- Хм. Усаги. Если вы не против, я включу свет. Отойдите, пожалуйста, чуть к стене, чтобы я прошел.

Девушка согласно кивнула, а после, опомнившись, озвучила свое действие:

- Да. Было бы неплохо. Я отошла.

Послышался тихий щелчок выключателя. Резкий свет резанул глаза. Оба зажмурились и даже прикрыли лицо рукой. После потемок коридора и полной темноты прихожей – этот свет реально раздражал зрительные рецепторы.

- Прошу прощения, – выдавил блондин. – Я лучше включу торшер. А то прямо, будто по мозгам бьет…

Он удалился куда-то вглубь помещения, а Усаги застыла возле входной двери, не зная, ЧТО ей и КУДА ей. Она нервно «ломала» пальцы, делая шаг то вперед, то назад. Вернулся хозяин квартиры. Остановился напротив студентки и также растерянно почесал затылок:

- Честно говоря… чувствую себя несколько глупо. Все это… Прошу меня простить, что затащил вас сюда. Мне очень не хотелось пуская глупые слухи и отвечать на некорректные вопросы. К своему оправданию хочу сказать, что думал я не только о своей репутации. Н-да. Ну… Я вот… Может, тогда кофе? Хотя, уже так поздно. Но, все же, если вы еще не хотите спать… Чашка кофе роли не сыграет уже, я полагаю?

Усаги растерянно крутила в руках подол платья, заворачивая его в «дудочку», чем еще больше открывала себе ноги. Практикант отвел глаза. Вспомнилось, какая эта кожа на ощупь.

«Вот стыд-то! Облапал собственную студентку. И еще и затащил среди ночи в свою квартиру. Не говоря уже о мыслях, которые язвительно хихикали внутри черепной коробки. Мудак?»

Поскольку Уса не говорила ни «да» ни «нет», мужчина отправился на кухню, предоставив девушке время на раздумья. Так же молча достал турку (захотелось сварить кофе по-старинке, а не из кофе машины), засыпал туда молотую арабику, открыл коробок со специями…

Усе, в конце-концов, надоело подпирать косяк, да и любопытство оказалось сильнее. Как живет тут бывший Принц? Какая в квартире планировка? Такая же, как у нее, несколькими этажами выше? Чем он там шуршит на кухне? Дверцами хлопает. Придя прямо сейчас домой, вряд ли удастся сразу уснуть. Если сегодня вообще удастся… Так не принять ли в таком случае предложение?

Помедлив еще немного, но в итоге, все же разувшись и оставив балетки с прохода, златовласая тихонько прошла на кухню. Не выдержав, шумно выдохнула. «Что-что? Мини-барная стойка? КРАСНАЯ??? Апофигей!!!»

Габриэль задумчиво изучал содержимое какой-то коробочки.

- Усаги, как вы думаете, – абсолютно серьезно спросил он. – Что нам лучше сейчас добавить в кофе? Не против «звездочек» бадьяна? Очень их люблю. И красиво, к тому же… Вы любите мятные пряники? Или предпочитаете медовую пахлаву?

- НЕТ!, – услышав про мед, который теперь ассоциировался у нее исключительно с самим Габриэлем, Уса вмиг порозовела. – То есть, не нужно меду. Слишком…эээ. Сладко. Не пробовала кофе с бадьяном. Это должно быть интересно. Я присяду?

Пока мужчина колдовал у плиты, Уса тихонько залезла на барный стул и слегка поджала ноги. Все же, платье было очень открытым. В турке начала образовываться пенка. Гейб ловко сбавил огонь, через секунду выключая его вообще. Молча разлил кофе по чашкам. Поставил на стойку пряники и емкость с бадьяном. Присел напротив, обхватывая свою чашку обеими ладонями. Снова воцарилось молчание.

- Одну «звездочку»? – вырвал его из тяжелых дум мелодичный голосок.

«Черт. Крольчонок. Как я мог забыть о ней? Слишком много всего. Устал. На один день это чересчур…»

- О. Да. Прошу извинить. Задумался.

Теперь Габриэль смотрел прямо на свою гостью, мягко улыбаясь.

«Его глаза уже не такие темные, – отметила про себя Усаги, посмевшая на секунду вскинуть взгляд». В целом, на этой кухоньке было уютно. Все оказалось гораздо современнее и минималистичнее, нежели в съемной квартире Цукино.

Пятнадцать минут второго ночи. Чужая квартира. Ароматный заварной кофе, отдававший приятной сладковато-восточной ноткой. Красивый мужчина, о котором она думала столько времени – рядом. На ней самой изящное нарядное платье. Чем не романтика? Не того ли желала ее душа?

