— У тебя снова проблемы? — поинтересовалась Гермиона.

— Я устал уже жрать вашу рыбу! Сколько может это продолжаться? Неужели нельзя её приготовить как-то по-другому?! — поднявшись на ноги, отозвался Рон.

— Может быть, у тебя есть другие варианты, что нам достать поесть? — раздражённо спросила та и продолжила, откладывая от себя тарелку. — И вообще, Рональд, в чём проблема? Сходи завтра и поймай сам рыбу, а после приготовь её, как можешь! Завтра ты будешь этим заниматься, ясно?

— Я не могу пока поймать рыбу, и готовишь у нас ты!

— Можно подумать, потому что я женщина? Поэтому я должна готовить?

— Нет, просто ты у нас главный маг!

Неожиданно Том услышал где-то вдалеке другие голоса, поэтому он резко поднялся на ноги и уже не слушал, как дальше перепираются ребята.

— Тихо! — выкрикнул Поттер. — Там кто-то разговаривает!

Все трое кинулись на окраину защищённой заклинаниями территории, а Том осторожно спустился к реке, чтобы получше разглядеть говоривших: два гоблина, двое взрослых волшебников и один юный.

Они разговаривали о ситуации в мире, о том, что оказались беглецами и не прошли комиссию по учёту маггловских выродков, поэтому вынуждены скитаться по лесам, прячась от егерей. Гоблины же прятались по той причине, что больше не контролируют волшебный банк и их в целом не устраивает подчиняться волшебникам, считая это дело ниже уровня достоинства. После их разговор зашёл на тему Хогвартса, в которой один из гоблинов рассказал, что в сейфе спрятан меч Гриффиндора, только он — подделка. Оказывается, трое студентов — среди них была сестра Уизли — пробрались в кабинет к директору Снейпу и стащили меч, но на пути вниз их застукал сам профессор, дал наказание за кражу, отправив к Хагриду, а сам меч спрятал в одном из сейфов в банке, только совсем не подозревал, что меч не настоящий. Гоблины над этим с коварством потешались, а волшебники смеялись, восхищаясь такой местью. После они заговорили про Поттера, обсудили, какая газета даёт настоящие новости и что сейчас совсем нельзя верить “Пророку”, а лишь “Придире”, в которой Лавгуд пишет настоящие новости и события в магическом мире.

После они принялись есть и обсуждать, где им остановиться.

Том вернулся к палатке, взбодрившись, что получил порцию хоть каких-то новостей, и почему-то вспомнил про письмо Тонкс. Достав его из внутреннего кармана, принялся перечитывать, а тем временем в полуха слушал, как Гарри и Гермиона очень бурно принялись обсуждать услышанное про меч Гриффиндора.

— Если кто-то подменил настоящий меч Гриффиндора, то об этом должен был знать Фениас Найджелус! Если он не дрых, конечно…

Пока ребята звали профессора Блэка в картину, которая чёрт пойми каким образом оказалась в сумочке Гермионы, Том остановился на последней строчке письма Тонкс.

“На волне поттеровский дозор. Удачи.”

Как узкий круг волшебников мог получать новости о друг друге на расстоянии?

На волне поттеровский дозор.

Это было радио с определённой частотой, на котором были новости “для своих”!

Нужно было срочно достать откуда-то радио.

Том резко посмотрел на палатку, в которой скрылись ребята, и подошёл ближе, чтобы вникнуть, что конкретно они обнаружили, исходя из услышанного разговора.

Внутри палатки раздавался незнакомый голос волшебника, очевидно, профессора Блэка, который успел полить грязью всех присутствующих.

— Что мы действительно хотели бы узнать, профессор Блэк, — возбуждено говорила Гермиона. — До кражи вынимали ли ящик с мечом из кабинета? Возможно, на чистку или ещё куда?

— Меч гоблинской работы не требует чистки, недотёпа вы эдакая!

— Дамблдор! Вы не могли бы позвать сюда Дамблдора?! — воскликнул Поттер. — Его портрет так же есть в кабинете.

— Похоже, невежество присуще не только отпрыскам магглов, Поттер. Те, кто изображен на портретах Хогвартса, могут беседовать друг с другом, однако они не способны перемещаться за пределами замка. То есть способны, но лишь для того, чтобы навестить другой свой портрет, висящий где-то еще. Дамблдор не может прийти сюда вместе со мной, а после всего, что я от вас натерпелся, я и сам сюда возвращаться не стану, будьте уверены!

