И вправду, ручка воспроизведения теперь была слева. В привычном понимании Минги был левшой. Так что не удивительно. Вот мой ключ.

Вновь я прокрутил ручку и приготовился слушать. На этот раз мелодии не было, лишь какая-то не связанная белиберда, к тому же звучащая короткими отрывками. Голос тоже пел, но слов я не мог разобрать. Лишь непонятное мычание. Минги зачаровал песню так, что я не мог её услышать.

Но этот прискорбный факт не повлиял на способность ключа открывать дверь. С протяжным скрипом давно не смазанных петлей, она открылась.

Вот и что-то значительное. Очередная потайная комната, в потайном подмире. Это приключение уже начинало меня утомлять. Минги был не только затворником, но и ещё параноиком. На кой ляд ему потребовалось так всё усложнять? А вдруг он исчезнет и Справедливость пошлёт кого-то из братьев на его поиски? К примеру, не такого талантливого как я! Что тогда? Ваалан, я предполагаю, сжёг бы его подмир вместе со всеми чудесами, что здесь успел наплодить наш брат. И дело с концом. А я тут как вор-домушник, аккуратно подбираю ключи, чтобы ненароком не сломать двери и замки…

С чувством глубокого возмущения, я прошёл дверной проём и очутился на крутой каменной лестнице. Здесь было темно, пахло сыростью, потом и кровью… Кровью? Как я понимаю, что это кровь, если никогда не был в Проявленном мире лично, только за Завесой?! Наверное, это память хизии, что поглощал я у оболочек, принесла мне это понимание.

Я напрягся. Неужели кто-то напал на моего брата?

Колдовское зрение не хуже ночного помогло мне увидеть массивные кольца с факелами, вделанные в перила. Усилием мысли я зажёг их все. Огонь восьми из них, осветил каменную лестницу и частично камеру, что была внизу.

Это была пыточная, не иначе. Характерные столы-дыбы, служившие для растягивания жертвы и фиксации в неподвижном состоянии. Вдоль стены свисали кольца, в которые помещали запястья и голени пленника. Эти стены впитали в себя мучения и они были одного существа. Неужели кто-то пытал моего брата?

Пытал эгрегора?! Этого просто не могло быть. Какое существо во всей Пустоте может на такое решиться?! Я таких не знал. К тому же эфир на стенах и орудиях пыток выглядели как-то не естественно, что ли. Я не большой специалист в этом деле, но разве может на стене появится пятно в виде круга? Скорее всего оно появилось рукотворно. Минги не просто пытали, а его неприкосновенной кровью для каждого существа Пустоты, потом неизвестный палач писал картины. Я уверен в этом. Но зачем?

Догадка пронзила меня словно заряд молнии. Тот, кто создал это творение, пытался изобразить Чёрное Солнце! Но откуда неизвестный мог знать о нём? Ведь я сам это узнал только от Справедливости. По его словам, о рождении столь эпохальной концентрации энергии, знал только я. На вряд ли во всей Пустоте сыщется существо, что сможет его подслушать… Помимо самого магистра, был ещё индивидуум, который с большой натяжкой мог хотя бы попробовать… И то он тоже был из нашего рода. Звали его Виртус, но о нём пока я не буду рассказывать, так как не видел его уже давно.

Нужно найти Минги скорее. Кто-то напал на него, пролил кровь моего брата и куда-то утащил астральное тело. Вероятно, его пытали. Зачем? Пока не понятно. Но кто бы это ни был, на него обрушится вся ярость моего народа. Я лично вырву из его груди сердце и скормлю его вендиго.

С мыслями о праведной мести, я уж было начал в голове перебирать варианты, кто мог напасть на Минги, как моё внимание привлёк потолок. Вскинув голову вверх, я прямо-таки обомлел.

Прямо под потолком висело голубое облако овальной формы. Ничего себе! Самый обычный дух!

Напрягая зрение, я вдруг разглядел на нём некое подобие лица, тонкий рот и картофелевидный нос.

– А ты ещё кто такой? – рявкнул я так, что мой голос многократно усилился кипевшей внутри яростью.

– Я? – несмотря на страх, в голосе существа послышались нотки обиды. – Я уважаемый дух по имени Мучитель, из великого рода Дарящих Боль! И я хозяин этой комнаты наслаждений!

