— Ваше сердце пылает ненавистью? Может быть, местью? — невинно поинтересовался Том, пристально наблюдая за тем, как засверкали зрачки Астрид.

Она закусила губу, задумавшись на несколько секунд, и произнесла:

— Не знаю, почему мне хочется доверять вам, но да. Если бы была возможность, то мне хотелось бы отомстить. Наверное, поэтому идеи того волшебника моему брату кажутся привлекательными.

— Тогда однозначно послушайте вместе с ним! Я уверен, в вашем положении вам было бы полезно поприсутствовать на этом собрании. Кстати говоря, время близится к этому, и мне тоже пора бежать, — произнёс Том, выпрямляясь и складывая газеты. — А вот эту газету можете забрать себе, мисс Руквуд. Вам станет понятнее, к чему настоящая обстановка в мире может привести.

Том медленно поднялся с улыбкой на губах, протягивая одну из газет. Астрид тоже поднялась со стула и медленно взяла её в руки.

— Спасибо, — отозвалась она, немного смутившись. — Давайте, я вас провожу.

Они прошли к выходу из зала, и Том снял с вешалки своё пальто.

— Вы придёте? — с воодушевлением поинтересовался он, очаровательно улыбнувшись.

— Да, вы меня убедили, — кивнула Астрид, заливаясь краской от обращённой к ней улыбки, и сама улыбнулась в ответ.

— Значит, возможно, ещё увидимся. Спасибо за разговор, было очень интересно с вами пообщаться. И кстати, вы делаете очень вкусный кофе, мисс Руквуд, — елейным тоном произнёс Том, накинув на себя пальто и засунув одну руку в карман, поправил себя: — Астрид. Вы позволите так вас называть?

Та покраснела ещё больше, не сумев сдержать блуждающую улыбку.

— Всего доброго, — вежливо попрощался Том с улыбкой, толкнул дверь и только собрался выйти, как та окликнула его.

— Вы не представились! Как вас зовут?

— Том. Том Риддл, — вежливо улыбнулся он, задержал на несколько мгновений взгляд на лице собеседницы и вышел из заведения.

Том быстро зашагал по тротуару, запихав за пазуху газеты и просунув вторую руку в карман. На улице было холодно, а тёмное небо начинало сгущаться, предвещая снег или дождь со снегом. Перейдя на другую улицу, он почувствовал, как его стал догонять высокий молодой человек, вышедший из-за угла другого переулка. Когда он поравнялся с Томом, тут же тихо заговорил:

— Узнал что-нибудь?

— Конечно, узнал, — не сбавляя шага, самодовольно улыбнулся Том, затем вытащил руку из кармана, достал из-за пазухи газеты и протянул волшебнику, чтобы тот забрал их у него. — Лестрейндж не ошибся – это чистокровные волшебники. Её брат – Август Руквуд – недавно принят на должность в аврорат. Занимается беспорядками среди магглов и магов после войны. Следит за каждым, кто хочет хоть в чём-то объединить людей. Его сестра рассказала, что сегодня будут присутствовать много авроров на моём собрании. Им нужно доложить информацию в министерство, и именно Август Руквуд отвечает за это мероприятие. Вы должны вычислить его и не спускать с него глаз.

— Значит, нет угрозы нападения?

Том вытащил из кармана пачку сигарет и две зажигалки, одну из которых ему отдала Астрид. Он протянул её волшебнику.

— Нужна?

— Нет, у меня есть, — отмахнулся тот.

Том взмахнул рукой и выкинул чужую зажигалку на дорогу.

— Так что с угрозой? Она есть?

— Нет. Власти дали приказ только разузнать обо мне, — отозвался Том и затянулся дымом.

— А что дальше делать с этим Руквудом?

— Дальше нужно будет перехватить его. Если аврорам не понравится встреча, то нужно приложить все усилия, чтобы это не дошло до министерства. Как узнать об этом, думаю, не нужно объяснять. Скажи Эйвери, чтобы он проследил за Руквудом после собрания. Не спускать глаз ни днём, ни ночью. Может взять кого-нибудь с собой. Даже будет лучше, если его кто-то подстрахует.

— Что думаешь о нём?

— Ещё не знаю, — громко выдыхая струёй дым, отозвался Том. — Но его сестра не настолько дура, чтобы говорить о том, как она относится к политике Грин-де-Вальда.

— Она дура, что рассказала тебе подробности секретной службы своего брата, — усмехнулся собеседник.

Том посмотрел на него смеющимися глазами и весело отозвался:

— Что ты хотел, Розье? Я могу хоть у самой королевы выпытать, где она хранит свои трусы, подаренные на днях любовником.