— Профессор Блэк, не могли бы подсказать последнее, — осторожно начала Гермиона. — Когда последний раз вынимали меч до того, как его пытались украсть?

— Сколько я помню, в последний раз меч Гриффиндора покидал при мне ящик, когда профессор Дамблдор вскрывал с его помощью некий перстень.

Том теперь понял, зачем Дамблдор оставил в завещании магическую реликвию Поттеру: он уничтожил кольцо мечом и дал подсказку, как Гарри сделать то же самое.

Но почему нельзя было сказать об этом ему прямо и даже передать меч, пока никто ничего не понял? Для чего эти игры и сложности?

Том опустил голову себе под ноги, прислушиваясь к разговору дальше.

— Ну что же, спокойной вам ночи, — не без желчности произнес Блэк.

— Постойте! А Снейпу вы об этом говорили? — спросил Поттер.

— Профессору Снейпу хватает важных предметов для размышлений и без многочисленных причуд Альбуса Дамблдора. Всего хорошего, Поттер!

Блэк, видимо, вышел из портрета, потому как Гермиона громко воскликнула:

— Гарри!

— Я понял!

— Меч способен уничтожать крестражи! Оружие гоблинской работы принимает в себя лишь то, что его закаляет. Гарри, этот меч пропитан ядом василиска!

— И Дамблдор не отдал мне меч, потому что еще нуждался в нем, собирался уничтожить им медальон…

— …и, наверное, понял, что, если он завещает меч тебе, они его не отдадут…

— …и сделал копию…

— …и поместил подделку в стеклянный ящик…

— …а настоящий спрятал… Где?

Пока они перебирали возможные места, Том спрятал письмо Тонкс в карман и огляделся: над ним сильно сгустились тучи, и первые капли дождя незаметно начали падать на голову и плечи.

— Рон! А ты что думаешь? Рон?

— О, и обо мне наконец вспомнили, — с сарказмом отозвался Уизли, про которого даже Том уже забыл. — Продолжайте-продолжайте. Не позволяйте мне портить ваш праздник!

— В чём проблема, Рон?

— Нет никакой проблемы, если верить тебе.

— Значит, у тебя проблема. Какая? — спросил Поттер так, что по его тону голоса Том понял, что тот себя очень старательно сдерживает.

— Хорошо, я выскажусь.

Неужели настал тот день, когда нервы Уизли лопнули и сейчас он выскажет всё?

— Только не жди, что я буду скакать по палатке, радуясь очередной обнаруженной вами дряни! Как-то я не заметил, что проживаю здесь свои лучшие дни жизни! Рука изранена, жрать вечно нечего, по ночам задница отмерзает. Я надеялся, что, пробегав несколько недель, мы хоть чего-то достигнем!

— Мне казалось, ты знал, на что идёшь, — с иронией отозвался Поттер.

Том поднял воротник плаща, пряча от начинающегося дождя лицо.

— Мне тоже!

— Рон! — жалобно подала голос Гермиона, влезая в перепалку.

— А что не отвечает твоим ожиданиям? Или ты думал, что мы будем останавливаться в пятизвездночных отелях? Каждый день находить по крестражу? Ты думал, что на Рождество вернёшься к мамочке?

— Мы думали, ты знаешь, что делаешь! Мы думали, Дамблдор рассказал какой-то план!

— Рон! — вскрикнула Гермиона, пытаясь его угомонить.

— Ну, прости, что подвёл тебя! — крикнул в ответ Поттер. — Я с самого начала был с вами откровенен и рассказал всё, что знал! И ты, возможно, заметил, но один крестраж мы уже нашли!..

— И в шаге найти следующий, иными словами, и рядом не стояли!

— Рон, сними медальон! Ты бы так не говорил! — воскликнула Гермиона, и в этот момент Том ощутил глубину её переживаний: кажется, она сейчас поняла, к чему ведёт этот разговор.

— Да нет, говорил бы! — насмешливо протянул Поттер. — По-вашему, я не замечал, как вы шепчетесь за моей спиной? Не догадывался, что вы так думаете?

— Гарри, мы не…

— Не ври, Гермиона! Ты также говорила, что разочарована! — резко выкрикнул Уизли.