- Усаги? – раздается знакомый удивленный голос и тонированное стекло «едет» вниз. – Я думал, мне показалось… что вы делаете тут? Ваши ноги… Садитесь в машину.
Усаги, ошеломленно открыв рот, глядела на Габриэля, который с водительского кресла этой черной громадины смотрел прямо на нее. При ярком свете было особенно заметно, что глаза парня при всей их стальной радужке отливали ультрафиолетом. Сиреневым… красиво-то как…
«Ага. Он – красиво. А я? Сижу в пыли с ссадинами и соплями. Снова-здорово! Как бы так… Ну почему всегда так не вовремя?!»
- Да я. Спасибо, не надо. Просто упала… Немножко…
- Как-то вы всегда травматично «немножко» падаете, – съязвил блондин. – Садитесь в машину, я сказал. Я сейчас домой. Вместе и поедем.
- Спасибо, но…
- УСА!
Челюсть Цукино упало куда-то на уровень ее коленок. Уса? Впервые Габриэль назвал ее так. Внутри разлилось приятное тепло и запорхали бабочки.
- УСА. Садись немедленно. Здесь нельзя долго стоять. Быстро, я сказал.
Постанывая и покряхтывая, девушка доползла до БМВ и несмело протянула руку к задней дверце. Мужчина на это выгнул бровь, но ничего не сказал. Стараясь не испортить обивку кровью, Цукино кое-как взгромаздилась на сиденье и захлопнула за собой дверь. Машина тронулась. В салоне приятно пахло чем-то терпко-медовым.
- Сильно поранилась? – прозвучало спереди. – Сейчас мы остановимся за поворотом и я осмотрю.
Девушка вжалась в сиденье.
«Ну вот, как-то незаметно он перешел на «ты». Это звучит так… А мне, в таком случае, как к нему обращаться? На «вы», решила Уса. Конечно, на «вы». Он же старше и вообще. Не могу пока представить себя, тыкающей экс-Алмазу. И что еще за «осмотрю»?»
- Я дома сама, – в панике прошептала блондинка, сто раз уже жалея, что не пошла домой обычной дорогой. Хотела внимания? Получите-распишитесь.
- Пока ты «сама», может начаться заражение. Нужно продезинфицировать. В каждой машине есть аптечка. А руки у тебя также повреждены. Нормально ты не сможешь. Я помогу, только и всего, – сказал, как отрезал, мужчина, доставая из бардачка аптеку и тормозя на обочине.
Усаги закатила глаза, паникуя внутри все больше и больше. Кругом никого. Стекла тонированы. И он идет к заднему сиденью. Вот же блин. БЛИН! Слишком опасно. Близко. Я боюсь!!! Во рту пересохло, сердце колотилось как сумасшедшее. Уса отодвинулась в самый дальний конец сиденья и сжалась там в «комочек». Такой своей реакции не могла сейчас объяснить внятно и она сама. Внутренние противоречия раздирали ее надвое. Собственные страхи доводили ситуации до абсурда. Ну правда? В самом деле. Что такого страшного может сейчас случиться?
- Усаги? – удивился пересевший назад блондин. – Ты чего там? Иди ближе, мне переклонятся неудобно.
Девушка лишь отрицательно качнула головой. Уса понимала, что ведет себя донельзя глупо, но поделать с собой ничего не могла.
Габриэль крайне удивился, застыв со спиртовой ваткой в руке. Глаза девушки расширились и были как два блюдца. Она явно…
- Ты что, боишься? – удивленно спросил мужчина, чуть опуская руку. В голове мелькнула совсем уже нелепая мысль. – Что, боишься… меня?
- Да нееет. Нееет, – замахала руками Усаги, мысленно стекая на пол лужицей воды. «Вот блин! Выдала себя. Выдала. Дура же!» – Спирт… я… больно же будет…
- Ах это, – рассмеялся парень. – Чуть-чуть потерпишь и все пройдет. Ну не будь маленькой, – добавил он, так некстати глянув в вырез футболки, которую Усаги надела сегодня.
«Да уж. Совсем даже и не маленькая, – подумал про себя блондин и мысленно дал себе пинка. Нашел время!»
-Хорошо, начнем с ладоней.
Миг и ее рука покоится в прохладной ладони, а тонкий изящный палец осторожно ведет по израненным подушечкам. Тело отзывается дрожью и, отчего-то, ноет внизу живота. Еще миг – и остропахнущая ватка накрывает ранки. Да е-мое! В голове вспыхивает секундный фейерверк и Уса охает, не сумев сдержать эмоций. Их сейчас слишком много.
