– Рад знакомству, – произнес Ноа без особого энтузиазма. – А из чего он на самом деле состоит?

– Никто не знает, – загадочно вставил Рикки. – А лепреконы Хэксенштадта говорить не хотят. Поверь, мы пытались узнать.

– Они сразу становятся такими злющими, когда пытаешься у них что-то выпытать, – задумчиво протянула Никки.

– Это все из-за твоего неприятного лица. Им становится дурно, когда они тебя видят, – со смехом сказал Рикки.

– Дурак, у нас с тобой одинаковое лицо, – закатила глаза Никки.

Ноа недоверчиво покосился на зеленую кашицу на своей тарелке и, глубоко вдохнув, представил вкус стейка, которым Нея его нечасто баловала. Что и делало его такой желанной пищей для парня. Быстрым и резким движением он отправил ложку в рот и не почувствовал во рту ничего жидкого. Ноа мог бы поклясться, что жевал настоящий стейк! Губы его тронула незаметная улыбка, глаза загорелись – чудеса! – и это не укрылось от сидящих с ним за столом ребят.

Махаон даже не поднял серых глаз на Ноа, пока тот продолжал изучать компанию. Взгляд Рикки и его ухмылка говорила: «Да-да-да, ты почувствовал это, братец», а Никки просто слабо улыбнулась Ноа. Осо в это время за обе щеки уплетала аликвид – и одной ей было известно, что она себе напредставляла, – а девушка в очках смотрела на Ноа пристальнее всех.

– Я Вайолет Роуз, – тихо прощебетала девушка. – Я, как и вы с Осо, новичок.

– Тоже еще крещение огнем не прошла, – сказал Рикки и это прозвучало как шутка.

Ноа из вежливости выдавил из себя смешок, а Осо спросила:

– Что это значит?

– Ваш тип магии еще не определен, вы не получили свои артефакты, – сказал Махаон с видом умника, который объясняет вполне понятные вещи. – Не были в Абсолюте, не проходили испытание духа.

– А что происходит на этом испытании?

– Абсолют решает, достаточно ли силен твой дар, – объясняет Махаон. – И если нет, то…

– Он поглотит твой дар и не быть тебе волшебником, – завершает Рики шуточно-устрашающим голосом. – Он же тоже не может брать из ниоткуда вечную энергию.

– Как-то все плохо, – грустно прошептала Осо.

– Зато остаются лучшие, – подала голос Никки.

– Чья бы корова мычала, Никки, – засмеялся Рикки. – Что ты тогда здесь забыла?

– Заткнись, остолоп, – огрызнулась Никки.

Ноа хотел что-то еще спросить, но тут в столовой появился Франциск в паре с хрупкой девушкой, на вид ей можно было дать лет двадцать пять. Её длинные светлые волосы струились по спине, и рядом с высоким Франциском она выглядела еще меньше, чем было на самом деле. Они кого-то высматривали, а потом поочередно подошли к нескольким столикам и подняли некоторых ребят.

– Кажется, это за вами, ребята, – присвистнул Махаон. – В этот раз они долго не ждали.

– Ах, фрау Гензель, – нараспев произнес Рикки, – свет моих очей. Если вы пройдете испытание духа, то она будет преподавать у вас вместе с приором Шварцманном магические боевые искусства на суше.

– Удачи, – мрачно пробормотала Никки новичкам.

– Она нам понадобится, – неуверенно пробормотала Осо, явно не обрадованная тем, что может с легкостью потерять возможность остаться в Хэксенштаде, приезда в который она так ждала всю дорогу.

– А кто это с фрау Гензель? – с интересом произносит Никки.

– Что, сестрица, запала?

– Заткнись, придурок, – рыкнула Никки. – Новый человек в Хэксенштаде не к добру. Они появляются только тогда, когда решают сменить преподавательский состав.

– Это Франциск. Он с Энгстелиг приехал, – объяснила Осо.

– Энгстелиг? Фрау Энгстелиг? – переспросил Шенг, до того молчавший и явно оживившийся, когда упомянули ее имя.

– Ну да, – неуверенно пробормотала Осо. – А что-то не так?

– Фрау Энгстелиг последний королевский палач Вельтерна. Обычно она находит и казнит тех, на кого укажет перст императора, но после того, как дослужилась до титула фрау стала больше заниматься делами Хэксенштадта, – произнес Махаон.