Габриэль постукивал ногтями по столешнице. Как себя вести после того коридорного безумия, он определенно не знал. Уса молча пила свой кофе, даже не притронувшись к пряникам. Глупо было отрицать, что девушка уже не была для него одной из толпы. Странно было бы опровергать, что с ее появлением, жизнь парня сделала кульбит и раз за разом их встречи выводили его на эмоции. На такие эмоции, о которых он за долгое время одиночества успел позабыть. Но… ее непосредственность… ее чистота… ее, в чем-то, наивность… Это был тот свет, к которому он, неосознанно, тянулся. Еще не ясно, кто из них двоих был тем самым мотыльком, который кружил возле лампочки у квартиры Усаги некоторое время назад. Воспринимал ли Крольчонка кем-то вроде друга? Как показал сегодняшний вечер, точнее ночь – скорее нет. Реакции его тела были отнюдь не дружескими. Да и мыслеобразы, роящиеся в голове, тоже были далеки от приличных. «Неужели? Этот маленький Крольчонок разбудил во мне заснувшее мужское начало? Не то, чтобы у меня были проблемы с либидо, но… Пардон, чисто стояк на красивые формы и животное влечение к конкретной одной данной личности – вещи разные. Особенно, если влечение это подкрепляется какими-то нужными эмоциональными «фишками». Танцы в коридоре среди ночи? Некая грань свободы и безумства, о которых он успел со всеми своими бедами позабыть. Слишком резкое взросление и средоточение на «важном». Тут же… Как сказала эта студентка: «иногда нужно совершать безумства просто так? Чтобы почувствовать вкус жизни»? Что ж. Он его прочувствовал. Прочувствовал настолько, что, будь он более циничным и аморальным – давно бы уже «завалил» этого Крольчонка прямо в прихожей. Но, только ли похоть толкала его на это «общение»? Стоило ли одним порывом перечеркнуть все будущие встречи? «Что? Будущие встречи? Значит, я уже для себя решил, что они будут? Но, ведь она моя студентка. Даже с точки зрения социальной дистанции – это не самый правильный вариант. Мягко говоря». (Что-то ты не особо об этом вспомнил, когда вел ладонью вдоль ее щиколотки к бедру, – съязвил внутренний голос). Гэйб «про себя» пожал плечами. Что теперь сделаешь? Малышка, кажется, сама была не против… Стоп. Она ведь танцевала именно на моем этаже. Совпадение?

- Усаги, можно я спрошу? – экс-Алмаз встал и подошел к окну, повернувшись к блондинке спиной и глядя на уличные фонари. – Я понимаю, что мой вопрос, скорее всего, крайне бестактный. И, вы можете даже не отвечать, но я все-равно его задам.

Девушка напряглась, размышляя, не настал ли момент по-тихому улизнуть домой.

- Уса… Во время нашего танца ты…

- Давайте не будем! Мне, похоже, уже пора. Спасибо за кофе.

- Нет, стой! – Габриэль развернулся от окна и вовремя успел схватить шуструю соседку за запястье. Если не спросит сейчас – что ж… будет жалеть. Долго жалеть.

– Уса, – мужчина крепко держал девушку, не замечая, что своим «захватом» уже начал причинять ей боль. – Уса… хм… боюсь, мои выводы преждевременны, но, я чуть более старше тебя и несколько лучше разбираюсь в жизни и в людях. Скажи мне, ты ведь не случайно танцевала именно на моем этаже, я прав?

У Усаги покраснело, кажется, все тело. Даже уши и пальцы.

- Габриэль. Не говорите ерунды! Я абсолютно случайно… уверяю вас…

- Хм. Да. А если так? Проверим?

Гейб, резко подавшись вперед, прикоснулся к губам своей студентки легким пьянящим поцелуем… Усаги показалось, что она и умерла и заново родилась одновременно… Вкус ЭТИХ губ она уже не надеялась почувствовать вновь никогда.

С тех пор прошло 2 дня. Два дня, как Усаги молча ушла к себе. Габриэль не удерживал ее. Слишком сложно было бы сейчас обсуждать что-то, или говорить о том, что было в голове у каждого из них. Ожидаемо, сон не шел. Гэйб, накинув черную кожанку, прогулялся до ближайшего круглосуточного за сигаретами, хотя, курил он крайне редко. Усаги, переодевшись в мягкую трикотажную пижаму апельсинового цвета, юркнула под одеяло, поджав под себя ноги и свернувшись в «позу эмбриона». Открытыми глазами она невидяще взирала в ночную тьму. Четвертую сигарету подряд курил он. Так и «переживали» ситуацию. Каждый в меру своих возможностей.