Успокоившись, друзья осмотрели рану. Кровь уже свернулась. Клоун только проколол кожу на бедре. Шер нашел подорожник. По степному обычаю братья вместе поплевали на листок и заклеили ранку. Шер понимал, что брата надо привлекать к цирковым постановкам, а иначе тот не найдет себе места в сообществе комедиантов. И тут ему в голову пришла мысль.

– Шон, помнишь, ты рассказывал, что в Ташкенте видел представление местного театра или цирка, и тебе понравились танцы на ходулях?

Шон припомнил, что во время учебы в медресе во время священного праздника курбан-байрам ходил с товарищами на кукольное представление бродячих актеров – кызыкчи. Сам кукольный спектакль Шону не понравился, уж очень детским он был, совсем для малышей. Но завлекали народ на представление артисты – кызыкчи на высоких деревянных ходулях. Хождение и даже танцы людей на ходулях под грохот барабанов и звуки трубы-карная произвели большое впечатление на пришедших студентов медресе. Вернувшись в общежитие после того представления, Шон с друзьями смастерили нехитрые приспособления-ходули и весьма преуспели в ходьбе, беге наперегонки и даже танцевальных па в полутора метрах над землей. Благо, обычно строгий, имам был к этим развлечениям благосклонен.

Выслушав родственника, Шер решил – надо идти к мастеру Чену. В это время хозяин бродячего балагана раздумывал о предстоящем репертуаре для выступлений в приближающемся большом городе Урумчи. Номеров было маловато, актеров не хватало, а необходимость в деньгах была острой. Все припасы подходили к концу. Так что наши герои со своим предложением пришлись очень кстати. Выслушав братьев, мастер оживился, полез в кибитку с реквизитом и вытащил два длинных деревянных бруса. Забив в середину каждого бруса по гвоздю, он кинул их Шону – мол, показывай. С перепугу Шон выдал такие коленца, которые и в лучшие времена не получались. Чен одобрительно улыбнулся.

– Есть идея!

И опять залез в кибитку с реквизитом. Через несколько минут из повозки полетели деревянные бруски разных размеров, несколько длинных тонких шестов, толстая связка деревянных обручей, рулон яркой ткани и, наконец, появился сам хозяин. Чихнув и разогнав рукой поднятую пыль, он обеими руками осторожно вытянул из тележки бутафорскую голову с ужасающим оскалом.

– Дракон, – сказал мастер.

– Айдахар, – подумали ребята.

Голова была огромная и красивая, изготовленная из тонких бамбуковых ветвей и щепы, склеенных между собой смолой и перетянутых суровой нитью. Сверху конструкция была прокрыта прочной материей и щедро разукрашена яркими красками. Хотя художник пытался придать морде сакральную свирепость, но из-за обилия и живости раскраски, выглядела она ярко и колоритно.

Репетиция

– Дракон самый любимый, праздничный персонаж у китайцев, – объяснил Чен ребятам, – это символ силы и власти, и он приносит людям удачу. Поэтому танец дракона обязателен на всех праздниках и карнавалах. К голове священного животного добавляется тело, состоящее из нескольких секций, и, главное, большой хвост. Во время представления каждую часть тела несет отдельный человек, и главная задача команды – вдохнуть жизнь и движение в дракона. Особая ответственность лежит на участниках, отвечающих за голову и хвост сказочного персонажа. Но есть нелепость в этом представлении. Мифический крылатый гигант в исполнении низкорослых китайских актеров похож на пеструю змейку, шныряющую среди праздной, почти не замечающей его публики. А дракон – сущность сакральная, место его на небесах, и видеть его должно только благоговейно задрав голову. Поэтому вы, стоя на ходулях, наденете на себя муляж небесного змея и уже наверху исполните священный танец. Для репетиции я скреплю между собой голову и хвост дракона – это самые важные части тела, ведь хвост должен двигаться в такт с головой.

Тут Шон влез с предложением.

– Мастер, нам бы музыку какую-нибудь, все-таки танец исполняем, чтобы ритм чувствовать.

Мастер задумался, а потом улыбнулся.

– Чего не найдешь среди реквизита бродячих артистов.

