Данка закрыла руками лицо. Как эти доктора умудряются под любую тему подвести медицинское обоснование?

– Ну ладно тебе, не расстраивайся, – утешила сестрица, снова слизывая мед с ложки. – Коль уж он тебя привез, значит все на месте и ничего не отвалилось. А это самое главное.

– Мне просто было очень обидно, – глухо проговорила Данка, по-прежнему закрывая лицо, – почему он решил, что если я села в его машину, то уже согласна на все?

– А вот об этом надо спросить наших с тобой соотечественниц, – Оля теперь говорила серьезно, без менторства и позерства. – Ты не обратила внимание, случайно, как на тебя смотрели твои однокашницы, когда ты в «гелик» садилась? Уверена, многие из них согласились бы удовлетворить твоего Даника прямо там не сходя с места за гораздо меньшее, чем он тебе обещал. Что там, учебу оплатить? Жилье?

– Сати тоже говорит, что наши женщины себя не ценят, – кивнула Данка, выпрямляясь и облокачиваясь о стенку.

– Потому их мужчины, особенно такие красавчики как твой Даниял, да еще и при деньгах, чувствуют себя здесь так вольготно, – согласно кивнула Ольга.

– Но не все же такие, Оль!

– Конечно не все, а кого это интересует? – Ольга задумчиво крутила ложку. – У меня у коллеги брат в Израиле живет. Так он сюда регулярно раз в полгода наведывается. Официальная версия для жены – присматривает за квартирами, у них тут несколько, они их дорого сдают. А сам по бабам. Так хоть бы постарше выбирал, нет, студенток, таких как ты. Я спрашиваю: «И есть желающие?» А она мне: «Да полно. И порой вообще бесплатно, за ресторан. Он парень видный и не жлоб». А ты говоришь…

– Оль, – помолчав спросила Данка, – а если бы я ему уступила?

– Ну, Данчик, ты уже девочка взрослая и совершеннолетняя, ругаться и топать ногами я бы вряд ли стала, но… – Ольга хищно ухмыльнулась, – я рада, что хотя бы одному из них ничего не обломилось.

Данка понимающе улыбнулась в ответ. Она только собралась сказать, что безумно устала и идет спать, как тут тишину прорезал настойчивый звонок в дверь.

*virgin – девственница (англ.)

– Мы кого-то ждем? – вопросительно взглянула Оля, Данка отрицательно покачала головой.

Звонок трезвонил, не переставая.

– Кто-то очень нетерпеливый, – пробормотала Данка, Ольга скептически поджала губу.

Они пошли открывать вместе, и, наверное, Данка где-то подсознательно этого ждала, потому что не очень удивилась, увидев Данияла. Он с силой давил на звонок, второй рукой оперевшись о притолоку двери.

– Вечер в хату, – сказала Ольга, с любопытством рассматривая стоящего на пороге мужчину.

– Что? – не понял тот.

– Время для визитов, говорю, не самое подходящее выбрали, Даниял… я же правильно поняла? – обернулась она к Данке. Та утвердительно кивнула. Ольга призывно продолжила: – Даниял..?

– Шамилевич, – спокойно подсказал тот. – А вы Ольга, сестра Даны?

– Именно.

– Мне нужен кто-то из мужчин, с кем я мог бы обсудить свои дальнейшие отношения с Даной, – сказал Даниял, убирая руку с притолоки.

– Он так просто не уйдет? – спросила Оля Данку, та пожала плечами. – Что ж, входите, Даниял Шамилевич.

Сестра отошла в сторону, пропуская мужчину в квартиру, а у Данки было ощущение, что она вообще может спокойно идти спать – Даниял пришел говорить не с ней. Не сказать, что ее это сильно огорчило, скорее, озадачило.

Оля прошла на кухню, Баграев последовал ее примеру, и сразу их довольно просторная кухня показалась в разы меньше на фоне широких плеч их позднего визитера.

– Я хочу поговорить со старшим вашего рода, – продолжил Даниял, усаживаясь за стол по приглашению Оли.

– Он перед вами, – Ольга картинно вздохнула, Даниял недоуменно поерзал.

– Вы не поняли. Я хочу поговорить с кем-то из мужчин. У вас в роду что, нет мужчин?

– Есть, – кивнула Оля, – но они редкие козлы, которые чуть не оставили нас без жилья. Поэтому не вижу причин, по которым они должны решать что-либо в отношении меня или моей сестры.

