– Они возвращаются, – обрадовал он меня, целуя в макушку. – Сэл, а ты чем займешься, пока Рупер не прибыл? Будешь с матерью?

Бывший кэрр Свенский задерживался в долине Гадельеров: старик был совсем плох, переход через телепорт утомил его. Это также было в письмах кэрры Траны – она любезно приютила наставника Арта, обещая позаботиться о нем и выделить самую лучшую карету, чтобы он спокойно добрался до нашей долины. Она написала и мне – о том, что нашла по моей просьбе.

– Пожалуй, поближе ознакомлюсь с письмом твоей сестры, – ответила я с улыбкой, забирая крупный пухлый конверт.

– Интересно, что общего между вами двумя? – муж постарался скрыть любопытство, однако было видно, что ему очень интересно, чем это таким почти все лето я занималась втайне от него. Ведь свои находки (за исключением самых важных, после которых он замыкался в себе, отмахиваясь от любых вопросов и превращаясь в черную тучку) Артан всегда разделял со мной.

– Совсем скоро узнаешь, – отвечаю я мягко, целуя его на прощание и направляясь в свои комнаты, чтобы смыть пыль дальней дороги, переодеться в «приличный» наряд. Потом предстоит навестить маму, проконтролировать слуг, которые должны сделать уборку перед приездом гостей, проверить, как идет стройка небольшой лечебницы между лесопилками и шахтой. Затем придет время ежедневной физической тренировки и практики обращения с ариусом. Потом – ужин, и только после него – чтение писем.

Пора, когда мы с братом и сестрой могли носиться по окрестностям с крестьянской ребятней, закончилась, теперь я погружена в сотню маленьких и больших дел. И многие начинаются с моего желания сделать этот мир чуточку лучше.

Совсем скоро приедет Рупер Свенский, а с ним и королевский посланник. Нехорошее предчувствие вновь встало в горле твердым комом, который ни откашлять, ни водой запить: тревога змеей перекрыла кислород, и я мечусь по замку, суетясь попусту.

В такие моменты я особенно остро осознаю, кем являюсь на самом деле. Не Селестой Винцель, дочерью кэрры Алисты Винцель, занимающейся лишь мужем, домом и благотворительностью. Нет. Даже став женой Гадельера, я осталась той, кем сделала меня столица – кэррой Селестой Каргат. Сиротой при живых родственниках. Досадным недоразумением.

По словам эльфов, я должна была стать женой короля. Ведь все предыдущие белокрылые проходили через это. И кончали плохо (если верить Феликсу). Только исключительная милость случая да злое предсказание Нэрвы помогли мне избежать подобной участи. К чему это приведет? Они считают, что к хорошему. Если буду и дальше избегать короля, больше времени проводя среди эльфов, а потом родив пару-тройку ребятишек, тогда да, все обойдется.

Правда, Феликс сказал нечто такое, отчего я стала задаваться вопросами. И осторожно высовывать голову. Пока в пределах Сатуральских долин. Но чувствую, этим все не ограничится. Не сидеть мне в долине Винцель, воспитывая наследников и изучая медицину. Нет, так не будет. А значит, я вернусь в столицу, и лучше, если подготовленной. Мне нужно узнать, кто я такая, прежде чем об этом узнают остальные.

Я раскладываю письма, документы и заметки на широком полукруглом столе, кладу перед собой большой лист бумаги и начинаю методично переносить туда все найденные фамилии и имена с датами и родственными связями. Так много ниточек, и все они ведут к долине Винцель.

– Едут! – голос доносился откуда-то издалека, и такой звонкий, явно детский, довольный, счастливый от своих обязанностей «глашатая». – Они едут! Едут сюда!

Я поморщилась и зарылась носом в одеяло. Рядом со мной такая же недовольная тучка затряслась под своим одеялком, а затем совершила крамольный захват чужой тушки, вторгаясь на территорию дружественного государства, занимаясь поглощением и слиянием потревоженных тучек. Дождь, в итоге, не пошел, а мы, уткнувшись друг в друга, страдальчески вздыхали, и только наши глаза торчали наружу, с презрением глядя на яркую солнечную полосу, пробивавшуюся сквозь неплотно сомкнутые шторы.