– Это ты про это место так говоришь? – несколько обалдев от слов духа, произнёс я. – Тут никаких наслаждений быть не может, голубопузый. Раскрой глаза, эта комната пыток! И тут пытали моего брата. И если вдруг я узнаю, что к этому скверному событию имел отношение ты, то тогда тебе это жутко не понравится!

Существо медленно спустилось с потолка вниз, опустившись немного ниже уровня глаз моей мыслеформы, таким образом признавая моё более высокое положение в иерархии духов. Тем не менее, черты его “лица”, вдруг как-то по-особенному выделились, чётко очертив возмущённо наморщенный лоб и скулы:

– Как вы можете так говорить! Я никогда бы не посмел прикоснуться к благословенной астральной плоти, без его на то разрешения. Мой хозяин любитель тонких наслаждений!

Вот тут-то я уж чуть не присел. Минги не пытали, это всё было с его согласия. Причём, если верить духу, то для него, это было “тонкое наслаждение”.

А существо, между тем поняв, что сболтнуло что-то лишнее, как-то медленно осело почти на пол. Будто собираясь исчезнуть с моего взора. И ведь есть от чего. Эгрегоры, несмотря на то, что мы все друг другу братья, не чураются здорового соперничества. Любая тайна, может быть использована в своих интересах. Сам того не желая, мой облачный друг показал мне интересную сторону моего брата.

Практически сравнявшийся с полом облачнообразный истязатель эгрегора, по-видимому заметил перстень на моём пальце.

– О! Этот перстень! Он моего господина! Он его так искал! Где вы его нашли?

Я неопределённо пожал плечами:

– Там, наверху, – я намекал на подмир Стрикс, хотя указанное мной направление было весьма условным для Пустоты.

“Облако” наморщило лоб, будто пытаясь мне сказать: “не держи меня за идиота”. Но вслух произнесло другие слова:

– Вы, наверное, знаете, сколько он значит для хозяина. Он очень переживал о пропаже. В тот день даже приказал мне вдвое усердней растягивать себя на “колесе влечения”.

Я с отвращением взглянул на единственный в этом месте предмет, который можно было назвать “колесом”. Жуткого вида деревянное приспособление, на котором, по-видимому растягивали жертву. Такой механизм, был распространён в некоторых местах Проявленного мира, в эпоху, названную оболочками средневековьем. В те времена ковалось могущество Справедливости и его вклад в эти развлечения оболочек нельзя было переоценить. Сама Пустота впитала огромное количество тёмной хизии и менялась под её влиянием… Но какое от этого мог получить удовольствие Минги, сознательно подвергая себя пытки, для меня было загадкой.

– Я здесь не только ради кольца. Магистр Справедливость попросил меня проведать брата, но дома его не оказалось. Скажи мне, уважаемый Мучитель, из рода Дарящих Боль. Где он?

Дух как-то совсем как оболочка ели заметно фыркнул, но тут же ответил:

– Хозяин ушёл на поиски вдохновения. К сожалению, я не знаю куда.

На секунду мне показалось, что в глубине глаз духа пробежала скорбь. Отвернувшись в пол-оборота, он продолжил:

– В последнее время хозяин сам не свой. Раньше он весь сиял, постоянно что-то создавал. Вы ведь видели его коллекцию, в зале Искусства? Это только то, что создано всего за один век! Но сейчас что-то случилось с ним. Я чувствую. А ещё он стал разговаривать сам с собой. Я видел это несколько раз. Бывает, встанет за стеллажами с книгами и начинает. Всё твердит про какое-то солнце. Жуть какая-то.

– Солнце? – переспросил я. – Ты уверен, что он говорил именно про солнце? Может про звезду какую-нибудь?

– Нет, он говорил именно про солнце. И почему-то оно чёрное. Ерунда какая-то. Солнце ведь не может быть чёрным?! Оно горячее.

Вот те на. Братец и вправду откуда-то узнал про секрет Справедливости. Теперь раскрыта и тайна рисунка. В порыве своей страсти к собственной боли, он рисовал солнце, о рождении которого я так недавно узнал.

– Кстати, вы же знаете, что нельзя нажимать на камень на перстне и направлять его на духов?