– К какому еще… – договорить не дали Братья Бури, громкие голоса которых вскоре долетели с улицы. – Веди!

Софи схватила меня за руку и потащила за собой. Надеясь, что эта прогулка не займёт много времени, я неслась вслед за ней, время от времени опасливо озираясь по сторонам. Судя по наставшей тишине, преследователи отстали. Мы с девочкой остановились возле дверей закрытого дома, и она постучала трижды.

– Кто такой Авентус? – поинтересовалась я, переминаясь с ноги на ногу. Уж не ловушка ли это?

– Это мой друг… У него тоже мама умерла, и он теперь вызывает себе новую. Я подумала, может, ты ему подойдешь?

– Что? – мои глаза округлились ровно до размеров септимов, когда я попыталась понять, о чём толкует Софи. Девочка поспешила меня успокоить.

– Не бойся, – зловеще проговорила она таким тоном, что не снилось даже Эрандуру в самых страшных, посланных Верминой снах. – Он сам тебе всё расскажет.

Дверь с протяжным жутким скрипом приоткрылась, я медленно повернулась и увидела в дверях невысокого худющего мальчишку. Но самое главное – учуяла выбивающий слезы из глаз, тошнотворный смрад тухлого мяса и крови, словно передо мной открыли вход на скотобойню. Он маму-то похоронил хоть?

– Софи, кого ты привела? – серьёзно спросил мальчик, пристально вглядываясь в моё лицо.

– Я… – потупилась девочка. – Она может стать твоей новой мамой! Я рассказала ей…

– Какой мамой? Дети, вы о чём?! – визгливо возмутилась я, подумав, что пора удирать. Лучше уж к стражникам, чем в такое «безопасное место».

– Ты ей всё неправильно рассказала! – разозлился Авентус. – Пусть зайдёт. Мне надо с ней поговорить.

Софи буквально затащила меня в дом, где сразу от входной двери на второй этаж вела лестница, а растёкшиеся по полу свечи тускло озаряли обитые досками голые стены. Мальчик по-хозяйски прошёл наверх, а Софи отчего-то уселась на лестнице. Я бы тоже с удовольствием осталась с ней, но Авентус распорядился:

– Идите за мной!

На вид ему было лет одиннадцать или двенадцать. Долговязый темноволосый мальчуган в поношенной бордовой рубашке с пояском да холщовых чёрных штанах привёл меня на второй этаж дома, где стояла старая мебель, а особенно невыносимый запах тухлятины делал воздух вокруг практически непригодным для дыхания. Я закрыла нос рукой, а привыкший к вони мальчик даже не морщился. В одном из углов было оборудовано место для ритуала, окружённое свечами. В центре круга лежали кости, среди которых я распознала грудную клетку, череп, пару берцовых, и куски мяса, густо облепленные белыми опарышами и истекающие зловонными соками прямо на дощатый пол.

Иными словами, хорошо, что со вчерашнего дня ничего не ела. Тошнота жгучей желчью подпрыгнула до горла, и мне едва удалось сдержаться. После всего увиденного изначальное решение «удрать» буквально толкало меня к выходу, пока мои внутренности не дополнили столь живописный натюрморт.

– Извини, Авентус, но я спешу.

– Я знаю. Вы всегда спешите. Поэтому я и вызвал вас, чтобы всё было быстро! – с энтузиазмом в голосе произнёс мальчик.

– Вызвал кого?

– А, хотите, чтобы всё было тайно…

– Мальчик, ты за кого меня принимаешь?! – разозлилась я. – У меня там умирающий!

Чумазое лицо мальчишки озарила такая улыбка, что свет всех свечей показался блеклым.

– Значит, я прав! Я творил Чёрное Таинство снова и снова, и вот вы пришли! Ассасин из Тёмного Братства!

Неожиданный поворот. Даже не нашла, что ответить, поэтому загадочно промолчав, сделала ещё один шаг назад, стараясь не поворачиваться спиной к набору юного некроманта на полу.

– Я хочу, – радостно продолжил мальчик. – Чтобы вы убили Грелод Добрую!

– Чего? Кого? Убила?! – мало мне потрясений за последние трое суток, теперь ещё и в ряды Темного Братства записали.

– Это хозяйка приюта в Рифтене, она меня била и она совсем не добрая! – искренне жаловался Авентус. – Скорее наоборот! Карга! Старая мерзкая ворожея! Она всех детей там обижала, плохо кормила! Я хочу, чтобы вы её убили!

