Когда я вышел из ванной, свежий, довольный, полностью отрезвевший, мое внимание неожиданно привлекла одна вещь в коридоре. Это был очень красивый резной секретер, инкрустированный перламутром. Интересная, необычная вещица. На секретере стояли какие-то антикварные предметы, а среди них - фотография в черной рамке. С фотографии на меня смотрел человек неприятным, тяжелым взглядом. Мне почему-то показалось, что где-то уже я видел этого человека. Я взял фотографию, поднес ближе к свету, стал внимательно разглядывать, напрягая память, и вдруг вспомнил - почти такое же лицо было на фото в распечатке, полученной от Маши! Титульный лист уголовного дела! Ничего себе сюрпризы. Я был в недоумении. Что это - случайное сходство, или один и тот же человек? Но какое отношение моя возлюбленная, шикарная, богатая деловая женщина, может иметь к уголовнику Кольке Загоруйко? Нет, это какая-то ошибка.
- А, вот ты где! - раздался у меня над ухом голос Стаси.
Я вздрогнул от неожиданности. Она подкралась бесшумно, как дикая кошка, и, накинув прозрачный пеньюар на свое великолепное, бронзоватое от загара тело, стояла рядом со мной.
Я попытался обнять ее, но она отстранилась.
- Я уж думаю - куда ты пропал. Не утонул ли в ванной? - шутливо спросила она, не отрывая взгляда от портрета в моей руке.
- Да вот, разглядывал твой секретер, увидел фотографию. Такое выразительное лицо... - плел я, не желая раскрывать истинную причину своего любопытства.
- Да, у него было удивительное лицо, - драматически произнесла Стася, и снова я увидел, как ее глаза увлажнились. - Этой - мой брат, Николай, добрейшей души и кристальной порядочности человек. Жаль, погиб слишком рано...
Я не стал расспрашивать, когда и отчего погиб ее брат, не желая проявлять бестактность. Скорее всего, это случайное сходство, и я своими вопросами могу разбередить еще одну рану в душе бедной женщины. Тем не менее, настроение мое почему-то изменилось, и я стал торопливо собираться домой.
- Останься, - властно произнесла Стася, целуя меня в губы и снова увлекая в постель.
Я с трудом заставил себя вырваться из ее объятий.
- Прости, дорогая, но я обязательно должен быть дома. Мне необходимо переодеться, взять кое-что для работы.
- Что ж, поезжай, - обиженно сказала Стася.
- Но мы ведь увидимся завтра? - в ответ произнес я.
Она странно усмехнулась.
- Конечно. Теперь мы будем видеться очень часто!
Пока я одевался, она быстро сказала кому-то по мобильному телефону - "выкати машину, отвезешь моего гостя".
Она накинула длинный шелковый халат и проводила меня во двор. Там, у самых ворот, уже стоял с включенным двигателем тот самый джип, который я видел на площадке.
Стася обняла меня на прощанье.
- Завтра ты будешь учить меня танцевать рок-н-ролл, - сказала она, и в глазах сверкнул озорной огонек.
- Как прикажете, госпожа и повелительница.
Я поцеловал ей руку и сел в машину, с опаской взглянув на водителя. Признаться, я ожидал увидеть кого угодно - воскресшего брата или мужа, или соседа под кодовым именем "третий покупатель", и, наверное, ничему бы не удивился. Но на водительском сиденье оказался совершенно незнакомый мне человек, даже отдаленно никого из вышеперечисленных не напоминавший. Он был явно невысокий, худощавый, даже щупловатый, с очень короткой стрижкой, и дурацкими усами, придававшими его лицу немного комический вид.
По дороге я попытался с ним заговорить, хоть что-то у него окольными путями выведать, но он оказался на редкость необщителен, на все мои реплики отвечал либо молчанием, либо мычанием. Я даже подумал, что он глухонемой, но когда он совершенно четко спросил - куда ехать, я понял, что он просто не желает со мной разговаривать. Возможно, как преданный слуга, ревнует к каждому мужчине свою хозяйку, ну, да ладно...
Я невольно стал размышлять обо всем, что со мной сегодня произошло. Стася, наш стремительный роман, слишком уж стремительный... Рублевское шоссе, тот же поселок, где обитает этот вальяжный третий покупатель. Ну, хорошо - совпадение. Но портрет на секретере! Погибший брат, кристальной души человек. Погибший... И такое сходство. Погибший в катастрофе муж, погибший в аварии брат. Не слишком ли много погибших? Кажется, только старик Дроздянский помер своей смертью... Нет, тут что-то не так. Либо меня глючит, я во всем вижу криминал и несуществующую связь, либо, либо... Анастасия Дроздянская имеет какой-то свой интерес. И, если так, связь может оказаться очень даже существующей...
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
"КЛЮЧИКИ ВЕРНИТЕ!"
Пока Ластик, в не столь далеком Подмосковье, выслушивал сентиментальные истории великолепной Стаси, а потом предавался любовным утехам с молодой и страстной вдовицей, Юлька собиралась на работу. Она подкручивала свои чудесные волосы на горячие щипцы, и от нечего делать смотрела в окно кухни. На улице было не очень оживленно - время не так уж давно перевалило за вторую дня.
На детской площадке коляски с малышами и болтающими мамашами сменили подростки, на лавочки подтянулись после обеда старушки. Пели птички, светило ярко летнее солнышко. Словом, в атмосфере царила нега и благодать.
Юлька отошла от окна, и тут раздался грохот! Мгновенно в унисон заорали сигнализацией припаркованные около тротуаров автомобили, но еще громче верещали старушки.
Юлька подлетела к окну. Картина представлялась устрашающей. Длинная ржавая лестница, та самая, по которой вчера возвращался на бренную землю Ластик, сейчас, вытянувшись на пять метров в длину, возлежала на серебренном Форде, упираясь в детскую площадку. Какой ужас! Хорошо, что лестница сорвалась со старых петель тогда, когда на площадке не возились карапузы, а подростки, буквально за пару секунд до крушения, решили отойти, купить пивка!
