- Все хорошо, – непонятно кого попытался успокоить Альби, услышал тихое шмыганье за спиной и повторил громче, – все хорошо. Все в порядке, мы целы и в безопасности.

В спальню проскользнул Заки с подносом, на котором стояли тарелки, накрытые сверху крышками, и большой чайник, от которого пахло цитрусом.

- Простите за скромный ужин, – Заки снимал крышки с тарелок, там обнаружилась каша с кусочками мяса и изюмом, на другой тарелке лежали фрукты – пара красных фиников, дольки чищенного апельсина с маленькими веточками киш-миша и травяной чай с запахом и вкусом апельсина. – Этот ужин я взял из котла альф. Они меня и проводили до дверей гарема. Сегодня так безопаснее, на кухне сейчас все бегают и пытаются выяснить, кто был тот человек, что напал на хасеки.

- Вкусный чай, – Альби обхватил горячую чашку и принюхался, – а что за сорт?

- Это верблюжья колючка с апельсиновыми шкурками, – улыбнулся Заки.

- Их что, плохо кормят? – обеспокоился омега, – как же так? Я же велел…

- Все в порядке, – замахал на омегу руками Заки, – тише, тише, все хорошо. По сравнению с тем, как они ели раньше, сейчас они едят «как султаны». – Заки усмехнулся, – это их собственные слова. Эмираты давно уже жили «с туго затянутыми поясами». Альфы не дети, и сами видели и понимали, что происходит. То, что их города были на грани голода, они знали раньше жителей. А теперь они едят мясо дважды в день. Фрукты, которые раньше можно было купить за серебро или надеяться, что угостят караванщики, они едят, как дети, полными горстями. Сладкие душистые финики, это не хлебные сорта, а виноград раньше покупали только омегам, а еще апельсины, мандарины, и фиги, сладкие и мясистые. Поверь, многие до сих пор не могут поверить, что так вкусно можно есть каждый день.

Альби взял тарелку и с интересом поковырял кашу. Похоже, это была перловая каша. Альби часто такую ел в приюте, они ее называли почему-то «дробь шестнадцать». По всей видимости, раньше это что-то значило, какую-то шутку, но за давностью лет осталось только непонятное название, которое все воспитанники передавали из поколения в поколение с таинственным перемигиванием, как большую тайну. Мясо было разваренным, а изюм кисло-сладким и вместе с пряными специями это создавало неожиданный вкус. Альби с удовольствием умял порцию и по приютской привычке облизал ложку. – Заки, – в дверь спальни осторожно поскреблись, – Заки, с тобой хотят говорить альфы.

- Ни о чем не волнуйся, – Заки подошел к двери, – не сиди долго, ложись и вытяни ножки. День и так был долгим и тяжелым. Отдыхай.

- Я не усну, пока ты не вернешься, – Альби разломал финик, добираясь до косточки, – возвращайся быстрее.

Заки кивнул и выскользнул в щелочку двери, за ней на него набросились с расспросами омеги, но дверь закрылась, отсекая большинство звуков. Альби доел фрукты и, вытерев руки полотенцем, уселся перед Библией. В любом раскладе надо было подумать, что же делать с кухней, как объединить людей? Альби открыл Библию наугад и замер, разглядывая гравюру, где Иаков боролся с Ангелом. Он вспомнил, как брат Василий рассказывал эту историю, когда Иаков получил новое имя Израиль и, по всей видимости, вывих бедра. Отец Василий тогда что-то явно пытался рассказать об упорстве и упрямстве. Упорство помогает человеку достичь любых целей. А упрямство ограничивает возможности, портит отношения с людьми и мешает принимать правильные решения. Хотя порой человек сам не замечает, как его упорство превращается в упрямство. И там, в этой истории с Ангелом, было что-то еще, но Альби в то время уже встречался с Раном как с женихом, и поэтому слушал умного человека вполуха, грезя потихоньку о прогулках в парке после воскресных занятий в храме. И вот сейчас он вчитывался в текст под гравюрой и пытался вспомнить, о чем там говорил мудрый брат Василий… Заки прошмыгнул внутрь спальни, увидел, что омега так и сидит у кровати, и стал недовольно взбивать подушки в изголовье, всем своим видом намекая, что пора ложиться отдыхать. Альби поставил на страницу закладку и закрыл Библию, чтобы наконец улечься в кровать.

