– Недавно третий родился – сынок у дочки Софии! Кстати, Йоргосом назвали! – гордо сообщил молодой дед.

– Ну вот видишь, какой ты молодец! – Алекс сиял. Казалось, к нему вернулось хорошее настроение, он наконец почувствовал себя в своей тарелке – большой друг многих друзей, всеобщий любимец!

– Давай пойдем пропустим по пиву, приятель! Моя Зои тебя давно не видела у нас в доме, а ты же знаешь, как она готовит! Пошли, нечего тут под снегом стоять!

Алекс оглянулся на свою машину, припаркованную у ворот. Ее почти что не было видно сквозь неожиданно усилившийся снегопад.

– Ну пойдем посидим с полчасика, я дольше не могу, дел много, сам понимаешь – конец года! – Алекс отряхнул снег с ботинок, не спеша поднялся по широкой лестнице вслед за другом и прошел в дом.

А дом у Йоргоса Сарриса был большим и основательным. Здесь все было добротным и внушительным. Особенно мебель – столы с широкими столешницами из цельного массива на устойчивых ножках, приземистые и широкие диваны с резными деревянными спинками и мягкими вышитыми подушками, буфеты и книжные шкафы со стеклянными дверцами и латунными ручками и, разумеется, разнообразные затейливо-кружевные салфетки и занавески ручной работы на столах и окнах. Семейный бизнес Саррисов – производство мебели в фольклорном стиле, они держали небольшую фабрику за городом. Ну и обстановка в доме вполне ожидаемо напоминала выставленные в шоу-руме лучшие образцы продукции фирмы, которыми хозяин явно гордился.

Друзья прошли в столовую, отделенную от кухни стеной с аркой. Это очень по-гречески: хозяйке, у которой в руках всякий день может оказаться объемное блюдо с угощением, которое надо поставить на стол, не нужно задумываться, как придерживать дверь – той просто нет. Да и аромат приготовленных на кухне яств наполнял всю столовую мгновенно, да так, что слюнки текли! Зои, жена Йоргоса, хлопотала у плиты, она выглянула поздороваться и заверила, что жаркое уже почти готово – пусть, мол, они немного поболтают, пока оно дойдет.

– Вот, давай присаживайся, рассказывай, как дела. Мы с тобой не виделись уж года два, даром, что живем в соседних кварталах, – пробасил Йоргос, ставя перед Алексом банку пива и бокал.

Алекс задумался. «Как же так, а недавний разговор на улице, за столиком кафе?» – он решил, что нужно аккуратно прощупать почву, выяснить, был ли тот разговор на самом деле или нет.

– Да все идет своим чередом. Знаешь, столько работы – родители учеников из меня просто веревки вьют, честное слово, я дням счет потерял! Ты говоришь, мы давно не виделись… А в вечер юбилея вице-мэра разве мы не разговаривали с тобой на площади, ну там, знаешь, кафешка такая на углу?

– Алекс, ты что-то путаешь. Там раньше было кафе, не спорю, но уже года четыре, как на месте дома, на первом этаже которого оно было, супермаркет. Вот что значит заказывать продукты на дом! Ты уже и в Ларисе не знаешь, что где находится! – Йоргос засмеялся и подмигнул Алексу.

– Да ты что?! – чуть наигранно удивился тот, но продолжать расспросы не стал, ему не хотелось выглядеть смешным. К тому же тема, которую, как ему казалось, они тогда обсуждали, была для него слишком личной, чтобы говорить при Зои, сновавшей из кухни в столовую.

Чтобы перевести разговор на другую тему, Алекс встал и прошелся вокруг стола, подошел к окну, посмотрел на укрытый свежим снегом двор, отыскал взглядом темневший за воротами силуэт своего «ренджровера».

– Ладно. А что вообще в стране происходит, может, еще новости или события какие есть, о которых я ни сном ни духом?

– Есть одно событие. Ну, не то чтобы важное, но занятное такое, тебе может понравиться, – Йоргос добродушно улыбнулся и, потянувшись к дивану, переложил с него на стол небольшое издание в мягком переплете. Судя по оформлению обложки, это должен был быть дамский роман.

– Э, ну что ты в самом-то деле, я такие вещи не читаю… – начал было Алекс.

– Так и я не читаю. А ты посмотри внимательно, никого не узнаешь?

