Энтони замолк на минуту, потом посмотрел мне в глаза и продолжил:
– Догадываешься, зачем я тебя пригласил сюда?
– Нет.
– Я хочу предложить тебе работу, в Аналитическом центре, вместе с псом. Во-первых, я бы хотел понять, могут ли появиться щенки от Цезаря и сук вейрдов. Ведь они, твоя собака и местные псы, удивительно похожи друг на друга. Если бы Цезарь был немного поменьше, то представлял собой вылитого вейрда. Может, ничего и не получится, но попробовать хочется.
– А во-вторых?
– А, во-вторых, я бы хотел предложить тебе отправиться в какой-нибудь пограничный с бойрдами острог, и попросить поучаствовать в патрулировании вместе с гайрдами. Мне кажется, что такая двойка, как ты с Цезарем, можете интересно дополнить стандартный патруль и повысить его возможности. Да, это небезопасно, но патрули будут усилены, плюс приняты дополнительные меры защиты. Ну и оплата всего этого – по хорошим расценкам.
– А тут ещё и платят? – удивился я.
– Да, конечно. Деньги здесь также изобрели люди, а то местные раньше занимались примитивным разменом, как у К. Маркса – топор на овцу. А вот единого денежного эквивалента не было. Но люди, а это было задолго до моего появления здесь, помогли местным решить эту проблему. Так что оплата за услуги – полноценной монетой. Она тут одна на всю Аламанию, что очень удобно.
– Подожди Энтони, – взмолился я, – ты засыпал меня информацией, что я не успеваю её перерабатывать.
– Без вопросов. Я тебе даю три дня на размышление. Поселитесь здесь же, в этом доме, тут есть гостевые комнаты со всеми удобствами, рядом парк для прогулок. Но в парк можно выходить только в сопровождении охраны. Для этого надо сказать дежурному на входе и он организует ваше сопровождение на время прогулки, скорее всего, того же Таникса и его сотрудников. Плюс трёхразовое питание тебе и собаке. Ну и мелочь на карманные расходы.
Энтони остановился, как будто что-то вспоминая.
– Да, ещё, у Таникса здесь есть знакомые, можешь попросить его, он сводит тебя к кому-нибудь. Пообщаться. Для общего развития и понимания обстановки на месте. Ну, в общем, как-то так…
– Энтони, ещё один вопрос – здесь есть ещё люди?
– Где здесь? Что ты имеешь в виду? В городе или в аналитическом центре?
– И в городе, и в Аналитическом центре.
– В Аналитическом центре все сотрудники – люди. Общий штат – двадцать человек. Местных мы берём временно, для каких-то конкретных задач. Причём раньше я брал не просто людей, а только американцев. Но позднее признал свою ошибку. Сейчас у нас есть немцы, французы, и одна латышка.
– Латышка? – воскликнул я, – у вас есть и женщины?
– Да, три. Женщины здесь большая редкость. Особенно те, кто могли бы работать в Аналитическом центре. Поэтому они – на вес золота, и я не шучу. Кстати, в Земля-сити» женщины также в высокой цене. От общей численности их там меньше трети. А может уже и четверть. В нашем же городе, кроме моих сотрудников, есть ещё несколько десятков людей, занимающихся бизнесом.
– Я могу пообщаться с вашими людьми?
– Можешь, – тут Энтони задумался на несколько секунд, после чего добавил, – иди устраивайся в свою комнату, а вечером к тебе зайдут Майк и Инга. Майк – американец, давно уже здесь, а Инга – латышка, про которую я тебе говорил.
Что такое Земля-сити?
Майк оказался здоровенным янки, выше меня на голову, годов этак за тридцать пять. В Аламании он прожил уже десять лет. А Инга – белокурая прибалтийская красотка с потрясающей фигурой. Сколько ей было лет, я так и не понял. Может, и двадцать пять, а может, и тридцать пять. Впрочем, глядючи на неё, о её возрасте я не думал, а думал о другом… Попала сюда Инга лет пять назад.
Разговаривать с ними было интересно, тем более что оба одно время жили в Земля-сити и хорошо разбирались в тамошних порядках.
