Он ушел ближе к вечеру, кажется, рассказав всю свою жизнь от начала до конца. Но через некоторое время опять приехал, продолжив свою унылую историю. Погода за окном менялась, жизнь менялась кругом, но только не слова и поведение Родольфуса Лестрейнджа, фамилию которого Белле предстояло скоро носить. Он ходил к ней каждую неделю. Все чаще и чаще ноги в его начищенных, дорогих туфлях ступали по владениям Блэков, и Белле, порой, начинало казаться, что он приходит сюда как к себе домой.

-В Министерстве Магии случился кошмар сегодня! — в один прекрасный день что-то заставило Родольфуса изменить привычный репертуар речей. — Министр магии сообщил нам на общем заседании, с радостным лицом, что студентов-маглорожденных в Хогвартсе стало вполовину больше, чем в прошлом году! Это невообразимо, на мой взгляд, наша система магического образования рухнет скоро!

-Почему? — глупым тоном спросила Беллатриса, оторвав взгляд от решетчатой поверхности стола под стеклом.

-Магической науке должны учиться только волшебники, разве нет? — Спросил Родольфус тоном, не терпящим возражений.

Однако Беллатриса не собиралась перечить, и даже поймала себя на мысли, что его слова неоспоримы и логичны. Родольфус не изменился в лице, когда она совершенно спокойно кивнула, его глаза только ярче разгорелись каким-то недобрым огнем.

-Мои мечты схожи с мечтами многих волшебников — чтобы магглы, наконец, оказались на своем месте. И твои взгляды, Беллатриса, должно быть такие же! Ведь ты же знаешь, из какой ты семьи…

И тут краски этого разговора стали вновь бесцветными, как и раньше, но Беллатриса уставилась на кованые узоры в столе с другим выражением лица. Больше всего ее удивило то, что слова Родольфуса так упорно не покидали ее головы. Когда он, наконец, ушел она обрадовалась, потому что почувствовала, как утомилась сидеть под жарким солнцем. Когда ее голова коснулась подушки она лишь тогда осознала, как та отяжелела.

В один из августовских деньков, когда солнце мягко припекало луга с поспевшей пшеницей, и рыжеватые бабочки порхали в мягком, пропитанном сеном и теплом воздухе, Беллатриса снова встретилась с Родольфусом Лестрейнджем.

Свидание было организовано в одной из небольших гостиных их поместья, только на этот раз родители Беллы — Кингус и Друэлла, тоже присутствовали на их встрече вместе с сестрами. Одевали ее на этот раз с куда большей тщательностью, чем обычно, затягивали корсет сильнее, а платье надели то, к которому ей даже не разрешалось прикасаться до сегодняшнего момента. И когда она была, наконец, готова Белла явилась вместе с матерью в комнату, где сидели вокруг круглого стола ее жених, ее сестры и равнодушный отец. Над ними возвышалась сверкавшая в лучах закатного солнца люстра из цветного хрусталя. Друэлла, когда зашла, жестом приказала домовику закрыть единственное окно. В комнате помрачнело.

Сидевшие в помещении люди не разговаривали и не переглядывались. Разве что две младшие сестры Беллатрисы явно изнемогали от желания поговорить о чем-нибудь или еще лучше выйти из этой тесной комнаты в сад. Они тоже принарядились, и Белла сразу приметила это. Как ведь резко делает взрослее детское лицо мантия взрослого покроя!

Когда Беллатриса появилась на пороге этой комнаты, вместе с матерью Родольфус тут же встал со своего кресла и пошел им навстречу.

-Добрый вечер, прекрасные дамы!

Коснувшись губами протянутых ему ладоней, он взял под руку Беллатрису и вежливо довел ее до своего стула, уселся сам и спросил:

-Как твое самочувствие, Беллатриса?

-Благодарю, неплохо. — Равнодушно ответила девушка и опустила глаза.

Рядом с ней сидела Андромеда, которая подбадривающее улыбнулась своей сестре. Та не смогла ответить ей тем же и отвернулась, смотря в колени.

Родольфус, улыбаясь по-джентельменски, как рекламные персонажи, повернулся к остальному семейству Блэк, сидевшему со каменными лицами.

-Я думаю, Кингус уже успел представить тебе, Родольфус, наших младших дочерей — Нарциссу и Андромеду.

