– Лови меня, цыпочка!

В тот же момент где-то в голове мелькает «Бежать, пока не поздно, пусть расшибётся, свешу всё на уличных гангстеров», но блондин не делает ни шага, и рядом с ним тяжело приземляется бинтованная туша, хватает ещё в полёте за плечо – поэтому бедную жертву рывком тянет к земле, он теряет равновесие и шлёпается на резиновое покрытие, а Дазай забывает отпустить плечо и падает следом, ушибая левую коленку и правой заезжая в бок лежащему.

– О-о-осаму, ч-чтоб тебе, – хрипит несчастный. Из лёгких моментально пропадает кислород, мышцы на прессе сокращаются. Нехило вмазал, конечно, но Катсуро, как истинный ценитель справедливости, почти сразу же смотрит в весёлые зенки и готовиться познакомить свой кулак с его правым глазом (до этого знакомил только с левым), но запястье перехватывают и опускают. Ну и ладно, не сегодня. Довольная морда улыбается ещё шире, мягко надавливая на плечо, (как он вообще так изворачивается за доли секунды) и, укладывая спину напарника на тёмную поверхность, гордо нависает сверху, располагая руки по сторонам от головы шепчущего проклятия страдальца.

– Комод с неба прилетел по голове?

– Девушка отказала.

– Фу, Аоки, как некрасиво желать такое друзьям.

– Сдохни, исчадие Ада, пожалуйста, отпусти меня.

Дазай помогает ему встать и поддерживает всю дорогу назад.

***

Катсуро и сейчас сомневается в гетеросексуальности своего «глубокоуважаемого» напарника, но признаёт, что делал он это часто и в какой-то мере подобные выходки просто норма его поведения, а не попытка изнасилования.

Только второй бокал? Ого. С такими-то воспоминаниями.

Дазай – это детище Сатаны, сбежавшее из-под домашнего ареста и поселившееся у своего дяди по отцовской линии. Сущее зло, выходки, злобный смех, злорадство и жажда кровопролития в одной волосатой башке. Хладнокровный убийца и такой безмозглый пингвин, не в обиду птицам, что нервы на него кончились ещё в первый день совместной работы. А Осаму – большой ребёнок. Всё ещё жестокий и далеко не глупый, но такой же наивный с виду. И только Осаму позволял Катсуро окончательно не бросить йокогамский гангстерский дурдом в то время.

И это из-за Осаму Катсуро сейчас безучастно смотрит на бокал, слегка раскачивая его и наблюдая за каплями внутри. Глаза закрываются. Он даже выпить не может, настолько его достал этот ваш Осаму.

О-са-му.

***

Идиот.

Беспросветно тупой.

У Катсуро кончается словарный запас.

Перестрелка? Круто. Да. Но не тогда, когда они надеялись на пустое здание. Просто сегодня они очень торопились, и так получилось, что информации было мало.

«С богом. » – Думали они. Да. Конечно.

Это было наивно.

Очень.

И сейчас, когда последний охранник этого склада благополучно помер, Катсуро смотрит на Дазая, стоящего на коленях чуть поодаль. Глаза он зажмурил, и руки судорожно сжимают левый бок, куда попал выстрел одного из нападающих. Аоки прячет пистолет в кобуру и в два шага оказывается рядом. Сквозь белую рубашку проглядывает красное пятно, которое хоть и скрыто под ладонями, но заметно расширяется.

Чертяга в бинтах поймал пулю.

– Ключи в кабинете на втором этаже, списки там же. Давай за ними, оставаться незачем.

Ого, он даже шутить перестал.

Катсуро щёлкает гениальными мыслями, быстро отправляется за нужными вещами и возвращается, наблюдая за стоящим у стены Дазаем с дрожащими коленями. Быстро закидывает его руку себе через шею на плечо, держа под мышкой серые папки, и осторожно выводит к выходу. Машина далеко, до неё метров триста.

Осаму сцепляет зубы и только охает, но комментариев происходящему не даёт. Катсуро мечется в тревоге, взвешивая варианты подогнать машину или притащить к ней напарника, и соглашается со вторым. Оставлять его одного сейчас – не лучшая идея. Бинтованная голова опускается на плечо, Аоки хочет её скинуть, но останавливается. Тащить придётся на спине.

– Осаму, руками держись, – выражать способ переноса не приходиться в слух, шатен послушно залезает на чужую спину и шипит на ухо. Папки вручаются ему в лапы.