Алекс достал очки из нагрудного кармана, взял книгу в руки. На обложке было выведено по-гречески «На трепетных крыльях мечты». Он перевернул книгу в руке, бросил взгляд на заднюю сторону обложки. Там мелким шрифтом было что-то набрано об авторе и о самом произведении, слишком мелко – он не смог разобрать текст. Но рядом было фото.

Сначала Алексу показалось, что он обознался. Но, присмотревшись, он убедился, что с небольшой любительской фотографии ему улыбалась его Джулия.

«Нет, не может быть, просто печать нечеткая. Это же не может быть она, да и с какой стати…» – пронеслась мысль.

– Ты представляешь, это та самая русская, которую ты привозил в свою школу, не помню точно сколько, но лет восемнадцать назад. Тогда моя средняя дочь Вета еще у тебя училась, она рассказывала. Кстати, она эту книгу и принесла нам. Это ведь она, да?

– Двадцать. Ровно двадцать, – спокойно сказал Алекс, не отрываясь от фото.

– Что ты сказал, Алекс, я не понял?

– Я сказал, это было двадцать лет назад, Йорго.

– Ну вот, тебе виднее, – засмеялся тот. – И что, сильно она изменилась, как считаешь?

– Нет, не сильно. Улыбка та же.

Они помолчали. Алекс снова сел к столу, положил книгу перед собой.

– А ты помнишь те четыре розы из твоего сада, Йорго?

– Розы? О чем ты?

– Не имеет значения. – Алекс вздохнул с облегчением.

«Значит, мне все привиделось. Ну и ладно, может, так даже лучше», – подумал он.

– Так я что хотел сказать, Вета роман-то прочла. Представляешь, эта госпожа Кляксина пишет по-русски, но ее произведения уже давно переводят. Наши тоже перевели. Кстати, послезавтра в Салониках в фойе «Македонии» открывается книжная ярмарка, там будет презентация этого романа. Ну, я не знаю, так Вета сказала, она вроде в Сети на сайте каком-то прочла. Что скажешь?

– А Вета собирается в Салоники? – неожиданно заинтересовался Алекс.

– Да, сказала, что поехала бы, но все от погоды будет зависеть.

– Я мог бы… – Алекс осекся, подумав, что сначала нужно обсудить такой план дома.

– Что? Я не расслышал. – Йоргос потянулся к книге, но Алекс придержал ее рукой.

– Я отвезу Вету, если она решила ехать. У меня тоже есть там дела послезавтра.

– О, я сейчас ее спрошу, поедет ли.

Алекс не успел оглянуться, как его друг уже беседовал по сотовому с дочерью. Разговор вышел коротким.

– Да, старик, она в восторге. Спасибо тебе. Представляешь, она договорилась в аптеке, чтобы ее отпустили – так хочет на эту ярмарку.

– Решено. Я заеду в половине двенадцатого, и уже около двух мы будем на месте. Эти книжные ярмарки всегда начинаются после трех, я уж знаю – мы там регулярно покупаем учебники с хорошей скидкой. Ладно, Йорго, спасибо за пиво. Побегу, много дел. Извинись перед Зои, ее жаркое я обязательно попробую в следующий раз.

Алекс обнялся с другом и заспешил к машине. За это время ее совсем занесло снегом, еще немного – и пришлось бы откапывать.

Весь вечер Алекс не находил себе места. Сначала он впал в уныние от того, что, дав слово отвезти Вету в Салоники, уже не мог отказаться от поездки. Через какое-то время, примирившись с мыслью, что придется ехать, он спросил себя, знает ли он, что он там будет делать. Оказалось, что ответа у него не было. Как ни старался, он не мог придумать, как ему следовало поступить. Вариантов было несколько. Например, он мог просто не пойти в «Македонию», ведь они с Ветой не договаривались о том, что он сопроводит ее в фойе отеля на книжную ярмарку. Или, что тоже было возможно, он мог взять с собой в Салоники и Эвелину. В том, что она непременно захотела бы ехать с ним и Ветой, если бы хоть краем уха услышала о том, что Джулия могла быть там, для него было очевидно. Да что там, она бы заставила его взять себя с ними под страхом огромного скандала, если бы догадалась, с кем он там мог увидеться. «Нет, это все уже было, довольно, – думал Алекс, – в Салоники она поедет, только если кто-нибудь ей меня выдаст!»