«Потом увидишь», – и он подмигнул мне своим узким чёрным глазом.
И о чём после этого спрашивать! «Потом» да «потом»… Я оставила крылышко паони на столе и всё-таки задала ещё один вопрос:
«Послушай, а надо ли готовиться, что-то брать с собой в комнату для занятий?» Может, это было глупо, но я начала волноваться, раз пять провела гребнем по волосам и посмотрела, чистые ли у меня туфли.
«Нет, не надо. Всё нужное находится там», – и, как водится, Кувшиночник не уточнил, что именно. Мол, сама разберёшься. Я вздохнула, вышла и уже у лестницы оглянулась: мне послышался тихий плач. Кто-то из пешек? Может, надо помочь?
Я заколебалась, думая, не повернуть ли назад. Цветы недовольно зашипели на меня – было ясно, что они не дадут мне этого сделать. А ведь наверняка знали, кто там плакал! Подавив желание оборвать несносным Стражам лепестки, я стала подниматься по лестнице.
Кувшиночник говорил, что на четвёртом этаже обитают белые пешки, а комнаты для занятий у них расположены на пятом. Жаль – мне хотелось бы встретиться с моим рыжим собеседником. При мысли о нём было одновременно приятно и тревожно – и теперь я точно знала, что нарушила правила, когда держалась с ним за руки в Туманном Поле. Знать бы ещё, отчего такие суровые правила.
Стражи на лестнице мирно дремали, испуская сияние из-под своих лепестков. И тут мне в голову пришла озорная мысль: хотя бы одним глазком взглянуть на четвёртый этаж. Вдруг Стражи не проснутся…
– Ты куда собралась?!
Высокий мальчишеский голос заставил меня поднять голову и вглядеться в незнакомую белую пешку. Самым выдающимся в её внешности был нос, а уже потом я разглядела колючие чёрные глаза и тонкие губы. Волосы незнакомца свисали лохматыми русыми прядями по обеим сторонам худого скуластого лица.
Тем временем разбуженные цветы начали вертеть головками, и я разозлилась: моя затея сорвалась.
– Чего ты тут встал?!
– А тебе что у нас понадобилось? – носатый смотрел на меня так злобно, что казалось – ударит, если окажусь поближе. Он был выше и, пожалуй, сильнее. – Что ты задумала, чёрная пешка?
Цветы зашипели на меня, но куда важнее было выяснить, почему носатый так враждебно настроен. Только из-за правил?
– Я просто хотела посмотреть… – как могла спокойно начала я, но он не дал мне закончить и указал рукой вниз:
– Пошла вон! А то Стражи сейчас тебя укусят!
Цветы с обеих сторон потянулись ко мне, один даже мазнул длинным языком по туфле. Я брезгливо отступила и чуть не споткнулась. Так бы и полетела с лестницы им всем на радость!
– Чтоб тебя самого укусили! – от души пожелала я носатому. Он вдруг тихо и неприятно засмеялся:
– Не укусят.
Мне стало не по себе, и пока я возвращалась, несколько раз подавляла желание оглянуться. Взгляд носатого не давал мне покоя. Как будто я ему что-то плохое сделала!
На третьем этаже мирно позёвывали Стражи, и за какой-то чёрной пешкой уже закрывалась дверь в конце коридора. Но мне нужно было в комнату номер один, как я помнила.
– Заходи, Волшебница, – проскрипела дверь, с виду такая древняя, словно было сделано много-много ходов со дня её появления в Башне. Я слышала от Кувшиночника, что время меряется только ходами, и день – это тридцать два хода, а ночь – ещё тридцать два.
Я осторожно заглянула в комнату, чувствуя, как в горле мигом пересохло. Эх, тот бы кувшин с водой сюда принести! Невольно облизнув губы, я подождала, пока свыкнусь с полумраком – здесь не было окон. А потом я расслышала стук и увидела Часы.
Они выдвинулись на середину комнаты – огромный плоский круг с делениями на цифры, под которым стояла доска с чёрными и белыми клетками, а на ней – фигуры и пешки из тёмного и светлого дерева. Стрелки Часов замерли, но у меня появилась уверенность в том, что они дрогнут, как только будет сделан следующий ход.
Кроме Часов, в комнате ничего не было, и я недоумевающе посмотрела на дверь. Нет, теперь трещины точно казались вырубленными в ней глазами и ртом!
– Иди, – раздался скрип. – Можешь не сомневаться, ты там, где надо!