Махаон хотел сказать что-то еще, но почти сразу же к столику подошли фрау Гензель и Франциск, и он тактично замолчал, одним взглядом давая понять, что при хорошем раскладе расскажет Осо и Ноа об этом позже.

Франциск улыбался так же широко, как и всегда, но легче после рассказанного о том, что испытание Абсолюта можно не пройти, не становилось. Ноа просто нельзя терять ту магию, что он имеет. Ему жизненно необходимо научиться контролировать эту силу и найти этого Ройвана, чтобы отомстить за мать.

– Рад, что новички пытаются держаться вместе, – произнес Франциск. – Так есть хотя бы минимальные шансы, что никто из вас не потеряется в этих бесконечных лестницах и переходах. Когда я здесь учился, одного паренька так и не нашли.

Это было, скорее, шуткой, но Ноа действительно испугала мысль о том, что здесь можно потеряться и не найтись. Зачем вообще нужно было проектировать настолько сложное здание? Фрау Гензель и Франциск вывели Ноа, Осо и Вайолет вместе с другими ребятами на коридор, где их уже ждала Энгстелиг и какой-то низкий и полный мужчина. У него было удивительно круглое лицо с редкой коротенькой серебряной бородой, которую он перебирал своими толстыми пальцами с несколькими огромными перстнями. У него была презабавная темно-фиолетовая мантия с оборочками, небрежно лежащая на плечах и немного скошенная в сторону. Они о чем-то тихо переговаривались, но почти сразу же смолкли, стоило ребятам появиться перед ними.

– Директор одобрил мой запрос, – произнесла Энгстелиг громко. – Сегодня вы встретитесь с Абсолютом и, возможно, станете полноправными студентами Хэксенштада. Кто-то из вас, вероятно, уже слышал от других студентов, что испытание Абсолюта смогут пройти не все. Не думайте об этом раньше времени. Просто старайтесь выложиться на полную.

– Для прохождения вам ничего не требуется, кроме моральной готовности к этому, – сказал мужчина.

– Благодарю, приор Бомер, – отчеканила Энгстелиг, словно это и не была благодарность. – Абсолют находится в самом надежном месте, под замком, поэтому нам предстоит спуститься глубоко в подземелья. Преподаватели Хэксенштада проводят вас туда.

– Я отведу ребят. Встретимся там, фрау Энгстелиг, – сказал приор Бомер, кивая женщине.

Энгстелиг проводила его взглядом, когда он уводил ребят, и незаметно для остальных выловила в толпе Ноа. Юноша окинул ее безразличным взглядом, но женщина сделала вид, что не заметила этого. Она увела его в сторону и тихо проговорила:

– Тебе во что бы то ни стало нужно вернуться оттуда магом.

– Без ваших наставлений знаю, – проворчал Ноа. – Сила мне необходима.

– Я не об этом, Ноа, – грозно сказала Энгстелиг. – Твоя сила идет от двух сильных волшебников. Абсолют испытывает не силу твоего дара, а готовность его использовать.

Она говорила это таким тоном, будто сама ее жизнь зависела от того, вернется Ноа волшебником или нет, но он не придал этому особого внимания. Ноа молчал, а Энгстелиг продолжала:

– Абсолюту не нужно показывать физическую мощь. Он действует на разум. Запомни: все, что вызывает в тебе эмоции, не настоящее. Абсолют будет играть с твоими чувствами, пытаться запутать тебя. Но он может показать тебе и правду – будущее, или прошлое, которые могут принадлежать даже не тебе, – просто нужно быть внимательным и все запоминать.

– Почему вы мне это говорите? Почему делаете все, будто кажется, что вам не все равно, но всем своим видом показывается, что это не так?

– Тебя это не должно касаться, – отрезала Энгстелиг.

– Но…

– Найди артефакт, выберись из Абсолюта и стань студентом Хэксенштада. Больше от тебя ничего не требуется. Пока что.

– Не обращайтесь со мной будто я ребенок.

– Ты и есть ребенок, – прорычала Энгстелиг. – И так уж получилось, что теперь ты моя ответственность.

Ноа обиженно поджал губы. Эта женщина не ставила его ни во что. Он ей покажет, что сможет стать великим волшебником, найти этого треклятого Ройвана и отомстить за мать.