– Малыш, ты ничего не путаешь? Ты заказываешь убийство человека?! У меня?!

– Никогда ещё я не был так уверен! Эта ужасная женщина заслуживает смерти! Меня послали после смерти мамы в этот дурацкий приют! Благородный! Но там было ужасно и всё из-за неё! Я убежал и ни за что не вернусь, пока там эта ведьма! – всё ещё не повышая тона, говорил Авентус.

– Хм… Да, конечно, – кивнула я, предпринимая очередную попытку тактического отступления. – Убить злую тётку! Само собой. Я… Это… С тобой свяжусь. Приятных снов!..

– Стойте! Я слышал, что вы берёте плату за дела. У меня мало денег, но есть фамильное столовое серебро.

Мальчик подбежал к одному из сундуков, открыл его и выудил блестящее серебряное блюдо.

– Это подойдёт в качестве залога? – он показал посуду.

– Я не знаю, – взять блюдо значит согласиться? Или как это работает?

– Контракт должен быть скреплён, так? – Авентус буквально впихнул мне в руки серебро, после чего я опрометью бросилась бежать.

Стрелой вылетев из проклятого дома, я едва не споткнулась о сидящую на лестнице Софи. Свежий морозный воздух Виндхельма показался таким сладким и приятным, что голова, наконец, прояснилась.

Стоя на улице города, где меня, вероятно, разыскивают стражники, с чужим фамильным серебром в руках, я поняла, что теперь перспектива попасть в тюрьму стала более чем реальной. Выкинуть драгоценное блюдо не повернулась рука – само собой, убивать бабку из Рифтена в планы не входило, но пустой кошелёк гораздо тягостнее полного, поэтому плата мальчика якобы Темному Братству быстро перекочевала в рюкзак.

О таинственной секте ассасинов я знала только то, что рассказывали сплетники. Время от времени по Бруме пролетали слухи, о том, что кого-то заказали или наоборот уличили в сотворении Чёрного Таинства. Было ясно как день – иметь что-то общее с подобными людьми слишком опасно. Не говоря уже о том, что убийства для них – хлеб насущный.

Стараясь сохранить остатки спокойствия, я побежала назад в доки, чтобы спасти Эрандура. Если, конечно, ещё не поздно его спасать.

***

До аргонианского общежития я добралась без проблем, стражники у ворот ничего не спросили, просто выпустили в порт.

Теперь, когда все аргониане собрались на ужин за длинным столом, Бегущая-по-Траве была занята хлопотами по кухне. Когда я вошла, она только мельком посмотрела на меня и продолжила разливать своим сородичам рыбную похлёбку по мискам.

Некоторые из ящеров недоверчиво на меня взглянули, но против не высказались.

– Всё в порядке, – утешил их изумрудно-зелёный аргонианин с перьями на голове. – Это наша гостья.

Бегущая-по-Траве, закончив подавать ужин, заперла дверь сразу на два засова, а я, отыскав в рюкзаке противоядие, присела рядом со жрецом, которому на лоб положили мокрую прохладную ткань.

Успела! И уже это давало призрачную надежду на то, что рано или поздно всё будет хорошо.

Аргонианка подошла к нашему углу и устроилась рядом, пока я поила Эрандура зельем, придерживая его голову.

– Тебя долго не было, – произнесла Бегущая.

– Задержалась в пути, – убедившись, что данмер проглотил противоядие, стащила с его лба тряпку и заметила странный золотой блеск в гриве спутанных волос.

– Что-то случилось? – аргонианка беспокоилась, но я не ответила ей, подобрав со спальника жреца проклятый септим. Он был тёплый, почти горячий, словно впитавший в себя огонь лихорадки. Я провела пальцем по аверсу с профилем Тайбера Септима, и, уставившись на монету как завороженная, прочла надпись на решке: «Империя есть закон, закон – священен». Это был тот самый септим. Я-то думала, что потеряла его, но он, как по волшебству, вернулся назад, и меня забила дрожь.

– Джулия, – Бегущая слегка потрясла меня за плечо. – Ты меня слышишь?

– Угу, – кивнув, я никак не могла оторвать взгляд от монеты. – Ничего не случилось.

– Ты выглядишь напуганной, – заметила аргонианка.