Что я узнал о Земля-Сити? Да много чего. Сам город представлял собой конгломерат различных объединений, основанных, как правило, по национальному признаку. Какого-то единого управления, мэрии, прочих институтов власти там не было. Но каждое объединение имело свою власть и свои органы управления. Общая численность города была где-то в пределах от 30 до 40 тыс. человек. Точно не знал никто, так как перепись населения там, естественно, не делали. Самое большое объединение состояло из выходцев из США и примкнувших к ним других англосаксов (англичан, канадцев, австралийцев и прочих новозеландцев). Они составляли примерно треть всего населения. Называлось это объединение – Американская оккупационная зона. Откуда такое название – никто уже не знает, и авторов не помнят.
Вторые по численности – китайцы. Их там примерно четверть, и называется всё это довольно традиционно – Чайна-таун. Правда сама Чайна-таун не представляла собой нечто единое целое, а делилась на три части: Пекинская, Шанхайская и Гонконгская. Между ними были постоянные «тёрки», но в случае внешней угрозы про «тёрки» все забывали и Чайна-таун превращалась в единую боевую единицу.
Третьими по численности были немцы, тоже около четверти. Их объединение называлось Немецкая слобода и было, пожалуй, единственным местом в Земля-сити, где сохранялся идеальный порядок. Орднунг2, короче. Немцы есть немцы, и где бы они ни жили, всегда руководствовались принципом – Ordnung über alles3. Если Земля-сити представляла собой в большей части некий образ ковбойского дикого запада, то в Немецкой слободе, даже будучи пьяным и с большой суммой денег в вечернюю пору, ты с целой мордой и той же суммой денег проснёшься и утром, что было немыслимо в других частях города.
Все остальные объединения были значительно меньше первых трёх, и в размерах и влиянии ничем особенным не выделялись. Из наиболее интересных можно упомянуть Японский квартал – небольшое, компактное, но весьма закрытое объединение выходцев с Японских островов. Далее, Воронья слободка – выходцы и стран бывшего СССР. Русских там было, к сожалению, очень мало, всего несколько десятков. Плюс Средняя Азия, Кавказ, Белоруссия и Молдавия. Прибалтика и Украина сюда не входили.
Был ещё Балканский треугольник, куда вошли уже выходцы из бывшей Югославии, Болгарии, Румынии, Албании и Греции. Впрочем, это объединение было весьма нестабильным, все там грызлись друг с другом за власть, влияние, деньги и прочее. Ну всё как на Земле! В общем, Балканы так и остались Балканами, вечным источником проблем как для себя, так и для других.
Ребята также говорили о Средиземном озере (Испания, Франция, Италия, Алжир, Ливия) и о Бандустане (Индия и все остальные выходцы с южной Азии). Плюс довольно большая часть «диких», нигде не состоявших личностях, представлявших собой откровенное отребье.
Для чего были нужны эти объединения? Или, вернее, членство в них? Для безопасности. Сам по себе человек, за которым не стоит никто – беззащитен. Таких отлавливали те же «дикие» и продавали в рабство. Да, рабство, к сожалению, в Земля-сити имело место быть. Таких людей сажали на цепь, запирали возле его «рабочего места» и нещадно эксплуатировали. Правда, не все объединения это приветствовали, и не везде оно было. В той же Немецкой слободе рабства официально не было. А не официально – кто его знает… А вот где рабство процветало – так это в Американской оккупационной зоне и в Чайна-таун. Здесь и регулярные аукционы по продаже рабов проводились.
В общем, попав в Земля-сити, нужно было «ворон не считать», а быстро определяться, кто ты и с кем ты.
На вопрос – а как же «дикие» выявляли, кто член объединения, а кто не член, был простой ответ: во-первых, новичков в Земля-сити было видно «за километр», а во-вторых, достаточно несколько минут разговора с любым человеком, чтобы понять, кто он и откуда он.
И у Майка, и у Инги судьба в Земля-сити, естественно, сложилась по-разному. Майк быстро попал в Американскую оккупационную зону, отработал год в одной полукриминальной структуре (основная форма бизнеса в Земля-сити), после чего серьёзно разошёлся во взглядах со своим руководством на дальнейшую перспективу роста их «компании». Попросту говоря, отказался участвовать в процедуре физического уничтожения конкурентов их «бизнес-структуры». После чего, случайно узнав про Аналитический центр, перебрался в Сопотьрам к Энтони, который с удовольствием его и взял. Всё же Майк был бывшим военным со множеством полезных для этой территории навыков.
