— Да, я очень рада за Талиану. Она молодец, — Илена посмотрела на пол, где на пушистом ковре под пледом спали двое.

— Илена, я хотел спросить тебя, — напряженно начал Флавьен, и девушка тоже насторожилась. – Ты приехала поддержать подругу. Получается, что теперь, когда ей это уже не нужно, ты должна вернуться домой?

— Почему должна? – не совсем вникла в смысл слов свободолюбивая Илена. Она уже много лет была вольна во всех своих поступках в любом конце земного шара, так что слова Флавьена застали ее врасплох. – Я пробуду здесь столько, сколько захочу.

— Но твои дела в Москве, работа, — продолжал расспросы Моран.

— Знаешь, я акционер одной фирмы, живу на проценты. Мне совсем не нужно находиться там постоянно, — Илена виртуозно сплела свою не самую искреннюю историю.

Конечно, акции у нее были, но главное отличительное свойство её семьи она умело держала в тайне. Конечно, она обо всем расскажет Флавьену, но потом, когда придет время. Сейчас было слишком рано и слишком хорошо, чтобы портить такой прекрасный момент разговорами о внешней политике.

— Значит, ты не уедешь? – искренне обрадовался Флавьен и поцеловал Илену.

— Я буду здесь с тобой, пока ты будешь со мной, — тихо ответила она, касаясь губами его щеки.

Больше в ту ночь не было сказано ни слова. Когда забрезжил рассвет, я проснулась.

========== ГЛАВА 4. Терпение и труд ==========

Сквозь сон я услышала звук будильника на телефоне и не открывая глаза протянула руку, чтобы отключить его. Я знала, что через пять минут он зазвонит снова, поэтому пока можно было смело провалиться обратно в безмятежный сон. Устраиваясь поудобнее, я попыталась перевернуться на другой бок, но сильная рука, обнимавшая меня, не дала этого сделать. Я уже хотела слегка толкнуть Андрея, чтобы он отодвинулся, но тут мой мозг окончательно проснулся. Я открыла глаза.

Конечно, я была не дома. Это был номер в отеле. Все тот же, который я снимала уже несколько дней. Окончательно приходя в себя, я поняла, что Андрея здесь тоже быть не могло. Зато мог быть кто-то другой. Я медленно перевернулась на спину и посмотрела на лежащего рядом мужчину. Конечно, это оказался Мануэль, мирно спящий со мной на подушке. От моих телодвижений он заворочался, но не проснулся. Только рука скользнула немного ниже, как раз туда, где заканчивалась коротенькая маечка, которая за ночь задралась еще выше, чем следовало. Я ощутила его руку внизу живота, и тут же почувствовала, как по всему телу разливается тепло. Это ощущение я знала слишком хорошо, чтобы сейчас собрать всю волю и не поддаться ему. Голова еще плохо соображала, и я попыталась восстановить события прошедшей ночи, представляя, куда с такими гормональными всплесками могло завести меня мое тело, да еще и под действием выпитого вчера шампанского. Одной рукой я потрогала ноги, с облегчением обнаружив на себе все те же джинсы, что были вечером. Другой рукой осторожно убрала руку Мануэля, поймав себя на мимолетном желании этого не делать. Списав все эти эмоции на похмелье, которое независимо от количества выпитого всегда проявляется в большей или меньшей степени, я в последний раз окинула взглядом спящего мужчину и не дожидаясь звонка будильника встала и направилась в ванную. Через полтора часа мне нужно было быть на новой работе.

Когда я вновь вернулась в комнату, Илена и Флавьен уже не спали. Судя по звукам, доносящимся из-под одеяла, ничем приличным они, конечно, не занимались. Но сегодня, как ни странно, мое присутствие остановило их, и они оба вылезли и посмотрели на меня. Улыбаясь, Илена спросила:

— Талька, как спалось? – что-то в ее тоне подсказало мне, что это был вопрос с подвохом.

— Хорошо, — вполне откровенно, потому что это, правда, было так, ответила я и добавила. – Но не настолько хорошо, как кому-то на чужой кровати.

— А что ты в такую рань встала? – спросил Флавьен, не обращая внимания на мое ядовитое замечание. – Нам на репетицию только в час.

— Вам в час, а мне в десять договор подписывать, — вздохнула я.

