Взмахнув палочкой, будто рисуя в воздухе кривую окружность девушка направила луч магии прямо в эльфиху Кляксу. Ожидая увидеть нечто серьезное, она замерла.

-АААААААА!

Глаза Кляксы завертелись в глазницах, а язык выпал из шершавого рта, на ее лице стали вырисовываться витиеватые загогулины, изображавшие точную копию лица девушки. Комичные чары не отменялись, она взмахивала палочкой множество сотен раз до тех самых пор, пока портрет Беллатрисы на лице Кляксы не был завершен. Продержавшись одно мгновение, он исчез, а Белла произнесла еще одно заклинание, следующее по списку. Но от него лишь вспыхнула лампада над их головами. От следующего — задымились книжные полки и, видимо, от вбитого в подкорку рефлекса, Клякса бросилась тушить сгорающие фолианты. Ее из другой комнаты позвал Родольфус. Она расставила спасенные книги по местам, отряхнув их от копоти, распахнула крохотное окно и произнесла боязно:

-Простите, но хозяин Родольфус ждет меня. Я не могу ослушаться его.

-Хорошо, но потом вернешься. — Сурово крикнула Беллатриса уже вслед бежавшей со всех ног эльфихе.

Из-за продолжительных экспериментов Беллы та не успела приготовить ужин, не докончила уборку в доме и теперь беднягу ожидала как минимум взбучка, но девушка, не испытывая сочувствия ни к кому, кроме самой себя, понурила голову в собственные пыльные ладони. Перелистав книгу, по которой она мучила свою эльфиху девушка протерла слезящиеся глаза и отшвырнула фолиант за книжный шкаф. Она металась по комнате, как стихийное бедствие, разгоняя стайки маленьких паучков, облачка мелкой пыли сваливая в кучу аккуратно сложенные стопки книг. Двигаясь от угла к столу, она маниакально думала, что может записать про сегодняшний день, что может быть интересно и нужно Темному Лорду.

Перспектива будущей жизни, от ее опустевших мыслей задорно ухмылялась ей противной улыбкой младшего братца Сириуса. Он явно что-то задумал и насолить желал не только ей. За полчаса ее общения он разворошил ее мысли куда сильнее, чем за пятнадцать лет, прошедших с его рождения.

Беллатриса совсем не каллиграфическим подчерком описывала события прошедшего дня. Которых не было. Так и писала: ничего не увидела, ничего не услышала. Не в силах признаться и самой себе, что Сириус Блэк победил ее.

В предыдущие дни в тетрадке с твердой обложкой было почти что тоже самое. Она видела незаполненную эмоциями пустоту линованных листов и заполняла ее такой же чернильной безликостью. Что-то ей подсказывало, что Клякса больше не явится сегодня, пожилая служанка позабыла о своих обязанностях по дряхлости памяти и завалилась спать.

Беллатриса думала апатично о том, что остался один день до того, как ей придется заявиться к Темному Лорду с этой полупустой тетрадью и увидеть его недоуменное лицо, не озаренное радостью. Взметнув палочкой она приманила, с надеждой, брошенную за шкаф книгу магии и, перечитав, убедилась в своих несчастных мыслях — это чей-то глупый розыгрыш. Невообразимо глупая книга, замаскированная, как на зло под то, что было ей столь сейчас желанно.

И поставив в своем насквозь пропитанном тоской дневнике наблюдений точку, девушка направилась в свою спальню, мысленно готовясь к окончательному провалу.

***

Последним своим утром в Хогсмиде она стала столь же уродлива, как настроение ее души. Намеренно состаренная, длиннее, чем нужно мантия собирала всю грязь с тротуара, кутая ее тучное и морщинистое тело. Обрюзгшее лицо спрятанное в короткой шее, словно в домике недоверчиво глядело впереди себя и в этом коконе красивая девушка по имени Белла Лестрейндж с унылыми мыслями пробиралась перекусить в Кабаньей голове. Мельком замечая собственное отражение в витринах магазинов она надеялась никогда не увидеть себя такой старой. На самом деле, она влачилась слишком уверенно для такой карги, даже без всякой клюки в руках. Нынче ей удалось подслушать лишь парочку человек, обсуждавших участившиеся землетрясения.