Он снова залез в сарайчик на колесах и к восторгу мальчишек вытащил среднеазиатский духовой инструмент – карнай. Чен глубоко вдохнул и выдул из длинной латунной трубы громкий резкий звук, похожий скорее на крик большого животного, чем на музыку.

– То, что надо, – сказал Шон.

Импровизированная репетиция проходила на плато небольшого холма, а временный лагерь циркачей был разбит под этой возвышенностью в ложбине. Цирковые артисты готовились к ужину, над временными очагами хлопотали женщины, мужчины стреноживали тягловых и цирковых лошадей, заготавливали дрова. Неожиданно раздались резкие, громкие звуки, похожие на крик огромного хищника и испуганные циркачи увидели страшное непонятное существо, летящее на них с вершины холма. Лучи солнца слепили глаза и мешали разглядеть приближающуюся тварь, но огромный размер и страшная морда в крови, вкупе с непрекращающимся мощным рычанием испугали людей, и они бросились бежать в разные стороны. Перепуганные цирковые кони и тягловые ослы в панике унеслись далеко в степь.

Не растерялся только цирковой силач по имени Джиан. В момент страшного пришествия он рубил дрова и, схватив самую тяжелую чурку, с силой запустил ее в летящее чудовище. Подбитый дракон начал заваливаться, а Джиан с криком: «Убью проклятую тварь!», – бросился с топором к поверженному врагу. Мастер Чен едва успел перехватить его и остановить.

Репетиция удалась, ведь даже искушенные цирковые артисты поверили в «живого» дракона! Танец летящего дракона поставили в репертуар, а огромную шишку на голове Шона лечили всей труппой. Но, потирая ушибленное место, Шон все время улыбался, ведь теперь он стал полноправным артистом цирка.

Будни артистов

Странствующий цирк мастера Чена представлял собой небольшую цирковую труппу, переезжающую из города в город на десяти повозках. Почти все повозки были крыты плотной материей, защищающей от непогоды. Но было и несколько «элитных», обитых тонкой кошмой и оборудованных небольшими печками. Все артисты участвовали в представлениях, которые давались в более или менее крупных населенных пунктах по пути следования. Маршрут был отработан веками и соответствовал маршруту караванов, идущих с древности по Великому шелковому пути. Сам мастер Чен унаследовал свое передвижное хозяйство от отца, а тот – от деда.

Традиционно в китайском цирке ценились акробаты, поэтому мужская половина труппы отличалась отменной физической силой и ловкостью. Все они отлично демонстрировали стойки на голове и руках, прыгали с рук на ноги и с ног на руки через острые мечи, строили живые пирамиды. Особенно отличался легкий и бесстрашный новичок – Шер. Разбежавшись и оттолкнувшись от небольшой доски-трамплина, он крутил в воздухе сальто и приземлялся на плечи товарища. «Железный» человек, кроме своего коронного номера с глотанием меча и протыканием конечностей, ходил на руках среди вкопанных в землю острых клинков и копий. Даже клоун Мин страховал артистов при исполнении сложных

кульбитов и сам участвовал в комических номерах: смешно имитировал падения, ходил «колесом» – в общем, веселил публику.

Три молодые женщины в составе труппы были гибкими и эластичными, словно змейки. Они грациозно сворачивались в живые клубки и поражали немыслимыми позами неискушенных зрителей. Все артисты умели жонглировать различными предметами от деревянных чурок до дорогих стеклянных тарелок. Особенно зрелищно было кручение на длинных деревянных тростях хрупких фарфоровых вазочек и жонглирование ими, здесь и зрители, и исполнители хорошо понимали, какой ценный реквизит подвергался риску. Показывали номера с дрессированными обезьянками. А клоун Мин, подпоив сладким вином мелких животных, устраивал петушиные и крысиные бои.

Отличительной фишкой цирка Чена был конный вольтаж. Традиционно в китайском цирке не практиковали номеров с лошадьми. Но как-то в Пекине мастер побывал на конном представлении и «заболел» этим стремительным и зрелищным номером. Незадолго до появления в цирке мальчишек Чен приобрел по случаю хороших лошадей и начал тренировки. И навыки джигитовки Шера, который у себя в ауле считался лучшим наездником, оказались очень кстати.