Что я, что Арт – мы оба спали мало. И не по очевидной для молодоженов причине! Нет. Я разбиралась с генеалогическим древом зеленокрылых. Муж занимался планированием бюджета строительства, а после – разбором почты, накопившейся за время его пребывания у эльфов. И теперь, когда мальчишка-слуга вопит во весь голос о прибытии кэрра Рупера и его сопровождающих, вставать совершенно, просто до безобразия лень!

Гораздо интереснее подуть на ресницы Артана, заслужив в ответ щекотку. Вот бы так просто лежать, сцепив в замок руки, лениво думая обо всем на свете! Словом, вставать абсолютно не хотелось.

– В такие моменты думаю: а может, бросить все и сбежать? Ну их всех, отправимся в кругосветное путешествие. Изменим внешность, как во время прогулки по столице. Станем совсем другими. Посетим далекие, неизведанные земли, напросимся в экспедицию к Се´дову… – протянула я мечтательно, слегка зажмурившись, представляя, как суета и тревога утекают прочь, будто по реке, оставляя лишь чувство небывалой легкости.

– А потом поселимся в месте, похожем на Сатуральские долины, заведем детишек и будем писать мемуары о наших путешествиях. Ты откроешь маленькую лечебницу, а я – школу, наши дети вырастут и разъедутся кто куда, а мы состаримся вместе, и вся наша жизнь будет простой и безмятежной, – дополнил он, вытаскивая из-под одеяла мои пальцы и один за другим прижимая к теплым губам. У меня тотчас зачесался нос, но муж не отпустил моей руки, а сам наклонился вперед, целуя прямо в кончик.

– Ты же понимаешь, что так не получится. Нельзя все время оставаться в человеческом обличии, а стоит хоть раз превратиться, как о тебе тут же все узнают. Да и как это – бросить всех? Семью, друзей, Ника? – со вздохом продолжил он. – Наша жизнь – здесь.

Я криво улыбнулась. Момент миновал, и я почти полностью выползла наружу, подкладывая под поясницу подушку и прислоняясь к спинке кровати. Арт последовал за мной, вновь перехватывая мою руку и прижимая ее к груди.

– Ты знаешь, после визита к эльфам мне все время кажется, что это единственный выход. Такое странное предчувствие, что я, при всей своей пушистости, именно та, из-за которой все пойдет прахом. Как начало войны с подводниками…

– Это было частью заговора… – устало перебил муж, скривившись от набившей оскомину темы.

– Да знаю! – я раздраженно отстранилась от него, выбираясь из кровати. – Но Арт, ты не понимаешь, что это такое – быть белым драконом. Единственным белым драконом! Сколько книг ты прочитал у эльфов? Сколько узнал от Ника? Я всем нужна, и всем – по разным причинам, – обхватив себя за плечи, я принялась лихорадочно бродить по комнате. – А я пока вот нисколечко не сильна, чтобы отстоять себя, если за мной кто-то придет.

– Сэл, да о чем ты говоришь? Кто должен прийти за тобой? – настороженно спросил Артан, тоже выбираясь из постели. Он подошел ко мне и притянул к себе, успокаивая, гладя по волосам. – Никто не заберет тебя. Никто не посмеет.

Одно имя вертелось на языке. Как проклятый комарик, донимавший прошлой ночью. Только скажи, прихлопни его – а под пальцем окажется кровь. И станет ясно – лучше бы молчала. И я молчу. Сильнее прижалась к мужу, скручивая ткань его ночной рубашки. Биение сердца любимого успокаивало, но мысли вновь обращались к тому же.

Вопрос о том, что будет с Рупером, возник сразу, как пошла волна арестов. Из разговоров между Артом и Никлосом было ясно, что маршал – самая неоднозначная фигура заговора. Попытки защитить родственников и помочь семье, помноженные на шантаж и собственную недальновидность и любознательность, ни в коей мере не оправдывали старика. Он был маршалом. Другом короля Вернона, а потом и Словена. И наставником Артана. Героем войны. Драконом, на которого равнялись молодые. Видной фигурой в королевстве. Он мог в любой момент прийти к Нику и все рассказать. Но не сделал этого.

Спорили долго, очень жарко и яростно, понимая, что по закону за измену положены военный трибунал и казнь. Но казнить героя войны, любимца народа, в конце концов, очень пожилого человека? Ведь тот раскаялся, помог спасти Артана, сотрудничает со следствием и даже обещает воссоздать противоядие против Черной пьетты, передав Нику все свои наработки.