она не заметила его, и он, устремившись за ней, окликнул:
