Я немного расстроилась.

— А это что, жених твой? Мать рассказывала, что ты с кем — то в больнице познакомилась.

— Да, мой парень.

Громко сказано.

— Ты только поосторожнее. Сейчас много всякого СПИДа. Молодежь нынче много сексом занимается. У нас такого раньше не было.

— Бабуль, ты это уже говорила.

Повторение — мать учения. Знаю.

— А мать — то в курсе, что он придет?

— Да. Я ее предупредила.

— Переживаю я за тебя. Ты же болеешь этой… нехорошей болезнью. Как твоя жизнь дальнейшая сложится? Ведь сейчас очень много зла. Раньше — то все между собой дружили, а сейчас… Каждый друг другу враг. Я боюсь за твою жизнь. Не дай бог что случится. Я тогда этого просто не переживу. Ой, Настя, Настя. Жалко мне тебя, — и бабуля снова расплакалась.

— Да ты не переживай. У меня же мама есть.

— Да мать тоже не вечная! У нее самой куча заболеваний. А если ты совсем одна останешься? Что тогда делать будешь?

— Аня еще есть.

— У Ани своя семья. У нее не будет времени о тебе позаботиться. Может, человек хороший найдется…

— Да где его найти — то!? Ни один мужик меня не возьмет! Им же здоровые бабы нужны. А я им больная зачем?

— Да. Тоже правильно.

Зазвонил домофон.

— Я открою.

Я распахнула дверь.

Сергей быстро поднялся в квартиру.

Мы обнялись.

— Познакомься, бабуль, — она как раз ковыляла в нашу сторону, опираясь на костыли, — это Сергей. Это я с ним в больнице познакомилась.

— Валентина Алексеевна.

— Очень приятно!

— Проходите. Только ненадолго. Дед в любой момент может вернуться.

— Бабуль, — мне даже стало тоскливо, — мне придется уйти. Ты только не расстраивайся, хорошо? Я тебе завтра же позвоню! И не вздумай плакать! Мы с тобой еще увидимся.

— Хорошо. Езжай. Только обязательно позвони!

— Договорились.

Мне было очень тяжело на нее смотреть.

Но я пересилила себя и вышла следом за Сергеем на улицу.

Мы сели в машину.

— Ты грустная. Переживаешь за бабушку?

— Да. Она в последнее время очень много плачет. Говорит, скоро уйду.

— Да пожилые люди почти все так говорят. Не переживай.

Я смахнула навернувшуюся слезу.

— Поехали!.. — и махнула рукой, отвернувшись.

Он не сказал ни слова. Просто завел мотор, и машина сдвинулась с места.

— Слушай… Ты прости, что я тебе всякие глупости наговорила. Я в последнее время веду себя, как озабоченная.

— Я не вижу в этом ничего плохого. Мне это даже нравится. Обычно девушек сложно уговорить на секс, а ты… ты необычная девочка. Я это уже понял. И это очень сильно возбуждает! И где я тогда еще найду такую девушку? Ты хорошая, правда. Я тогда этого не понимал, а сейчас очень счастлив, что мы вместе.

— Это ты меня пытаешься так утешить?

— Нет. Я говорю как есть.

— Ну хорошо. Как скажете.

Мы приехали в город поздно вечером.

На улице уже царила тьма. Город погрузился в ночной сон, и лишь изредка попадались случайные прохожие.

Я смотрела в окно, наблюдая, как мимо пролетают редкие фонари, словно светлячки среди непроглядной темноты.

Влюбленные парочки шли за ручки. Молодежь, громко смеющиеся, пили пиво в банках. Ребятишки с включенными смартфонами.

Тишь да гладь.

— Моя леди… — Сергей протянул мне руку, выйдя из машины.

Я улыбнулась и взялась за его крепкие пальцы.

— Пойдем. Я уже скучаю по твоему телу.

Я почувствовала приятное возбуждение. В голове уже вырисовывались картинки нашей близости.

Мы поднялись наверх… а дальше все как в тумане.

2

Едва переступив порог, мы просто рухнули на кровать, стаскивая друг с друга одежду.

Мне хотелось, чтобы Сергей поскорее прикоснулся ко мне. Почувствовать его горячие руки на своей груди. Чтобы нежно сжал мои соски, вызывая просто безумное наслаждение и невыносимое желание как можно скорее ощутить его внутри себя.

