-Чья… чья свадьба состоится мама? – изумленно прошептала Белла, нервно затанцевав с ноги на ногу.

-Ваша с ним свадьба, Беллатриса. – скучающим голосом бросила Друэлла. - Ты будешь женой Родольфуса Лестрейнджа. Он богат и властен. Незаслуженно отличная партия для тебя и заслуженная для продолжения нашего Великого рода. Скажи спасибо, что я постаралась ради тебя. Я несколько лет его уговаривала. Несколько лет составляла вашу брачную сделку.

Белла вспомнила, как она с ужасом посмотрела на свою мать, как ее ноги подкосились в коленках, и то, как она осмелилась возразить ей:

-Но… ведь я не люблю его, и он гораздо старше меня! Я его и не знаю… Разве так можно?.. – неуверенно прошептала она. - Почему я должна…

Выйти за него. Белла не могла выговорить это… ей казалось это ужасным сном. Она не могла даже представить себя женой какого-то неизвестного человека.

-Как ты смеешь дерзить мне, мерзкая девчонка?! – Вскрикнула мать, вскакивая с кресла. Чернота зрачков расширилась, пожирая синеву ее глаз. - Никому из нас не интересно, как ты к нему относишься! Ты выйдешь за него или мы все отречемся от тебя, как от всех этих проклятых предателей рода!

Словно очнувшись от страшного сна, Беллатриса медленно поплелась дальше, оглядываясь по сторонам. Ужасные слова матери, которые поставили крест на ее жизни, до сих пор гремели как приговор в ее голове «…Ты выйдешь за него или мы все отречемся от тебя, как от всех этих проклятых предателей рода!».

-Беллатриса, не задерживайся, - Родольфус окликнул ее, обернувшись у самой двери.

Ее отражение все так же глядело на нее испуганными темными глазами и опущенными уголками губ. В полном непонимании самой себя, Белла прошла в распахнутые пред ней высокие двери.

Яркий свет хрустальной люстры, висевшей прямо над длинным столом и сиявшей каким-то золотым, молочно-кремовым светом первым бросался в глаза. Камушки, выгравированные в форме кружочков цветасто сверкали, как горящие на солнце бриллианты.

Белла оказалась в большой красивой комнате, интерьер которой погружал всех в далекую эпоху власти французских королей. Из обитых деревянными стеновыми панелями стен вырастали огромные, с пола до высокого потолка окна, закрытые шторами. Они пропускали лунный свет сквозь красиво повешенные складками разными причудливыми формами синие занавески.

Девушка сделала всего пару шагов и села у самого края стола, где к ее приходу была приготовлена фарфоровая, совсем простая тарелочка и набор серебряных вилок. В главе стола, за десяток стульев от нее уже сидел Родольфус.

-Приятного аппетита! – сказал он. И только он это произнес, как на тарелке Беллатрисы появилась еда.

Мясо в сметанном соусе она ела неспешно, медитативно разглядывая окружающие интерьеры, а особенно пустое лицо доспехов рыцаря в полный рост, которые стоял возле камина у Родольфуса за спиной. На его железных латах был выцарапан герб Лестрейнджей золочеными завитками, а на щите ярко сиял французский флаг. Родольфус ни раз говорил, как дорого его семейству обошлось построить в Британии родовое поместье, но как они много веков гордились его роскошью и изысканностью комнат. Отрицать факты было бы очень глупо – столовая, как и весь дом смотрелась потрясающе дорого. С старинных картин, развешанных на стенах на обедающих смотрели талантливо изображенные господа за трапезой, а из цветочной вазы за столом всегда, без исключений поглядывали чудно пахнущие головки весенних цветов. На покрытой лаком поверхности не было ни царапины, ни трещинки, а вишневого дерева цвета паркет был так тщательно начищен, что по нему можно было кататься, словно на коньках.

Когда супруг Беллатрисы уже доедал десерт, девушка еще не расправилась с основным блюдом. Родольфус торопил ее, недоуменно спрашивая:

-Неужели, блюдо не удалось?

Белла разумеется отрицала, что еда несъедобна. И говорила правду. Отчего-то сегодня у нее не было желания торопится.

-Вредно есть спеша. – Изрекла Белла бездумно и надкусила кусочек свежеиспечённого багета.

