Литмир - Электронная Библиотека

– Куда намылился?

– Домой.

– А английский?

– У меня голова болит.

– Так-так-так.

– Не так-так-так, а болит голова. – И я ничуть не лукавил. После встречи с женщиной в черном плаще голова разболелась нещадно.

– Болит голова, сходи к медсестре – даст таблетку.

– Обойдусь.

Танька достала из пенала ручку.

– К следующему понедельнику подготовишь доклад о Глазго.

– Подготовлю – буркнул я.

– Докладик небольшой – на один лист.

– На одни лист?! Это уже не доклад, а докторская диссертация.

– Можешь подготовить на одну страницу, – смилостивилась Танька. – И над произношением поработай, а то будешь окончания зажевывать.

– Англичане сами окончания зажевывают.

– Я тебя предупредила.

Отмахнувшись от Петрищевой, я вышел из школы. Не помню, как дошел до дома, как поел, включил комп и что-то искал в Интернете. Несколько часов жизни необъяснимым образом выпали из памяти. Я думал только о женщине из зазеркалья. Образ женщины не выходил из головы, он терзал меня, мучил, доводил до отчаянья, пугая своей настоящей сущностью, которую я, увы, не мог списать на богатое воображение и проделки разбушевавшейся фантазии.

Вечером в окно моей комнаты настойчиво билась птица; птицу не спугнули ни крики, ни взмахи рук, ни даже стук по стеклу, она улетела, когда я открыл окно и практически силой спихнул её с карниза. Птица, бьющая клювом по стеклу – плохой знак. И хотя в приметы я не особо верю, и никогда не паниковал при виде черных кошек, рассыпанной соли и числа «13», то в свете последних событий, моя непоколебимая уверенность, что все мистическое и потустороннее можно увидеть исключительно на экране телевизора, сильно пошатнулась. Теперь я верил во все сразу: в кошек, соль, числа, птиц, сны, пустые ведра, голоса и даже в домовых.

В четверть одиннадцатого позвонила Лизка. Без долгих предисловий она сообщила, что сегодня днём ни с того ни с сего треснуло зеркало. То самое, в котором я увидел женщину. Лизка, конечно, не придала этому значения – ну треснуло, значит, треснуло – но посчитала нужным поставить меня в известность.

И снова я напрягся, снова увидел прямую связь между появившейся у школы женщиной, птицей, упорно долбящей клювом по стеклу и треснувшим зеркалом.

В полночь, когда все домашние уже спали, я услышал в коридоре шаги. Прислушался. Кто-то прошел мимо моей комнаты, на миг задержался возле двери – я во все глаза смотрел на дверную ручку, опасаясь, что она начнет опускаться – а затем шаги стали удаляться. Неизвестный отправился на кухню.

Может, дед проснулся, мелькнула мысль. Они с бабушкой приехали к нам погостить, и дед часто ночами колобродит по квартире, мучаясь от бессонницы. Выйти, проверить? А если это не он? Что делать тогда, сидеть и ждать?

Рон спал возле двери, не проявляя беспокойства. Хороший знак. Если овчарка спит, значит ничего страшного не происходит.

– Рон, – позвал я пса.

Он открыл глаза, посмотрел на меня не то лениво, не то отрешенно и зевнул.

– Ты слышишь что-нибудь?

Рон вильнул хвостом.

– Иди ко мне. Ко мне, Рон!

Сев на корточки и обхватив Рона двумя руками за его мощную шею, я опять посмотрел на дверь. Шаги в коридоре возобновились. Рон оставался спокойным.

На цыпочках я подошел к двери, приложил к ней ухо, слегка дотронувшись пальцами до ручки. Рон навострил уши.

Шаг. Второй шаг. Третий. Тишина. Снова шаг…

Я распахнул дверь, в коридор упал яркий свет из комнаты. Никого. Зато я ощутил холод, будто сейчас была лютая зима, а у нас настежь открыты все окна.

– Дед, это ты? – на всякий случай спросил я.

Вместо ответа я услышал шаги на лестничной площадке, рядом с нашей дверью. Площадка была пуста, все, что я увидел в глазок это три двери, лифт и лестничный пролет.

Рон стоял рядом, тыкался мордой мне в бок и едва слышно поскуливал.

– Тебе бы только спать.

Рон гавкнул.

– Тихо.

Обидевшись, Рон опустил голову и поплелся в мою комнату. Там, не раздумывая, он прыгнул на кровать, потоптался и разлегся, как король, оставив мне место на самом краешке.

