После разговора с бабушкой я позвонил в фитнес-клуб, где я уже несколько лет работал преподавателем танцев. Узнал расписание на ближайшие дни, и принялся распаковывать чемодан. Надо сказать, что свою работу я тоже любил, но не так сильно, как семью, и совмещал любовь к работе с множеством других увлечений. Конечно, девушками, но не только. Еще я обожал гонять на мотоцикле, играть с бабушкой в вист, или просто валяться на диване с интересной книгой. И на свой счет я не строил никаких иллюзий. Да - я ветреный, непостоянный, легкий в общении, веселый, обаятельный, я располагаю к себе людей, легко завожу новые знакомства, завязываю контакты, часто влюбляюсь, но дружбой дорожу при этом гораздо больше, чем любовными связями.

   Когда-то я учился в балетной школе, меня считали очень одаренным учеником, и я вполне мог сделать блестящую карьеру танцора, но помешали этому слишком высокий рост, трудно преодолимая природная лень и, наверное, отсутствие тщеславия, которое часто становится основным двигателем в творческой профессии. Соответственно, его отсутствие - такова уж моя натура, стало серьезным тормозом на пути к успеху и славе. Еще в балетной школе меня за особую пластичность и, отчасти, за фамилию, прозвали Ластиком. Это прозвище настолько прилепилось ко мне, что все друзья и знакомые, вовсе не имевшие отношения к балету, называли меня только этим именем. Я и сам привык к нему, и почти всегда при знакомстве с новыми людьми представлялся именно так. В слове Ластик была какая-то особая мягкость и нежность, и еще большая доля иронии, без которой жить в современном мире просто невозможно. Исключение составляли люди, с которыми у меня были чисто деловые отношения, а также родственники, которые, сохраняя семейные традиции по наказу прадеда - называть всех своих потомков исключительно античными именами, с насмешкой воспринимали прозвище Ластик и всегда говорили - Орест, или, в крайнем случае - Орик. Что ж, они имели на это право...

   Так размышлял наш герой, вновь и вновь представляя свою белокурую Лилию на прибрежном песке, но уже не испытывая ни страсти, ни даже тоски и сожалений, а просто с легкостью сменяя перед глазами красивые картинки, как при показе слайдов.

   Мы же отныне будем называть нашего героя Ластиком, так как не принадлежим к числу его ближайшей родни, а к его пожеланиям, привязанностям и пристрастиям относимся с большим уважением...

   Итак, Ластик распаковал чемодан, и, скоротав остаток дня на диване с книгой, заснул безмятежным сном.

   Но сон длился недолго. Внезапно Ластик проснулся от страшного грохота. Стены содрогнулись, диван под ним подпрыгнул и стукнул ножками об пол. Ластик с ужасом подумал - терракт!

   Выскочил на лестничную площадку. Услышал шум, испуганные голоса. Где-то наверху, прямо над ним, громко кричали.

   - Скорую!

   - Милицию!

   - Пожарных!

   - Службу спасения!

   Он быстро поднялся по лестнице, перепрыгивая через ступеньки своими длинными ногами. И увидел страшную и, одновременно, комическую картину. Соседи по дому - кто в ночной сорочке, кто в трусах, толпились перед зияющим дверным проемом, которая, вероятно, еще недавно была входом в одну из квартир. Кто-то причитал, кто-то возмущался.

   Дверь, сорванная с петель взрывной волной, вмазалась в стену. Внутри квартиры гуляли языки пламени. А на ступеньках, скорчившись, сидела насмерть перепуганная девушка.

   - Там, там попугайчик в клетке! - рыдая, произносила она. - Я не могу встать!..

   Ластик поглядел на нее и молниеносно принял решение.

   - Тащите воду! - закричал он бестолковым соседям, и бросился в горящую квартиру. К счастью, нашелся мужчина среди жильцов, который быстро притащил ведро воды и облил Ластика. Пожар не успел охватить всю квартиру, может быть, потому, что вещей в ней было мало. Ластик быстро обнаружил клетку, схватил, обжег пальцы, но она оказалась пуста. Ему некогда было искать в этом пылающем аду труп обгоревшей птички. Он бросил клетку и выскочил на лестницу. А попугайчик тем временем уже кружился над своей хозяйкой, выкрикивая непонятные слова, которые заглушал общий шум голосов. Да, как глупо проявлять героизм, даже при виде страданий очаровательной девушки! Но роль надо было играть до конца.

   Ластик, не дожидаясь приезда всех вызванных служб, стал руководить тушением пожара. Почему я это делаю с таким энтузиазмом? - промелькнул в сознании вопрос. И тут же возник ответ. - Наверное, потому, что мне понравилась девушка!

   Жильцы, из которых Ластик почти никого не знал, понемногу организовались, и когда подъехали пожарники, огонь был почти потушен. Один из них, пузатый бизнесмен Эдуард Борисович, сосед девушки по этажу, проявил неожиданное рвение, то и дело снова устремляясь в квартиру. Он очень волновался, сохранились ли стены в сгоревшей квартире, так как она соприкасается с его шикарными апартаментами. Но пожарники, не обращая внимания на стенания бизнесмена, его оттеснили.

   Тут же появилась "скорая". Врач осмотрел пострадавших, раненых выбитым стеклом, двоих, демонстративно стонущих, с мелкими царапинами, погрузили в машину и увезли, еще одному наложили повязку прямо на месте катастрофы. Девушку тоже хотели отвезти в больницу, врач сказал, что возможен перелом, надо сделать рентген. Но она отказалась. Как оставлять квартиру с выбитой дверью? И попугайчика... Врач заявил, что, в случае отказа от госпитализации он никакой ответственности не несет.

   В общем, пока шел сыр бор, подъехала милиция, осмотрела квартиру. Стали расспрашивать девушку. Она сбивчиво говорила, что поздно вернулась из ночного клуба. Когда вошла в квартиру и закурила, раздался взрыв. Но ее сразу взрывной волной выбросило на лестницу. Она почти не пострадала, только подвернула ногу, волосы обгорели, и, конечно, смертельно испугалась. Ну, и квартира сгорела...

   - А у нас в квартире выбило стекла!

   - Многих ранило осколками! - кричали жильцы.

   Милиционеры старались успокоить жильцов. Им было совершенно очевидно - взрыв бытового газа. Вероятно, утечка. Никакого терракта. Все остальное милицию уже не интересовало, и она покинула здание.

   Взбудораженные и возмущенные соседи тоже постепенно разбрелись по своим квартирам. А девушка продолжала сидеть на лестнице, теребить руками свои обгоревшие волосы, и плакала в бессильном отчаяние. Около нее суетилась бабка Василиса - местная сплетница и разносчица информации. Вроде бы, пытаясь успокоить Юлю, она ворчливо произносила.