– Я! – донеслось откуда-то издалека. Через пару секунд в дверь вошел тот самый метельщик в бархатной пижаме.
– Натан, переодень человека! И пусть староста Латусь зайдет ко мне.
– Хорошо, – согласился Натан. Я испугался, майор сейчас гаркнет: «Хорошо живет на свете Винни Пух, твою мать! А солдат должен отвечать: «Есть». Но, этого не произошло.
– Подожди возле каптерки, я сейчас, – сказал Натан, когда мы с ним вышли в коридор. Каптерка обнаружилась сразу у входа. Поначалу я ее не заметил, поскольку дверь была покрашена, как стена. «Значит, в госпитале тоже тырят», – решил я, отметив, что дверь металлическая. Армейская мудрость, впрочем, гласила, в армии воров нет. Есть тот, кто, мягко говоря, профукал.
– Ну-с, какой костюмчик вам подобрать, сударь? – спросил меня каптерщик Авинзон, открыв дверь в свою кладовую.
– Можно черный камзол, как у вас, сударь? – в тон ему ответил я. – Хочу быть похож на графа де Бюсси.
Авинзон, перебиравший плечики с пижамами и халатами, обернулся ко мне:
– Графиня дэ Монсоро? Читал. Мне, правда, больше понравился шут Шико.
– Мне тоже, – согласился я.
– Черной пижамы вашего размера не будет, сударь. Могу предложить синюю. Пойдет? – Он снял одно плечико с вешалки, демонстрируя.
– Какая разница, – махнул рукой я, принимая «товар». – Пойдет, конечно. Охмурять здесь все равно не кого. Поварихи – не в счет.
– Это дело вкуса, – заявил не по годам развитый юноша, хоть ростом мал. – Но ты не видел медсестру Люсю. Быть может, когда увидишь, еще прибежишь просить прикид пофасонистей.
– Вот как? – деланно удивился я. О том, что, в общем-то, ради их медсестры сюда и прибыл, Авинзону говорить не стал.
Покинув каптерку, я столкнулся носом к носу с широкоплечим парубком моего роста, белолицым, имеющим крупный нос с чересчур узкими ноздрями-щелочками. Заговорил, – показалось, у него насморк. Ему, вероятно, закосить гайморит было бы легче, чем мне. Догадался – передо мной староста Латусь. Почему-то сразу понял, товарищами мы с ним не станем, и не только на вкус и цвет. То, что на нем пижама коричневая, а на мне синяя – ничего не значит, держался высокомерно. Словно фамилия его имела такое генеалогическое древо – на козе не подъедешь. Не будем уточнять, какой.
– Переоделись? – спросил Латусь, скорее Авинзона, нежели меня. – Это хорошо.
– Да. Плохо, если в морге тебя переоденут, – согласился я. Латусь хмыкнул, покосившись на меня, и пригласил:
– Пойдем, отведу тебя в нашу, вторую, палату. В первой ссыкуны лежат, дизурики. А в третьей – десантура. Будешь себя плохо вести – подселю к нему.
Я догадался, что «Десантура» – это один человек, а не целая комната парашютистов. В этот момент дверь комнаты как раз отворилась, и показалась голова. Не знаю, могла ли эта голова разбить о себя бутылку, а рукой – кирпич, но лицо у нее точно было кирпичом. Голова была в халате. Из под халата торчали волосатые ноги с крупными икрами.
– Новенький? – спросила голова.
– Новенький, – подтвердил Латусь. Голова исчезла.
– Это он и есть? – догадался я.
– Он, – подтвердил Латусь.
Не сказать, чтобы я все детство бегал по деревне в красной рубахе, и на корриде, тем более, не бывал, но быки мне все равно не нравились. Особенно, на двух ногах. Десантура не вызвал у меня симпатии.
Латусь открыл дверь в конце коридора, я увидел ряды двухъярусных, как у нас в учебке, кроватей, разделенных проходом, слева – окна, и в торце одно. Пол был, слава богу, крашеный, значит, натирать не требуется. Мастурбацией я бросил заниматься еще в подростковом возрасте, так, толком, и не начав. А были у нас во дворе настоящие энтузиасты этого дела!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.