Я очень хотела успеть выпить кофе, поэтому уже собралась откланяться и уйти, но Флавьен остановил меня.

— Погоди, сейчас все пойдем, — он встал, и я уже подумала из приличия отвернуться, но с удивлением обнаружила, что и они с Иленой тоже были одеты. Видимо, нас всех вчера выключило очень внезапно. – Мне все равно нужно домой, это по пути, я тебя подкину. И этого красавца тоже. Мануэль, вставай!

Под наши разговоры было трудно не проснуться, поэтому Мануэль явно очень неохотно открыл глаза и потянулся.

— Доброе утро, — протянул он, улыбаясь.

”Солнце встало”, — неожиданно подумала я и не смогла не улыбнуться ему в ответ, такому искреннему и милому даже с утра.

— Мы еще успеем выпить кофе, — заключил Флавьен.

— Вы все бросаете меня? – грустно протянула Илена, под словом «все» имея в виду, конечно, только Флавьена. Не знаю, как на меня, а на Либерте ей было точно все равно.

— Пойдем с нами? – Флавьен сел к ней на кровать и обнял.

— Нет, я еще не пришла в себя, — тихо произнесла Илена, наблюдая, как Мануэль неохотно отдирал себя от подушки.

Я же в это время пыталась быстро накрасить глаза. Пока у меня это получалось превосходно.

— Талья, — услышала я голос Мануэля и перевела взгляд с зеркальца в руке на него. – Она пахнет тобой.

Улыбнувшись своей самой очаровательной улыбкой и сверкнув глазками, он уткнулся носом в подушку в своих руках. От неожиданности я даже не поняла, как реагировать, и только увидела в зеркале, как мои брови поползли вверх. От необходимости отвечать меня спас Моран:

— Проклятый бабник, — смеясь, накинулся он на друга. – Констанс будешь на сцене очаровывать!

И снова повернувшись к Илене, добавил:

— У нас сегодня спектакль, так что весь вечер буду занят. А ночью я в твоем распоряжении.

Тем временем я наконец накрасилась, и когда долгое прощание сладкой парочки подошло к концу, мы втроем вышли из номера. Чуть позже, выпив кофе в кафе, Флавьен, как и обещал, подвез нас. Пока ехали, никто не проронил ни слова. Казалось, все мы пребывали в каком-то странном состоянии после этой ночи. Но я и не хотела разговаривать, все еще чувствуя себя неловко от слов Мануэля и своих собственных утренних ощущений. Глядя в окно на проплывавшие мимо улицы Парижа, я думала о том, что, наверное, ничего не бывает в жизни просто так. Возможно, судьба действительно существует, ведет нас по нашему извилистому жизненному пути, направляя, встречая и в итоге разводя. А если это так, то все имеет свою цену и свои последствия. Я посмотрела на Мануэля, который сидел на переднем сиденье рядом с Флавьеном и подпевал игравшей по радио песне. Он явно пребывал в наилучшем расположении духа, и я позавидовала ему, потому что сама с утра обычно чувствовала себя ужасно.

Поблагодарив Флавьена, я вышла из машины и направилась уже знакомой дорогой к служебному входу в театр. Я была почти у двери, когда кто-то окликнул меня, и обернувшись, увидела режиссера Дейва, который спешил за мной следом.

— Доброе утро, —с улыбкой поприветствовал он, и я ответила ему тем же. – Хороший день сегодня. И у тебя, смотрю, с утра такие приятные сопровождающие.

— Да, и правда. Они очень милы, — ответила я с самым приветливым выражением лица.

Мне совсем не хотелось знать, что подумал Дейв при виде свежеиспеченной участницы своей постановки в компании исполнителей главных ролей, подвозивших ее, да еще и в такое раннее время. Наверное, в его мозгу рождались самые веселые картинки, но уж точно ему не надо было знать, что эту ночь я провела под одним одеялом с Мануэлем. Пусть даже всё было вполне прилично, слухи мне были совсем ни к чему.

Тем временем мы вошли внутрь. Дейв повел меня по местам боевой славы театра, показывая и рассказывая, что и где находится. Хотя ничего удивительного он мне не открыл, все же было приятно наконец почувствовать себя непосредственной участницей процесса. И вот мы снова были в узком коридоре, ведущим на сцену, где только вчера я гадала о своей судьбе, а сегодня уже шла рука об руку с Дейвом.