Обедал я с аппетитом. Сильно проголодавшись, готов был съесть слона. На обед был вкусно приготовленный дежурными овощной суп, а на второе отличное вегетарианское рагу. Чай в столовой имелся всегда, в любое время и без ограничений. Я выпил две чашки. Г-жа Марина была на месте, как обычно, в окружении своей «паствы», но сегодня я почему-то радовался всему, даже им.

Далее по плану должны были состояться спортивные состязания. Мне хотелось если не участвовать, то хотя бы посмотреть. Наша четверка остановилась возле толпы болельщиков, среди которых бушевали настоящие страсти. На поле проходил волейбольный матч. Уже успели открыть счет. Вела команда старших учеников. Зрелище было увлекательное. Мы простояли там до окончания первой половины игры.

Аня предложила идти дальше, и мы наткнулись на игру в городки. Ребята ловко метали биту по фигурам. Бросил пару раз и Юра, для этого ему пришлось стоять в очереди. Он поразил цель только с третьего раза. В детстве я играл в эту игру во дворе. Только у нас вместо бит и цилиндрических столбиков были палки и консервные банки, и называлась эта игра «в пекаря». Мы прошли мимо двух девушек, играющих в бадминтон. Ими оказались знакомые Юры, те самые, которые ходили с нами ночью купаться. Теперь в свете дня я мог разглядеть ту, что прижималась ко мне в темноте. Вполне себе симпатичная девушка, но о своей несговорчивости я нисколько не пожалел. Юра перекинулся с ними несколькими словами, мы подождали его и двинулись дальше. Впереди кругом стояли зрители, а внутри круга происходило нечто занимательное. Мы подошли ближе и увидели прыгающих через канат людей. Двое крутили его, прыжки начинал один, затем к нему присоединялся следующий и так далее. Смысл игры заключался в том, чтобы набралось наибольшее количество участников, которые совершат максимальное количество прыжков вместе, не зацепив канат. На тот момент было установлено рекордное число – четыре человека и семь прыжков. Виталик, который был тренером каратэ, без лишней скромности блеснул своей физической подготовкой. Прыгал он через канат один и вприсядку. Движения его были похожи на элемент народного танца. Прыгая таким странным образом, на корточках, он подпрыгивал выше, чем все остальные. Ему удалось произвести впечатление и на Аню, и на окружающих, потому что зрителей стало куда больше. И тут откуда ни возьмись появилась Марина Мирославовна. Я не видел, как она подошла. Как только Виталий отпрыгал свое, за дело взялась она. Должен признать, у нее была отличная фигура, но прилагательное «спортивная» подошло бы с трудом. Скорее, стройная дамская фигура, тонкая талия, красивая грудь и округлые формы. Ее прыжки были обычными, но не в этом дело. К г-же Марине тут же присоединилась девушка, затем парень, не устоял на месте и Виталик. Через какое-то мгновение через веревку одновременно прыгало уже восемь человек! Казалось, вокруг собрался весь лагерь, люди оживленно считали вслух. Девятый человек вступил в игру, и под общий счет после третьего прыжка зацепил канат. Им аплодировали. Пока Аня мне что-то говорила, я отвлекся и упустил Марину Мирославовну из виду. Она исчезла так же внезапно, как и появилась. Я не мог ее отыскать, ее нигде не было.

С самого утра ощущалось – вечер сегодня будет необычным. У наших учителей, должно быть, что-нибудь припасено на закуску. Чутье не подвело меня. Ужин объявили праздничным, и было бы очень кстати привести себя в порядок. К своему сожалению, ничего подходящего из одежды я в сумке не обнаружил. Ни белых рубашек, ни галстука, ни тем более костюма и кожаных туфель я с собой не брал. Мой стиль одежды, скорее, можно было отнести к походному, что, в принципе, вполне соответствовало обстановке до настоящего момента. Шорты, пара футболок, свитер и джинсы, вот и весь гардероб. Одна светлая футболка все же нашлась. С такой же проблемой столкнулись и мои друзья. Мы-то с Юрой особо не переживали, в отличие от Ани. Ее можно понять, она же девушка.

Мы ожидали Аню возле домика. Вскоре она предстала перед нами во всей красе. Несколько украшений к белому сарафану, и издали его можно было принять за бальное платье. Распущенные русые волосы стали отличным дополнением к наряду. Юра не удержался и одобрительно присвистнул. Аня взяла нас под руки, и мы направились в столовую.