Я старалась не чувствовать ни стыда, ни всепоглощающего чувства вины.

Даже когда, не сдержавшись, сама раздвинула перед ним ноги.

И, закатив глаза, ощутила затвердевшее достоинство Сергея.

И медленно, очень медленно начинает двигаться внутри меня.

Я смотрела себе на лобок, наблюдая за движениями своего возлюбленного, и, когда шея затекла от неудобной позы, просто рухнула на кровать и полностью ему отдалась.

Он трогал меня за груди, слегка придушивал, сходя с ума от страсти, и укусил в шею, словно обезумевший.

Пусть на коже останутся засосы, но об этом я подумаю уже завтра.

Я стонала, вцепившись ему в руки.

Такое ощущение, словно пару дней назад и не было никакой близости.

Мое тело голодало. Мои инстинкты рвались наружу.

Я вела себя как распутная женщина, подставляя то бедра, то с огромным удовольствием заглатывала, стараясь не чувствовать солоноватого привкуса.

Нет. Все — таки приятно на вкус.

И смотрела на Сергея взглядом покорной собачки, стоя на коленях и позволяя делать с собой все, что угодно.

А она стояла. И хихикала, сверкая своими темными, как ночь, глазами.

Отрубились мы уже утром, когда солнце высоко стояло над городом.

И уснули прямо так, голые.

Я полностью погрузилась в сон, не чувствуя легкого и приятного дискомфорта ниже пояса.

Очнулась уже в большом бальном зале.

Синие стены и столбы. Большое количество народа в черных траурных одеждах.

Часть из них прикрыты капюшонами. И даже их лица сложно разглядеть.

Дети. Погодки. Девочки в черных платьях с белым воротником.

Я с удивлением смотрела на них откуда — то со стороны, ничего не понимая.

В зал несли гроб. Закрытый.

Люди в капюшонах сняли крышку и в молитве сложили руки.

Мне стало интересно. И я немедля подошла к гробу.

Но девочки резко преградили мне путь.

Как бы я не пыталась заглянуть за их спины, мне это не удавалось.

Тем более что девочки резко превратились во взрослых женщин.

И тут я резко проснулась.

Сергея рядом уже не было.

Я подскочила и побежала на кухню.

Где — то рядом раздалось зловещее хихиканье.

Надеюсь, это был не очередной вещий сон.

Вещие сны очень редко снились. Обычные сновидения возникали намного чаще, но если что — то подобное и являлось, то жди чего — то глобального.

Или неприятного, на худой конец.

Как было, например, с Сергеем.

Меня предупредили еще до поездки в Кемерово.

До этого мне приснился сон с изнасилованием, где двое крепких парней прижали меня к лестнице в подъезде и очень долго издевались надо мной.

Меня это очень сильно напугало. Я очень долго шарахалась от всех людей, идущих по подъезду.

А тут вполне приятный сон.

Светловолосый мужчина дарит мне букет и признается в своих чувствах.

Высокий, красивый. И при этом очень галантен.

И в глубине души я чувствовала себя очень счастливой.

И мы даже шли за ручку.

А потом все резко оборвалось, и я даже не успела понять, что это было.

— Доброе утро, котенок, — Сергей обернулся и увидел меня, голую и растрепанную. — Я не стал тебя будить. Решил завтрак приготовить. Если что, я оставил полотенце в ванной. Так что, сходи, ополоснись и садись завтракать. У меня уже все готово.

Я быстро привела себя в порядок и вернулась на кухню.

— Ты какая — то взволнованная… Приснился страшный сон?

Я села за стол.

— Ну… почти.

— Это как понять?

Я задумалась.

А стоит ли ему рассказывать про свои вещие сны?

— Да я видела один… вещий сон. Не знаю, к чему это.

Сергей закурил.

— Вещий сон?

— Ну… да. Мне они не очень часто снятся. А когда снятся, то я очень долго не могу понять, что мне хотят сказать.

Он присел рядом.

— Интересно. И что тебе приснилось?

— Похоронная процессия. Вот, сижу думаю, кто умрет.

— Почему ты решила, что кто — то умрет? Может, все наоборот?

— Не думаю. Хотя мне и раньше похороны снились. Но совершенно в другом ключе.