Опрокинув едкую жидкость в себя, я быстро запил водой и бросил следом кусочек колбасы. Колбаса оказалась неожиданно вкусной, хотя с чесноком, по-моему, перестарались. Не дожидаясь действия, налил ещё. Надо Панциря помянуть. Что за человек был. Глыба. Опытный боец, герой, столько раз меня спасал. А вот от шальной пули не уберёгся. А ведь его ждут. Там, в Башне. Какая-то Надя. Вот, допустим, доберусь я туда (не факт, конечно, но допустим), спросит она меня: а где мой Саша? Что я ей скажу в ответ? И как в глаза посмотрю? Как так вышло, что матёрый боец Панцирь погиб, а трус и размазня по имени Денис Холодов, выжил? Ещё и тело врагам оставил.

  От таких мыслей на душе стало совсем погано. Я выпил ещё, чувствуя, как начинаю пьянеть. Самогон тут гнали добрый, градусов семьдесят, не меньше. Горло обжигает сильно. Вынув нож, крупно порезал колбасу, а хлеб просто разломал на куски. Алкоголь обострил аппетит, я уже и забыл, что всего час назад плотно поужинал. Впрочем, после долгой голодовки организм добирал своё. А скоро опять в путь. И опять голодать.

  Не помню уже, как закончил трапезу, очнулся я на кровати, с больной головой и отвратительным привкусом во рту, почти полностью одетый. Свет с вечера я выключил, точно помню, потом сидел в темноте. А теперь светло. Видимо, утро настало.

  Стоило встать, как навалилась тошнота. Я быстро её унял и направился в сторону кухни, где, как я уже знал, находилось спасительное ведро с водой. Вода была прохладной, а потому я с радостью выпил ковш до дна, потом отдышался и зачерпнул следующий. Выпив в итоге едва ли не половину ведра, я обулся и вышел на крыльцо. Свежий прохладный воздух окончательно вернул меня к жизни, я уже начал подумывать о завтраке, как непонятно откуда появилась молодая женщина и сказала:

  - Тебя староста к себе зовёт, в клубе он.

  Ага, значит, это клуб был.

  - А старосту как зовут? - спросил я на всякий случай. Они вчера не представились.

  - Портной Василий Иваныч, - проговорила женщина, потом развернулась и пошла по своим делам.

  Василий Иваныч, стало быть. Ну, понятно, пойдём, послушаем, чего он на мой счёт придумал. Я натянул куртку (небо хмурилось и дул холодный ветер, скоро дождь пойдёт) и отправился в здание администрации.

  Старик сегодня был один, он сидел за письменным столом и что-то подсчитывал на калькуляторе. Услышав скрип двери, он поднял глаза, снова прищурился, потом, удовлетворённо кивнув, отодвинул калькулятор и убрал в ящик стола бумаги с цифрами.

  - Присаживайся, - сказал он, указывая на стул с противоположной стороны стола. Потом повернулся в сторону, - Света! Сделай нам с гостем чаю.

  Я приготовился слушать. Старик некоторое время выждал, потом, собравшись с мыслями, начал объяснять:

  - Я правильно понимаю, тебе в Башню нужно?

  - Я ведь говорил уже. Именно туда.

  - А Башня та в Москве бывшей, так? - Василий Иванович подводил меня к какой-то мысли.

  - Не в Москве, в Москве-то нельзя жить, - повторил я то, что услышал от покойного Панциря. - Где-то в области. Но там найти будет нетрудно, других поселений рядом нет, возле радиоактивного пятна никто селиться не стал.

  - И... - он помедлил. - Как ты свои силы оцениваешь? Сможешь добраться?

  - Честно? - я покривился. - Хреново оцениваю. Можно даже сказать, что совсем никак. Я и сюда-то дошёл только потому, что было кому меня на себе тащить. А теперь я один, думаю, шансов нет. А идти надо. Обязательно надо.

  Больше я ничего объяснять не стал, а он, к счастью, не спрашивал.

  - Тогда вот чего послушай, - он пригладил седую шевелюру, а потом зачем-то достал из кармана рубахи очки и нацепил их на нос. - Мы тут с мужиками совет устроили. Дюже ты нас Башней заинтересовал. С одной стороны, вроде, байки. Такое пришлые часто рассказывают. Непременно есть на свете место, где горы золотые. Да только товары твои о другом говорят. Короче, решили мы проверить.

  - Каким образом? - заинтересованно спросил я.

  - Когда всё только началось, - начал рассказывать староста. - Детей из опасных зон первыми эвакуировали, часть в итоге у нас оказалась. Теперь они подросли. Короче, некоторое количество шебутной молодёжи у нас имеется. Тех, которые за плугом ходить не желают, а только с автоматом по руинам ползать. А на руинах тех и раньше-то негусто было, а теперь и вовсе голые камни.

  - Пойдут со мной? - с надеждой спросил я.

  - Не они с тобой, - поправил меня Василий Иванович. - А ты с ними. Из тебя ведь, как я понял, проводник никудышный?

  Я с убитым видом кивнул.

  - Вот. А старшим пойдёт Акимов Серёга, опытный охотник, хоть и немолодой уже. Он и пацанов в узде держать будет, и дорогу найдёт, ну, и с тварями у него разговор короткий.

  Твари-то всё больше двуногие, - заметил я, вспоминая своё путешествие. - Там не охотник, там солдат нужен.

  - Всё едино, от пули умирают, - староста махнул рукой. - Короче, делаем так. Выделю тебе восемь рыл, Акимов девятый. Сегодня вечером к тебе придёт, познакомитесь. Сегодня и завтра отдыхай, я распорядился, чтобы кормили тебя до отвала. А послезавтра готовься в поход. Дам вам запас харчей, сколько унесёте. Патроны тоже есть, автоматных, правда, мало, но ты, если что, поделись.

  Акимов пришёл вечером, как раз тогда, когда я, расслабившись после хорошей бани (даже самостоятельно побриться смог) отдыхал над большой тарелкой пельменей. Это был крепкий черноволосый мужик лет сорока-сорока пяти, сильно напоминавший Панциря, за исключением того, что тот регулярно брился, а у этого росла мощная окладистая борода до самых глаз, напоминающая проволоку. А в бороде этой проходили длинные нити седых волос.

  - Сергей, - представился он, протягивая мне огромную лапищу, напоминающую совковую лопату.

  - Денис, - я осторожно ответил на рукопожатие. - Это вас определили в командиры отряда?