Розье усмехнулся и покачал головой.

— Риддл, твою мать, что бы ты делал без своей очаровательной морды?

— Придержи язык за зубами, мы ещё не закончили, — спокойно отозвался Том, и оба завернули за угол, продолжая идти дальше. — Их семья оказалась не в самом лучшем положении, и это нам на руку. Мисс Руквуд подвластна мнению брата, ровняется на него, и важно, чтобы ему понравилась встреча или заставить, чтобы понравилась. Лестрейндж ошибся в том, что мисс Руквуд влияет на своего брата, там всё наоборот. Однако, тем лучше. Она уже загорелась моими идеями – дал ей почитать старую газету про прошлогоднее обращение Черчилля в США. Считай, мисс Руквуд уже завербована.

— Что ты хочешь сделать с ней?

— Ничего, если её брат окажется действительно благосклонным к моим идеям. Или что-то сделаю, если мистер Руквуд не захочет с нами сотрудничать. Представь, Розье, у тебя есть сестра, которую не отдают тебе, и ко всему она сама не хочет вставать на твою сторону, умопомрачённая моими идеями… или мной – не важно. Что ты сделаешь?

— Ну-у, — потянул тот в ответ, задумавшись, — зная тебя, я не стал бы с тобой связываться.

— А не зная?

— Всё равно выслушал бы требования. Мне же наверняка будут важны её жизнь и здоровье, так?

— Вот тебе и ответ, что я хочу с ней сделать. Подушка безопасности, Розье, — деловым тоном произнёс Том и швырнул докуренную сигарету в сторону. — Сколько раз можно учить вас, что нужно думать на два шага вперёд? Кстати, Долохов всё подготовил?

— Да, Нотт сообщил, что народ уже давно собирается.

— Скоро начнём, — кивнул Том и с намёком на угрозу произнёс: — Авроры, Розье! Вычислить всех, понял? За Эйвери – Руквуд!

В этот момент Том почувствовал, как что-то очень больно укололо в районе грудной клетки. Он поморщился и стал прислушиваться к своим ощущениям: что это может быть? Кофе оказался плохим?

— Всё понял, — кивнул Розье, не замечая ничего.

— Иди, — бросил ему тот, и собеседник пошёл левее к другому тротуару.

Том нахмурился и поднял глаза к темнеющему небу. Погода портилась на глазах – очевидно, ему придётся говорить со своими потенциальными сторонниками под снегом или, хуже того, дождём. Почему Лестрейндж не организовал собрание где-нибудь под крышей здания, как это было в Албании?

Том нахмурился ещё сильнее, злясь на своего приятеля. Пройдя несколько домов, он вышел к небольшой площади, за которой виднелся зимний сад, со стоящими голыми деревьями, а на земле валялись кучи серых и мокрых листьев. Место было неплохим для подобного мероприятия, бесспорно. Это была южная окраина Берлина, здесь в большинстве своём жили волшебные семьи, любившие жить в квартирах, а вокруг было множество магических переулков. Город сильно отличался от привычного Лондона хотя бы тем, что волшебники из Англии не любили селиться рядом с магглами и предпочитали отдельные дома квартирам.

Том прошёл по площади, не обращая внимания на волшебников, собравшихся здесь, и стал углубляться в сад, где и должно было состояться его собрание. Снова его пробила в груди острая боль, которая мгновенно прекратилась. Что с ним? Может быть, мисс Руквуд что-то заподозрила в нём и подсыпала какое-то зелье?

Нет, не может быть. Он видел её искренние, наполненные восторгом глаза, которые влюблённо разглядывали его всё время, пока Том вёл с ней беседу. К тому же она дала ему много информации и, если бы она знала, кто перед ней, то не стала бы выдавать секреты своего брата. Или это была ловушка, и его всё-таки ждёт нападение в случае, если выступление перед публикой покажется властям слишком опасным и нежелательным? Нужно предупредить Лейстрейнджа, чтобы все были готовы к защите.

Брови на лице волшебника сдвинулись сильнее – его стало странно мутить. Почему именно сейчас, накануне важного разговора с немецкими волшебниками? Том запустил руки в карманы и пошёл по аллее, опустив голову вниз. Он пытался сосредоточиться на своей речи, которая должна была стать ещё одной важной деталью для достижения цели. Если ему удастся завоевать доверие собравшихся волшебников, которые острее всего переживают времена войны, живя или находясь в Германии, то его путь будет в несколько раз легче. Важно, чтобы каждый второй, а лучше всего, каждый первый начал узнавать его и восторгаться его идеями.