Еще издали я заметил, что освещение в помещении не такое, как обычно. Мы вошли. Вместо отдельных столиков, за которыми мы сидели во время трапезы, теперь посреди зала стоял один длинный стол. Он был празднично убран. Помимо закусок на нем стояли вино, бокалы, горели свечи. Марину Мирославовну я заметил сразу же, ее сложно было не заметить. На этот раз на ней было вечернее платье бордового цвета. Оно подчеркивало красоту ее темных волос. В тусклом, мерцающем освещении ее черты манили, волновали. Место во главе стола занимал Форт. Справа от него сидела жена, слева Тата. Все старшие, включая учеников, были одеты с иголочки, чем разительно отличались от общей массы. Мы заняли свободные места.

Когда все разместились, попросили минуточку внимания. И, как только гул в зале стих и воцарилась тишина, встал Форт. Его некрасивое лицо расплылось в фальшивой улыбке.

– Прежде всего, я хочу поблагодарить всех присутствующих за участие в нашем общем деле! Нас стало больше. Многие из вас здесь с нами впервые. И в связи с этим хочу предложить произнести первый тост кому-нибудь из новеньких. Прошу! Кто желает?

Из-за стола поднялась на вид робкая девушка. Я видел ее прежде в Доме, в одной из групп.

– Я хотела бы сказать, если никто не возражает… – было слышно, как у нее от волнения дрожит голос, – я уже прослушала вводный курс и имею огромное желание продолжать. Мне здесь очень понравилось. Было очень интересно, весело и познавательно! Здесь собрались замечательные люди, у меня появились друзья, много друзей! И думаю, остальные меня поддержат, мне хочется за все это вас поблагодарить! Огромное вам спасибо и низкий поклон!

В зале раздались аплодисменты. В этот момент я смотрел на Марину Мирославовну и успел заметить, что старшие переглянулись и хлопать не стали. Как только девушка закончила говорить, снова встал Форт. Народ уже держал в руках бокалы.

– Замечательный тост, но есть одно замечание, и я хотел бы вас поправить. Простите, как ваше имя?

– Люда, – сдавленным голосом, заметно нервничая, произнесла девушка.

– Прекрасное имя!

Теперь Фортунатэ обращался ко всем присутствующим.

– Так какую же ошибку допустила Людмила, кто скажет?

Старшие ученики все, как один, сидели с довольными, знающими ответ лицами. Остальные пребывали в недоумении.

– Хорошо, не буду задерживать! Вы, Людмила, сказали: «Спасибо вам», а нужно было сказать: «Спасибо всем нам»! Чувствуете разницу? – все то время, пока Форт говорил, старшие одобрительно кивали головами.

Все снова зааплодировали, раздался звон бокалов, а Людмила, вздохнув с облегчением, села на место.

Вдруг в зале зазвучала музыка, вальс. Только теперь я заметил в углу музыкальный центр. Возле него стояла девушка Лидия. Ее я заметил еще во время вчерашнего вечера юмора. Виталий сказал, что она музыкант и читает лекции в одной из групп. Я обратил на нее внимание, потому что она была красива, но главное, что меня привлекло, в ней точно так же, как и в Юле, просматривалось очевидное сходство с г-жой Мариной. Если бы не Виталик, я принял бы эту девушку за ее дочь.

Тот самый Валентин, которого я каждый раз видел на вводных курсах, демонстративно поднялся, вышел из-за стола и подошел к Марине Мирославовне. Весьма галантно, с поклоном, он пригласил ее на танец. Музыка зазвучала громче. Теперь не только мое, но и всеобщее внимание было приковано к этой паре. Валентин вывел свою даму в центр зала. Их руки соприкоснулись, ее локоть лег на его предплечье, его рука чуть коснулась ее спины. Голова гордо вскинута, спина прямая. В такт чувственной музыке он делает первый шаг, расстояние между их телами становится минимальным. Их движения зеркальны, грациозны, сдержанны. Они начинают легко вальсировать. Невозможно было определить, кто ведет. Я смотрел на них затаив дыхание. Я ревновал, как никогда, но не мог отвести глаз. Смотреть на них мне было и сладко и больно. Казалось, эта женщина превосходна во всем, умна, стройна, красива и изысканна! Когда музыка стихла, Валентин поднес руку г-жи Марины к губам и под громкие аплодисменты сопроводил к ее месту.