Идти недалеко, и не так тяжко, как предполагалось – Дазай не такой уж и тяжёлый. Острый подбородок покоиться на левом плече, шумно выдыхая через рот, мягкие (Катсуро долго удивлялся) локоны щекочут ухо и шею. Грудь у раненого совсем ослабла, дышит, как умирающая псина – тяжело, рывками, трясётся, но вот грудная клетка почти неподвижна.

– Только давай тут коньки не отбрось, мне оправдание лень придумывать.

– Ты сама заботливость.

– Просто говори со мной. Мы успеем, до штаба не далеко.

– Я не хочу говорить.

– Осаму.

– Бочок болит.

– Тебе пуля туда прилетела. Конечно болит. Терпи.

– Ты такой злой, – глаза у Дазая закрываются, рот расплывается в улыбке.

– Терпи я сказал, зараза.

Катсуро издалека открывает машину пультом, открывает дверь на заднее сиденье и опускает Осаму, который чуть не падает на асфальт. Дрожащие от нервов и спешки руки подхватывают его и садят в тёмный салон, на несколько секунд крепко сжимая руку. Помереть он точно сейчас не может. Но спешить нужно, мало ли чего он там заработает. Ныть потом будет. А Катсуро этого не хочет.

К штабу Катсуро спешит. Превышает скорость (на дорогах никого нет), срезает знакомыми переулками и наконец-то выезжает в город. Совсем близко. Всё это время не переставая болтает с Дазаем, заставляя отвечать, проверяя, в сознании ли он. А когда в следующий раз берёт его на спину, готовясь сносить чёрный вход и бежать на второй этаж к нужным мед. отделением, слышит тихий шёпот:

– Не уходи, пожалуйста.

Осаму не получит ответ. Он и не нужен, на самом деле.

***

О-са-му. Ага. Сама краса.

Дьявол.

Комментарий к Экстра. Дазай и Катсуро

Вы не ждали, а мы припёрлися :D

Собственно. Одна из двух тех самых частей.

Б: Тех самых?.. Ааа, тех сааамых…

А: Да, именно. И благодарим Беточку от всей души. Она умница, что такую главу забабахала)

========== Экстра. Сакуноске Ода ==========

После тяжёлого дня приятнее всего возвращаться домой. А дома принять ванну, расслабиться, позабыть о том, что завтра ещё один рабочий день.

Сегодня было почему-то тяжелее даже той же операции с Катсуро. Не смотря на спокойные времена, сил хватало только чтоб уверенным шагом дойти до дома. Даже после той утомительной операции он сумел с Дазаем и Чуей — того явно в бар затащили насильно — отметить их победу.

— Наконец вернулся. Я заждалась тебя, — женский шёпот вблизи нисколько не напугал его. Любимая жена вышла его встречать, — дети спят.

— Хорошо. Как вы без меня? — устало спросил Ода, после чего Кас обняла его, тычась носом в шею.

— Справляемся. Может, возьмёшь отпуск хотя бы на месяц? А то пропадаешь на своих заданиях, нам времени почти не уделяешь, — начала жаловаться Касуми, повиснув на муже, — не подумай, что я ревную, просто мы с тобой только по вечерам пересекаемся, хорошо вообще, что хоть в нашей квартире. Это, конечно, лучше, чем ситуация с Тсу, но всё равно! Я хочу почаще с тобой видится. И дети тоже, они скучают. Ну, или отпуск даже на два месяца. Съездим вместе куда-то, только чур Дазаю не шу-шу. И телефон отключим, чтоб он забеспокоился. Заодно отомщу ему.

— Хорошо, так и сделаем, — согласился Ода, беря жену на руки и идя вместе с ней в спальню. К чёрту ужин, он потом может перекусить.

— Никому не скажем. Пусть думают, куда мы пропали. Кстати, куда поедем? Может, я посоветуюсь с Тсу, вдруг она подскажет что-то дельное? А ещё у неё есть знакомая, работающая в турфирме. Как тебе идея? — продолжила свой монолог Касуми, уже успев пристроиться на груди мужчины. Она довольно прикрыла глаза, и с улыбкой продолжила бормотать нечто неразборчивое.

Но было очевидно, что девушка продолжила рассказывать о поездке. С её подругой действительно можно было бы посоветоваться после всех тех рассказов. Может и вправду подскажет что-то подходящее.