Заснуть я не мог. Как ни старался, как ни ворочался, а сон не шел. К тому же Рон сильно сопел над самым ухом, а то и похрапывал. Только я провалюсь в дрему, а тут сразу «Хр-р-р, хр-р-р».

Маразм какой-то, я стал излишне нервным и мнительным. Лежу без сна, а в голову всякая ерунда лезет. Мысли – одни чернее других. Даже наличие рядом огромной овчарки не спасает от странных необъяснимых страхов. Я боюсь засыпать. В это трудно поверить, но я действительно боюсь засыпать!

Сознание не прочь на время отключиться, оно нуждается в отдыхе, а подсознание настойчиво подает сигналы, запрещающие телу полностью расслабляться.

Я лежал и прислушивался к малейшим шорохам, скрипам и стукам. У соседей что-то упало на плиточный пол – я вздрогнул. За стеной скрипнула кровать – я привстал. А когда на улице послышался рев мотора и свист шин, терпение лопнуло.

Злость придала сил. Удивительно, но она смогла побороть и страх и тревогу, и чем больше я злился, проклиная женщину в плаще, чье лицо впервые увидел на том злополучном дне рождении, тем больше я успокаивался, ощущая потребность в отдыхе.

Я не сомневался, что теперь мне удастся заснуть без проблем, я смогу не обращать внимания на посторонние шумы, смогу расслабиться, потому что для себя твердо решил, чтобы ни случилось, а утром мне при любом раскладе тащиться в школу.

Но ничто, к сожалению, не вечно. И моя злость, а с ней заодно и кратковременное бесстрашие мгновенно испарились, едва я зашел в ванную, собираясь умыться. Я не увидел своего отражения в зеркале, я вообще не увидел там отражения, зеркало представляло собой абсолютно черное полотно. Как окно в никуда, в бездну. Сообразить, что произошло, я не успел, зеркало скрипнуло, и в последующую секунду я увидел массивную деревянную дверь с красивой резьбой и медными вставками. И сразу понял, скрипело не зеркало, скрип создавали тяжелые дверные створки.

Возникла дымка, дверь стала едва различимой, в зеркале появилось мое отражение: вытянутое лицо, вытаращенные от ужаса глаза с расширенными зрачками, чуть приоткрытый рот и взлохмаченные волосы.

Умываться я не стал, вернулся в комнату, сел на кровать и понял, что влип в какую-то очень неприятную историю.

…На следующий день после уроков, тщательнейшим образом обследовав наше зеркало и не обнаружив ничего необычного, Лилька пожала плечами.

– Не понимаю, как такое могло произойти. Во всяком случае, разумных объяснений у меня нет.

– А неразумных? – спросил Кирюха.

– Остается мистика.

– Это меня и напрягает, – признался я.

– Массивная дверь с резьбой, – проговорила Лиля, вернувшись в мою комнату. – Знак? Предзнаменование? Или, вероятней всего, предупреждение?

– Почему вероятней всего?

– Потому что здесь замешано зазеркалье. Известны случаи, когда люди, столкнувшись с миром зазеркалья, умирали от разрыва сердца или удушья.

– Ты веришь в это?

– Верю, – призналась Лилька.

– Какая туфта, – засмеялся Кирюха. – У Славки в ванной комнате обыкновенное зеркало. И нет там никакого зазеркалья. Развели тут детский сад. Помните, нам физичка рассказывала, как серебряные зеркала делают?

– Не помню, – признался я.

– Лиль, – Кирюху толкнул сестру в бок. – Ты ж помнишь. Расскажи.

– Сам мог бы прочитать. Отражающим слоем служит раствор серебра, потом на него наносится защитный слой специальных склеивающих химикатов. Плюс несколько слоев защитного лакокрасочного покрытия.

– Ты сама об этом сказала, – обрадовался Кирилл. – Тогда объясни, при чем здесь зазеркалье? Все просто, как утюг. Взяли стекло, покрыли всякой фигней – получилось зеркало. Где зазеркалье?

– Отстань. Зазеркалье существует. Это доказанный факт.

– Да? Слав, слышал, оказывается, уже доказали. Интересно, кто и когда?

– Кирилл, хватит ерничать! Зеркала наиболее опасные посредники между нашими мирами. В них всегда есть тайна, разгадать которую человек не в состоянии. Можно строить догадки, предполагать, но никогда ты не будешь до конца уверен, что твои выводы имеют отношение к правде. Зеркало – это вечная тайна!

6
{"b":"725810","o":1}