После этого грубоватого ответа мне ничего не оставалось, кроме как шагнуть внутрь. Дверь с шумом захлопнулась за моей спиной, свет из коридора исчез, оставив меня в абсолютной тьме, поглотившей даже Часы.
Стало так тихо, что тревога ледяной струйкой просочилась в моё сердце. А вдруг меня сейчас подвергнут какому-нибудь испытанию? И я, конечно же, его не выдержу…
Глава 3
Я стояла и слушала биение своего сердца, стискивала руки в кулаки, мысленно готовясь ко всему… Но ничего пугающего не случилось. Скорее наоборот: всё медленно и плавно преобразилось, как если бы кто-то неизвестный взял яркие краски и нарисовал новую комнату.
Ковров здесь не было. Из отступающего мрака выглянул стол, уставленный стеклянными пузырьками и ящичками. Часы теперь были у самой стены… А неподалёку от них – три деревянные стойки с выдолбленными в них отверстиями. В эти отверстия были воткнуты подобия того жезла, который я видела в руке Первого Волшебника, кристаллы и… шарики разных цветов. Для чего они были предназначены, я узнаю позже, а пока всё моё внимание захватили Часы. Я подошла ближе к ним и разглядывала фигуры – вот эта с короной и посохом, Правитель, была мне известна. Волшебника я тоже видела. А вот белая фигура с прямоугольным предметом в руке – книгой, – и чёрная, натянувшая тетиву лука, с колчаном, полным стрел. И, наконец, фигура верхом на четвероногом животном – кнейте – с длинной узкой мордой и пышным хвостом. А затем прозвучало сообщение от Башни:
Жрец, Лучница, Всадник.
Я не могла отвести глаз от смертоносного оружия в руке Всадника – меча, которым он грозил поразить чёрную фигуру. Так вот она какая – игра… Вот как здесь погибают?!
Неприметные маленькие фигурки в чёрном сгрудились на одной половине Доски, а в белом – на другой. Это были пешки! И тут я кое-что поняла и зажала себе рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
Белые пешки – это враги. Вот почему с ними нельзя иметь ничего общего. А с такими же, как ты, нельзя дружить, потому что привязанность – это слабость. И она помешает вашей общей цели – победить в Игре. Ты захочешь помочь другу или подруге, спасти их. Но вы будете на разных Клетках. И, желая помочь им, ты можешь подставить собственного Правителя.
Мне нечего было сказать. Я чувствовала себя так, словно я – не живое существо, а одна из этих фигурок под Часами, призванных играть вечно.
Будешь ли ты заниматься сегодня? Или только объяснения, а урок – завтра? Варианты ответов: Да/Нет.
Больше всего на свете мне хотелось убежать в свою комнату и закрыться там, но я преодолела себя и пискнула:
– Да.
Почти одновременно с моим ответом Всадник поразил мечом вражескую фигуру, а огромная стрелка на Часах дрогнула и сдвинулась вправо. Был сделан ход. Фигура в длинном плаще свалилась с Доски… и пропала. Чёрные лишились Волшебницы.
– А что происходит с теми, кто погибает в Игре, после смерти? – прошептала я, глядя на доску – миниатюрную копию нашего мира. Башня молчала – похоже, этого пешкам знать не положено.
А жаль. Эх, если бы поговорить с Игроками, чтобы они ответили на мои вопросы! С другой стороны, не слишком ли это дерзкая мечта? Может, и думать о таком нельзя? Голос Кувшиночника зазвучал в ушах так, словно он находился рядом:
«Игроки – это создатели нашего мира. Им возносятся молитвы Жрецов и Жриц, им посвящают каждого убитого врага. Никто не видел Игроков, но все знают, что они всемогущи! Игроков следует бояться».
И всё-таки задушить на корню мысль, что с ними можно поговорить, не удавалось…
Очнувшись от своих раздумий, я подошла к столу с пузырьками и ящичками. Здесь ещё была небольшая чаша, несколько тряпок, крохотные весы и другие предметы, названий которых я до сегодняшнего дня не знала. Целых двадцать четыре ящичка, но при этом в них было только три вида порошка: зелёный, синий и чёрный. Я огляделась, обнаружила на столе ложечку и зачерпнула немного чёрного порошка. Понюхала… и зажала нос другой рукой, уронив ложечку вместе с её содержимым на пол. Что за мерзкая вонь! Преодолевая тошноту, я подобрала ложечку, отряхнула от порошка, который остался лежать вонючей кучкой на полу. Благо, у стены обнаружилась метла – или только что возникла, – и я убрала следы своей нерасторопности. А ведь мне из этой гадости ещё зелье делать придётся! Оно-то как вонять будет?