- Что произошло? – Альби цепко посмотрел на отводящего взгляд слугу. – Заки, или ты скажешь правду, или я пойду выяснять, что случилось.

Заки посмотрел на сведенные омежьи бровки, недовольно посопел, пожевал губу, но заметив, что Альби взялся за край покрывала, чтобы откинуть его, сдался.

- Ладно, лежи уже… – Заки расправил складки на покрывале и тяжело вздохнул, – ножи, которые были возле тела, пропали. Там теперь лежит только простой кухонный нож, и все. Альфы не могут опознать погибшего, но расспрашивали меня, почему я убил слугу с кухни.

====== Клочки по закоулочкам (продолжение) ======

Сон у Альби как рукой сняло. Ножи пропали? Как интересно!

- Надо послать за эмиром! – Альби откинул край покрывала. Заки укутал его обратно, – Заки, ты не понимаешь? Тело надо кремировать до захода солнца. А это значит, никто так и не узнает, что это за человек и что случилось. Где те люди, что были в коридоре, те, которые в желтых жилетках? Они должны были видеть ножи!

- Успокойся! – Заки придавил омегу через покрывало, заставляя улечься обратно в кровать, – за Маджидом послали. Тот, кто это затевал, не учел, что альфы теперь не только верхом передвигаются, но и на маленьких скоростных багги, и ночью достаточно резво гоняют по пескам. Так что эмир будет в скором времени.

- Ради, отправляйся к альфам и передай им, что я жду отца и прошу его прийти в гарем, когда он появится. Передай, что я спать не лягу, пока с ним не переговорю!

- Альби, тебе надо отдохнуть, – Заки удерживал омегу через покрывало, – подумай о ребенке. Здесь нет специализированных перинатальных медицинских модулей и в случае преждевременных родов не факт, что мы успеем довезти тебя с малышом до эмирата ад Мин.

- Заки, не нервируй меня, и все будет хорошо. Руки убери! – Альби наконец откинул покрывало и сел в кровати, – где мое домашнее платье, ну, то, которое без пуговиц? Надену его поверх рубашки и побуду в гостиной. Принеси туда Библию. – Альби увидел недовольную мину у Заки и попытался ему улыбнуться, – пойми, я все равно не засну, пока не выясню все, что меня так волнует. И не вздумай подлить мне настойки в чай! Если я перестану тебе верить, то это будет навсегда!

- Я всегда буду на твоей стороне, – Заки протянул омеге руки, помогая спуститься с кровати, – Ради, не стой столбом, беги к альфам, передай, что велел господин.

Заки достал из небольшого шкафа домашнее платье омеги и помог надеть просторное одеяние. После этого заплел ему косу, заправил кровать и наконец открыл дверь, выпуская своего господина в пустую гостиную. Верхний свет был выключен, показывая всем, что обитатели этой половины отправились отдыхать, и только свет аквариума освещал большую комнату. Альби прошел по скользким коврам, хотелось рассмотреть новую игрушку. Аквариум был полон воды и призывно светился, как витрина дорогого магазина. Альби подошел ближе и с интересом стал рассматривать, что получилось. В одном углу лежал затонувший корабль в окружении леса из водорослей. Казалось, корабль лежит там очень давно, потому что на мачтах виделись зеленые проплешины мха, а из пробоины в днище торчало какое-то зеленое растение. Возле корабля валялись казалось бы хаотично разбросанные амфоры и раскрытые сундуки. Маленькие сундуки, но так искусно вырезанные, что верилось, что когда то ими пользовались, как настоящими. Кованые ручки, сбитые замки… очень красиво… В другом углу было нагромождение камней. Там были губки и веточки кораллов, одни были похожи на рожки, другие на сахарные конфеты, а еще с очень нежными малипусенькими цветами-щупальцами различной окраски. Желтые, розовые, фиолетовые с нежными белыми пупырышками, которые, похоже, пульсировали в такт дыханию. А еще несколько живых цветов – актиний на длинных ножках и с бахромой щупалец. Альби поежился, если бы он выбирал, то выбрал бы другое. Уж больно зловеще выглядели живой лес и мертвый корабль. Хотя, возможно, когда здесь появятся рыбки, то все станет выглядеть иначе.