– Как это? – Даниял выглядел настолько ошалевшим, что Данка, притащившаяся вслед за ним и сестрой, едва сдержала смешок.

– Послушайте, Даниял Шамилевич, – Оля была сама вежливость, – коль уж наше государство сочло меня достойной принимать решения относительно моей сестры и утвердило опекуном, то думаю, вам тем более следует это принять.

Даниял собирался что-то возразить, но она продолжила:

– А главным и основным есть то, что дальнейшие отношения с Даной вам стоит обсуждать исключительно с Даной.

– Мне нужны гарантии, – наклонился вперед Дан. – Я хочу встречаться с Даной, чтобы она стала моей девушкой официально. Разве вы можете мне это обещать?

– Даниял, – у Данки горели даже уши, – а ты меня спросить не хочешь?

– Я виноват перед тобой, Дана, сейчас ты на меня обижена, – Даниял поднял на нее твердый взгляд, – я спрошу, обязательно, только позже, когда ты остынешь, и мы сможем спокойно поговорить.

– Я вас правильно поняла, – медленно произнесла Ольга, – я должна пообещать, что моя сестра будет с вами встречаться с моего согласия, не особо ее спрашивая? В таком случае, какая степень близости будет у этих отношений?

У Данки чуть глаза на лоб не полезли. Баграев что, в самом деле пришел требовать у Оли разрешение на ее выдачу во временное пользование?

– Я не позволю себе ничего лишнего, – Дан вдавил пальцы в столешницу, – мы будем просто встречаться. А потом я на ней женюсь.

– Что? – одновременно выкрикнули Оля с Даной и переглянулись, Оля с изумлением, Данка с ужасом.

– А для чего нам тогда встречаться официально? – взгляд синих глаз перескакивал с одной сестры на другую.

– И когда наступит это потом? – уточнила ошалевшая Ольга.

– Месяца через два, – ответил Даниял, – мне скоро нужно будет вернуться в Цюрих.

***

– Охренеть, конечно, – Оля присела возле сестры на постель. Они с горем пополам выпроводили Данкиного жениха, пообещав подумать и дать ответ в самое ближайшее время. – Вот это скорость. Он уже жениться на тебе готов.

– Я думаю, он завтра проспится и поймет, что погорячился, – не особо веря в то, что говорит, сказала Данка.

– Данчик, а ты хочешь за него замуж? – сестра взглянула пытливо, и Дана поспешно отвела глаза.

Стоило вспомнить мужские губы на своем теле, горячие настойчивые поцелуи, затягивающие в настоящий омут из чувств, эмоций и ощущений, как внутри сворачивался узел, в котором сходились все ее нервные окончания. Конечно, Данка уже была по уши влюблена, но признаваться в этом было почему-то неловко.

– Не знаю, – нехотя протянула она, – мы ведь практически незнакомы.

– Смотри, тебе решать, – Оля встала и запахнула коротенький халатик, – спокойной ночи, сестра.

– Оль, – окликнула ее Дана, когда та уже выходила из комнаты, – а как он тебе вообще?

– Не люблю я таких красавчиков, – ответила та, – слишком хорош. И породист.

Дверь за сестрой закрылась, и Данка закрыла глаза. Даниял ни слова не сказал о своих чувствах к ней, а значит, ни о какой женитьбе не может быть и речи.

***

Утром Данка нарочно долежала до последнего, дождавшись, пока за сестрой закроется дверь, чтобы не смотреть ей в глаза. Хотелось побыть с собой наедине и все хорошенько обдумать, а Олина проницательность на этот раз была бы совершенно некстати.

Как бы Дана ни противилась и ни возмущалась, в глубине души у нее все пело и млело от одной только мысли о Данияле. Конечно, он говорил достаточно обидные вещи, но ведь Оля объяснила, почему, откуда же Данке было знать, что для мужчин отказ – это так болезненно?

Она сварила кофе и с удовольствием пила его на кухне, опираясь о стену и вспоминая вчерашний день в самых мельчайших подробностях.

Как Даниял помогал ей встать, когда она упала, и как задержал ее в объятиях. Как они пили кофе, грея руки о горячие бумажные стаканчики. Как затем пили глинтвейн и какими пряными потом были прикосновения твердых мужских губ со вкусом аниса и корицы.