Я был словно скульптор, в реальном времени изменяющий тело.

– Защищай, – закончив процесс трансформации, скомандовал я.

Эти слова прозвучали как сигнал к действию. Раттус внезапно пришёл в движение, могучим прыжком преодолев расстояние до ближайшего к нам червя. И без того чудовищные когти удлинились ещё в воздухе. Запрыгнув на своего врага, изменённый принялся яростно рвать его на куски. Ошмётки червя и эфир полетели в разные стороны.

Подобное поведение ущербно. Раттус должен действовать со смертельной эффективностью. Ярость берсерка и жажду крови, должны заменить холодный расчёт и точность ударов. Небольшие манипуляции и я с удовольствием отмечаю изменившийся стиль боя моего атлета. Два вынурнывших словно из ниоткуда червя один за одним клацнули пастями там, где только что находился крысолюд. Зато спустя доли секунд следует расплата. Раттус в воздухе запрыгнул на одного из своих врагов, вонзил ему в глаз своё оружие. Тут же одним движением взмыл вверх и нанёс снизу вверх удар апперкотом, снося голову второго червя. Оба червя поверженные поплыли безжизненными тушами в мою сторону.

Мысленно я перенёсся к тому месту, где оставил в прошлый раз Ваалана. Пробежался по всей местности, но эгрегора нигде не было. Вместо этого, я видел Пожирателя Звёзд, который медленно, можно сказать вольяжно плыл по направлению ко мне и Раттусу. Взгляд задержался на чудовищных ранах, нанесённых клеймором, опалённой шерсти, что покрывало монстра из самых мрачных пучин Пустоты. По всей видимости, ему достаточно сильно досталось, но зверь был ещё достаточно силён. Нигде не было видно эгрегора. Даже его тело исчезло, расстворившись в пасте Пожирателя.

"Не мыслимо!" – Проносились мысли. – "Эгрегор погиб в битве!"

Данный факт, признаться, меня поражал, но сожаления не было. Наш народ предпочитает одиночество, редко вступая в союзы и привязываясь друг к другу. Подобные чувства вредят Замыслу Великого Архитектора, которому мы служим.

Внезапно Пожиратель Звёзд, словно натолкнувшись на стену, развернулся резко вверх. Из нижней челюсти существа, словно жало скорпиона, вырвалось лезвие уже знакомой мне клейморы. Спустя секунды клинок заскользил вниз, к хвосту червя, с методичностью мясника разрезая тело червя.

Я отвернулся. Вид разлетающихся по всей Пустоте органов существа и море эфира мало меня не занимал, к тому же Раттус закончил свою бойню.

Вернуть крысе прежнюю форму, было ещё быстрее, чем создать новую. Тело существа хранило свою истинную суть, так что я не затратил большого количества хизии, возвращая Раттусу прежнее состояние.

На последних секундах трансформации, мой слуга повернул ко мне голову и как-то грустно на меня глянул, тоскливо поскуливая.

"Кажется, боевая форма нравится Раттусу куда больше, чем своя собственная".

Отвлёкшись от своего слуги, моему взору предстал Ваалан, ехавший верхом на своём волке по направлению ко мне. Улыбка свидетельствовала о прекрасном расположении духа, после славной победы. Лишь левая рука покоилась на наспех сотворённой перевязи.

– Эффектно, но не эффективно, как всегда. Можно было разделаться с ним уже давно.

– А ты всегда стоишь в стороне, – Ваалан сделал характерное движение, стряхивая кровь существа с клинка, после чего отправил его в ножны за спиной. Похоже, заляпанная одежда его мыслеформы, не очень беспокоила эгрегора.

– Любишь ты прятаться за своими слугами, Мифарес, – продолжил эгрегор. – Нет в тебе желания с кем-нибудь скрестить мечи, устроить добрую драку. Так ты закостенеешь. Перестанешь представлять опасность в драке, когда нужно сойтись один на один.

– Я предпочитаю интеллект грубой силе, ты же в курсе.

Мечник хотел ещё что-то сказать, но тут зарычал Хайя но не как в прошлый раз. Морду волк не повернул.

– К нам пожаловал посланник. От магистра Справедливости, – прокомментировал Ваалан.

Признаться, я не почувствовал возмущение эфира, которое сопутствовало переходу между мирами, хотя всегда отличался особым чутьём. Волк вновь меня удивил. Я даже почувствовал небольшой укол зависти.