-Да, миссис Блэк, я уже успел познакомится с ними повторно. Они очень милы и отлично воспитаны. Хотя, что еще стоило ожидать от вашего семейства. Беллатриса тоже отлично воспитана. Она приятно радует меня за все время нашего общения.

-Я очень рада это услышать. — Кивнула Друэлла без улыбки. На мгновение воцарилась тишина, но ее, впрочем, очень быстро прервала волнительная болтовня Лестрейнджа.

-А как поживаете вы, мистер и миссис Блэк, и ваша вся большая семья? Я очень рад, что вы решили присоединиться к нам с Беллатрисой. Ваш дом очень приятен для таких встреч, а ваше общество, тем более, радует.

Он кашлянул, и, извинившись за это, положил руки на колени.

-Благодарю тебя, Родольфус, от имени всего нашего рода, — сказал Кингус Блэк хрипловатым голосом. Он выглядел немного усталым, кашлянув в платок, он продолжил, — простите. Наша семья переживает самые лучшие дни, в какой-то степени, благодаря тебе, Родольфус.

Родольфус поблагодарил и кивнул отцу Беллатрисы, смотря на всех троих сестер Блэк, которые сидели напротив него с равнодушным видом. Белла единственная из всех троих слушала разговоры за столом. Только потому что знала: в эту беседу могут вскоре втянуть и ее.

Родольфус гордо надулся, даже немного покраснел, но, вскоре, принял свое стандартное выражение лица.

-Благодарю вас мистер Блэк. В министерстве столько проблем за один день, что просто голова пухнет. Ваши слова приятно приподняли настроение. — Ваши дочери так похожи на вас, миссис и мистер Блэк. — Заключил Родольфус, разглядев всех троих. — Однако моя будущая жена все-таки больше всех похожа на мать. Почти копия.

Улыбнувшись, он посмотрел на Беллатрису, залившуюся краской вовсе не от восторга. А ее две сестры совершенно не отреагировали на высказывание ее будущего супруга. Родольфус их абсолютно не интересовал. И Беллатриса искренне завидовала Нарциссе и Андромеде. Те могут жить спокойно, понятия не имя о том, кто такой Родольфус Лестрейндж. Хотя, наверное, она сама не намного лучше знала кто он, даже не смотря на их будущее, скорое замужество.

Тут голос подала надменная мать Беллы:

-Не желаешь ли, Родольфус, немного выпить? Для того чтобы забыть на время все эти глупости Министерства?

-С превеликим удовольствием, миссис Блэк, — галантно ответил Родольфус, — вы проявляете столь большую заботу…

-Не стоит благодарностей, Родольфус, — с нотками теплоты перебила его Друэлла, смотря на Родольфуса из-под своих тяжелых век, — в конце концов, ты скоро будешь членом нашей семьи.

-Я очень рад, что вы позволили вашей прекрасной дочери выйти за меня. — Проговорил мистер Лестрейндж, с довольством смотря на Беллатрису.

Все взгляды перенеслись на Беллу. Она была вынуждена улыбнуться своей вымученной улыбкой, которая теперь только так и играла на ее лице.

-Я тоже очень рада этому, — равнодушно соврала она.

И в этот момент все ощутили, как Родольфус наслаждается своим величием. Никто этому не изумился.

-Альдмос, принеси нам вина из дальнего конца погреба! — приказал Кингус Блэк.

Весьма чудного вида домовой эльф исчез из дальнего угла комнаты выполнять приказ отца Беллатрисы.

-В нашем погребе хранятся весьма неплохие вина, — рассказывал отец Беллы, горделиво выпячивая грудь, — 1607 года выдержки самое старое — Тосканское. В нашей семье еще с десятого года семнадцатого века. Замечательный экземпляр — только для самых важных гостей. Сейчас такое вино стоит целое состояние, а у нас его десять бутылок.

Домовик принес одну бутыль с темного цвета жидкостью и протянул ее владельцу. На ней сверкнула тусклым светом этикетка, богато украшенная серебром.

-Разлей всем по бокалам! — приказал Кингус домовику. Он, с поклоном, потянулся к бутылке. Ходя вдоль стола, от бокала к бокалу, он наполнил их все темной, почти черной жидкостью.

-Папочка? — проговорил тихо кто-то.

Все обернулись. Это с другого конца стола Кингуса окликнула Дромеда, завернутая в плотную красную мантию, словно в кокон.