- Так больно? – снова удивляется блондин. – ты такая чувствительная.
Легкий ветерок дует на место контакта ссадин со спиртом. «Ну, это уже слишком» На ранки и ссадины ей дула только мама. Лишь мама. И теперь…
- Не надо, я в порядке.
Уса дергается и губы блондина на миг контактируют с ее указательным пальцем. Хорошо, что в салоне полумрак. Провалится бы сейчас куда-нибудь под землю. А ведь еще колени…
- Как скажешь, Усаги, – блондин явно медлит, собираясь что-то спросить. – Знаешь… У меня с недавних пор какое-то невнятное чувство… Глупо, конечно… Будто я знаю тебя…
Трель мобильника, что лежит рядом на сиденье, заставляет обоих молодых людей подскочить. Две пары глаз рефлекторно смотрят на дисплей. Неоконченный вопрос остается повисшим в воздухе. Мобильник Усаги мигает входящим вызовом. Мамору…
Когда машина мягко подъехала к парковке возле их временного жилища, время близилось к вечеру. Звонок Мамору был так не к месту, что и Усаги и Габриэль постарались справиться с обработкой коленей как можно быстрее. Никто из них не проронил более ни звука. Прохладные пальцы ловко промокнули спиртом ссадины. Уса даже не пикнула и не дернулась, настолько в ее душе царил раздрай. За минуту до поворота во двор, тренькнула смс-ка. От Минако: «Уса, прости. Он надавил на меня». Времени разбираться что к чему не было. Решив, что подумает об этом странном сообщении дома в окружении чашечки какао с воздушными зефирками, девушка начала было выбираться из машины, как охнула и скривилась от боли. Похоже, ушиблась она сильнее, чем думала.
- Подожди, – экс-Алмаз сдержанно обошел авто и приоткрыл дверцу со стороны блондинки.
Усаги молча глянула на предложенную ей ладонь.
Парень хмыкнул.
- Можешь остаться здесь до утра, если хочешь. Потом уж, извини, я все-равно должен буду тебя оттуда извлечь. Дела, знаешь ли…
Цукино гордо задрала нос и попыталась выбраться, минуя практиканта. Попытки ее, нужно сказать, выглядели со стороны довольно смехотворно и Габриэль улыбнулся.
- Чудная ты, Усаги. Давай все же помогу.
Мужчина еще настойчивее протянул в салон ладонь.
«Как же все это неловко. Ей-Богу. В жизни не пойду больше той дорогой. Теперь вот придется взять этого экс-Алмаза за руку. И отчего мне так мучительно стыдно? Будто бы я делаю что-то плохое. Будто прикасаюсь к чему-то нереальному. Это ж нужно так накрутить себя. Давай же, Усаги. Он ждет!»
Уса осторожно вложила в мужскую руку свою хрупкую кисть. Гейб усмехнулся, внезапно чуть наклоняясь вперед и приобнимая Усаги за талию. Нос девушки уткнулся куда-то в шею блондина. Ближе к уху. Как же все это было слишком. Слишком-слишком!!! Судорожно сделав глубокий вдох, Усаги «потерялась» в аромате одеколона. Так вот что за пряно-медовый запах стоял в салоне. Так пах сам Габриэль. Хвоей и медом. Какое интересное сочетание. Мамору всегда пользовался чем-то с ароматом «свежести». И привычкам своим не изменял. Как давно к Усаги не прикасался никакой посторонний мужчина. Даже от Мамору она уже не принимала тактильных контактов. И тут вот так… прямо раз и все. Беспардонно? Смело? Нагло? Возбуждающе. Возникло резкое желание прижаться сейчас к Габриэлю, обхватить его руками, уткнуться куда-то в район ключиц и ничего не объяснять. Пускай думает, что хочет. Лишь бы не оттолкнул прямо сразу. Хотя бы пару минут…
На полном автомате Уса опустила на землю одну ногу. Тут же почувствовала «лифт вверх». Секунда – и она уже стоит на обеих ногах, а блондин закрывает за ней дверь БМВ. Мигает сигнализация. Смотря на застывшую девушку, Гэйб одними глазами спрашивает: «идем?».
«Идем? Серьезно? Давай еще немного постоим? Просто постоим. Я хочу пропитаться этим хвойно-медовым запахом. Хочу снова почувствовать себя маленькой и слабой. Ощутить заботу. Если бы не этот форс-мажор, я бы еще долго не…»
«Идем», – кивает Уса, собираясь сделать первый шаг в направлении подъезда.
- Так-так-так… Вот значит, чем ты занята, моя Усако. Не удивительно, что не захотела ответить на звонок.