Сквозь черноту Пустоты стали различимы очертания фигуры. Её обладатель мягкими шагами направлялся к нам, идя прямо по воздуху, если точнее – его отсутствию. Дух-посланник также как и мы преобразовывал пустоту под своими ногами в твёрдую для ходьбы дорогу.

На ярком свете, что давало горящее солнца, посланник выглядел как лоскуты белой ткани, неравномерно затянутые на фигуре. Приглядевшись, я заметил, что там где грязные тряпки отсутствовали, зияла чернота Пустоты, будто такая неряшливая одежда была надета на неведимку. Быстрым шагом силуэт достиг нас.

Церемониально поклонившись, посланник сухим словно сама смерть голосом произнёс:

– Почтенные эгрегоры Ваалан и Мифарес. У меня есть к вам послание от достопочтенного магистра Справедливости.

Посланник протянул пергаментный свиток, скреплённый печатью на сургуче. Ваалан вскрыл печать быстрым движением и принялся читать, я же пробежался мысленным взором по самой сущности посланника, интересуясь кто стоит передо мной – простая проекция сознания магистра, или, к примеру, порабощенный им дух. К своему удивлению, я не смог пробиться во внутреннюю суть существа. Мне мешала какая-то защита; посланник представлялся как тёмное пятно, будто клякса, оставленная капнувшей с кисти чёрной краской.

Куски ткани, что обтягивали пустоту, находились в постоянном движении, будто невидимое тело под ними каждую секунду преображалось. Меняющийся. Один из преданных слуг Справедливости.

– Магистр ждёт нас на ужин. Зачем настолько копировать повадки оболочек? Мы же духи, нам не нужна еда!

Конечно, такое приглашение не означало, что нас с братом ждал званый приём. Подобным посланием, Справедливость маскировал своё желание нас принять. Скорее всего, встреча грозила стать неординарной, потому что ранее я помнил лишь неколько раз, когда он вызывал меня лично, а не объявлял, к примеру, созыв Круга Шести.

– Магистр не упоминал цель, по которой он нас ждёт? – задал я интересовавший меня вопрос.

– Нет, эгрегор Мифарес. Ничего подобного достопочтеннный не упоминал.

По всей видимости, дело было достаточно серьёзным, чтобы не сообщать детали. Плюс Старейший любил такие тонкости: посланник, пергаментный свиток, личная печать. И всё это доставляется туда, где бы ты ни был. Любимый почерк Справедливости.

– Каков будет ответ, почтенные?

– А передай-ка…,– начал Ваалан.

– …наше глубокое уважение к магистру. Мы отправимся к нему в ближайшее время.

– Да будет так.

Пустота за спиной посланника будто стала ещё более плотной и чёрной, чем мог быть сам космос. Его чрево разверзлось, обнажив гигнатскую воронку, мгновенно затянувшим в себя фигуру из белых лоскутов.

– Именно так я и хотел ответить, – немного обидевшись проговорил Ваалан, как только наш посетитель исчез.

– Знаю я тебя! В прошлый раз ты вообще разрубил посланника магистра пополам. И это тогда, когда магистр созвал Круг Шести!

– Так он явился в самый разгар боя! Я в горячке и подумал, что это подкрепление к моим противникам пожаловало.

Я больше не стал спросить. Если Справедливость решил, что ему нужно нас увидеть, то, скорее всего, это было важно.

– Давай выбираться отсюда. Старейший ждёт нас.

– Минуточку. Я же не зря ползал внутри этой твари, как глист какой-то!

Громила вынул из-за голенища сапога тесак и деловито направился к мёртвому Пожирателю Звёзд.

Спустя то время, что мой ситуативный спутник был занят, а я старательно отводил взгляд от его сомнительного дела, Ваалан вернулся ко мне довольный, закинув себе на спину большой кусок кожи червя, на манер плаща. Запрыгнув на спину Хайи он, скомандовал:

– Теперь нам пора.

Приторочив к боку Хайи свой трофей, мой брат довольно проговорил:

– Хорошие выйдут сапоги.

Очень сложно объяснить не духу, что такое эфир. Это невидимая простым существам энергия, что пронизывает миры подобно ветру, перетекая из одного в другой. Невидимая она для всех, лишь живущие в Пустоте могут чувствовать эфир и управлять им.