В ее нынешней маскировке была ощутимая польза. Ее картинной старости поклонялись, официант «Трех метел» даже улыбнулся ей, и принес подарочную кружку Сливочного Пива. Видимо, ожидая от такой старушенции сердечности, он ошибся, заметив, как цинично она осушила оба бокала, заплатив лишь за один в полном безмолвии. В «Кабаньей голове» такой же мягкости к ее положению девушка не встретила. Официант подал ей все что она просила — ни больше и ни меньше.

Как сильно она начинала ценить кулинарные способности эльфихи Кляксы, когда оказывалась за столом в этом кабаке. Еду вечно пересаливали и есть ее Белле приходилось исходя из правдоподобности ее роли. Давясь толченой картошкой, девушка рисовала в уме всякие дурацкие образы, чтобы отвлечься от гадкой еды. Но тут одна из персон, не покидавшей ее воображения в последние несколько ночей, самолично заявилась навестить ее в реальности. Она чуть не поперхнулась засохшей петрушкой, когда прошедшая в зал кабака фигура поздоровалась ровным голосом с официантом:

-Здравствуй, Альбус. — проговорил владелец кафе в ответ. — Здравствуй Аластор. — Прибавил он, потому как Дамблдор пришел не один. Причем ни тот, ни другой не обратили внимания на присутствие в кафе какой-то старушки. К тому же, по ней было отлично видно, что она плохо соображает и глуха на оба уха. Медленно и очень плохо изображая, что дремлет Беллатриса прикрыла глаза. Дамблдор сел со своим спутником за столик в противоположном конце зала и заказал сразу же два огненных виски.

-Все несладко, Альбус, Министерство опасается сторонников Сама-знаешь-кого. — После первого же глотка проговорил Гораций. — Они боятся, что они проникнут в Министерство и в школу.

-Они и так там, Аластор, так что большего им боятся незачем. — Спокойно проговорил Дамблдор, к бокалу, однако даже не притронувшись. — А в школу они не проникнут, ученикам нечего бояться.

Мужчина по имени Аластор обернулся к барной стойке, к которой сидел спиной. Из-под приоткрытых глаз Белла заметила его жуткое лицо. Ее покоробило, что чуть не выдало ее разведывательную деятельность. Отменный кусок носа отсутствовал на нужном месте. Щеку, словно исполосованное кривым, тупым лезвием очерчивали жуткие, глубокие шрамы. Казалось, будто бы этого волшебника кто-то хотел заживо порезать на две части.

-А я так думаю, что им стоит опасаться. Весь мой Мракоборческий отдел не справится с армией спятивших безумцев, во главе темного мага, жаждущего власти. И еще их темных тварей, которых они приобщают к своей миссии без разбора.

-Я давно говорил министру, что Волан-де-морт желает присвоить дементоров к себе в сторонники. Он не глуп и прекрасно понимает, что одних великанов ему мало. В его действиях, к сожалению, есть логика. Ужасающая и страшная логика, Аластор.

-Альбус, я же просил… — Колдун выпил еще один глоток и неодобрительно закачал головой.

-К чему боятся его имени? — спокойно спросил Дамблдор — Я уже давно говорил волшебникам, что это не так страшно, как, к примеру, произнести пару булькающих звуков. Ты же икоты не боишься, Аластор? Или ты не пугаешься звука смывания воды в уборной… хотя, кстати говоря, он тоже весьма своеобразный и имитировать его в приличном обществе не стоит.

На спящем, старушечьем лице Беллатрисы, в напряжении, в одну кучу сжались все морщины. Она пыталась выглядеть безучастно, но внутри нее кипел кипяток безудержной ярости.

-Но, чтобы то ни было, Альбус, мы знаем, что ему что-то надо в Хогвартсе. — Пытаясь перевести тему заговорил Грюм.

-Он хочет отправить в преподаватели нужных ему людей. Говорят, что я это единственный кого он боится, и он хочет держать меня в узде. А еще, я так подозреваю, что Лорд Волан-де-морт желает заколдовать для выгоды самому себе Бартемиуса Крауча.

-Минерва сказала, что ты сумел что-то пронюхать про него, Альбус. Что-то очень важное.

-О, она не знает, что я узнал. Да, это уже не относится к делу, Аластор. К чему мне проливать свет на простые догадки. Будь уверен, что когда это подтвердится я сообщу, если будет необходимость.