-Оно и верно. – Изумленно проговорил Родольфус. – Но ты слишком уж медлишь. Непривычно.

Встав с кресла он поспешил вон из комнаты, видимо, наслаждаться чтением газеты, которую к вечеру ему точно принесла сова.

Беллатриса же, страшно задумчивая после ухода супруга, вовсе забыла о еде. Положив ложечку на край тарелки салата из листьев одуванчика она уставилась в стену.

В первые дни жизни в этом поместье ее хобби было пробовать различные блюда и запоминать свои впечатления. Клякса готовила такие вещи, которых ее язык не касался в жизни. Хотя в отчем доме домовой тоже был не бездарен в кулинарии. Она ела, бродила по саду и вверх вниз по этажам, пытаясь развеять тоску, но однажды неизведанные углы даже в таком гигантском доме заканчиваются. Случилось это и с поместьем Лестрейнджа.

Единственным радостным развлечением тогда становились уроки магии у Волан-де-морта. Симпатично причесываясь она выходила из дома в лучшей своей мантии, нанося тушь как можно аккуратнее. И улыбка ее сияла ярче, чем солнце над головой. Сердце стучало сильнее, чем дождь барабанил по земле. Зависело все вовсе не от погодных условий.

С одной стороны теперь все перевернулось с ног на ноги. Или не изменилось?

Об этом и думала девушка, пока ее еда остывала в миске, а Родольфус заканчивал читать последнюю полосу за стеной в соседней комнате. От робости она не могла отпустить сомнений и напрочь лишилась аппетита.

Вдруг случилось кое-что неожиданное, от чего у девушки застрял ком в горле. На ее левой руке, словно сигнал от настырной совести жутко зажгло, будто кто-то плеснул на кожу кипятка. Девушка сжала зубы и пискнула.

-Скорее уходим! – В обеденный зал заглянул Родольфус. – Тебе же Темный Лорд рассказывал, что это значит?

Действительно, ведь у Родольфуса тоже была черная метка и им обоим пора к Темному Лорду. Конечно же ей было известно, что обозначает эта ноющая боль. Девушка бросилась в коридор, где Родольфус стоял у зеркала, приглаживая одной рукой волосы, другой приманивая волшебной палочкой свой плащ. Белла тоже принялась готовится к выходу.

-Никогда не медли, когда Темный Лорд призывает тебя. – Пробурчал Родольфус. – И ни к чему прихорашиваться, ты идешь трудится во благо, а не светский раут.

Беллатриса покраснела, хотя она всего лишь заплетала аккуратную косу и ничего более.

-А где Милорд собирается ме… нас собирать? – Она глубоко вздохнула, задавая вопрос. Спешным шагом она вышла из дома, когда Родольфус взял ее под руку.

Он посмотрел на нее как на недотепу, от этого взгляда она почувствовала себя попавшей в тупик. Потому что, в общем-то Волан-де-морт, говорил ей об этом.

-В поместье Малфоев. – лениво ответил Родольфус. - Ему всегда нравилось там, и мы всегда приходили только туда. Малфой по старому знакомству позволяет ему там проводить собрания. Потому как все равно в этом доме никто не живет. Чрезвычайно редко – в Темный Лорд призывает в свой собственный дом. Как ты могла уже понять – он любит уединение.

Беллатриса бросила на него благодарный взгляд и без слов побежала из дома за ворота, что бы трансгрессировать. Родольфус поспешил за ней, даже, к ее удивлению, не окликая, чтобы она помедлила. Наконец, оказавшись за воротами одновременно со своим супругом, Белла закрыла глаза и от всей души подумала о доме Малфоев, в котором, между прочим, никогда не была.

Открыв глаза, Белла оказалась одновременно Родольфусом возле старинных ворот кованых толстыми цепями. За ними темнел в сумерках широкий фасад неизвестного ей здания.

Ни на секунду не задерживаясь девушка прошла сквозь гостеприимно распахнутую калитку. Мокрый гравий хрустел недружелюбно под подошвой ее скромных туфель. С каждым шагом она все четче могла разглядеть четырехэтажное, вытянутое по горизонтали поместье. В окнах возле которых на первых этажах неаккуратно, но красиво вился плющ горел свет, и виделись тени множества темных фигур: высоких и незнакомых.