Ты будешь вынужден работать, чтобы жить. Советую тебе сразу выбросить из головы мысли о побеге, это просто невозможно. Единственный выход с этой планеты – это космопорт, который надежно защищен фортом. Многие пытались взять его штурмом, но после первой же попытки выбрасывали эту мысль из головы. Попав туда, ты поймешь, почему.

Человек в золотом плаще оторвал взгляд от Крила, повернулся ко второму сыну в форме и сказал:

– Курт.

Тот встал и вышел из комнаты. Вскоре он вернулся, держа в руках большой меч.

– Это, – сказал Гувер, беря меч из рук старшего сына и поднимая его вверх, вороненая сталь заблестела, – единственное, что ты возьмешь с собой на Эльдор. Надеюсь, те уроки фехтования, которые тебе преподавали в детстве, не прошли даром, и ты не погибнешь в первой же схватке… Хотя смерть может оказаться для тебя наилучшем выходом из Ада, в котором ты окажешься! – Гувер опустил меч и с сочувствием, или это просто показалось, посмотрел на Крила. – Поверь мне, драться тебе придется много, чтобы утвердиться в обществе, на которое ты сам себя обрек. Ведь единственное, что ценится на Эльдоре, это грубая физическая сила. Так что будь осторожен, найдется немало желающих попробовать свежего человеческого мяса. – На мгновение в глазах осужденного промелькнул страх, но Крил быстро овладел собой, и его лицо опять приобрело надменное выражение. Но Гувер уловил мгновение страха в глазах сына. – Да, да, не удивляйся… – слегка дрогнувшим голосом продолжал он. Все-таки не смотря на все зло, которое причинил Крил, в самом потаенном уголке сердца повелителя еще теплилась маленькая крупица любви к младшему сыну. – … каннибализм на Эльдоре – привычное дело… Таким оружием, – Гувер вновь поднял меч, – снабжаются все осужденные, чтобы иметь хоть какой-то шанс выжить. Видишь, даже таким нелюдям, которые не заслуживают жизни, мы даем шанс поиграть в прятки со смертью. Возможно, это не гуманно, и проще бы было стереть вас с лица вселенной, но… как ты знаешь, совет отменил смертную казнь. – Он передал меч Курту. – Это оружие выковано много веков назад мастерами, которые знали секрет превосходной дамасской стали. Он передавался из поколения в поколение, и на его лезвии кровь врагов нашего рода. Надеюсь, он будет защищать тебя достаточно долгое время, за которое ты успеешь понять, как низко ты пал…

Ты получишь его по прибытии на Эльдор, – говоривший вздохнул. – Ну вот, пожалуй, и все, что я хотел тебе сказать. Ты отправляешься в Ад через несколько часов. Тюремный корабль уже готов и ждет моего приказа. – Человек в золотом плаще посмотрел на одного из сидящих рядом. – Теперь дело за доктором. У тебя все готово?

– Да! – утвердительно кивнул доктор Браун. – В соседней комнате приготовлены все необходимые инструменты.

– Тогда начнем, – Гувер поднялся из своего кресла. Его примеру последовали остальные.

– Что вы еще задумали? – испуганно прокричал Крил. – Уж не собираетесь ли вы промыть мне мозги!

– Нет, – печально ответил его отец. – Это было бы слишком легко для тебя. Ты до конца своих дней должен помнить, за что тебя сослали на Эльдор. Доктор сделает тебе небольшую пластическую операцию, чтобы никто не смог опознать в тебе моего сына.

Курт подошел к осужденному и ослабил силовое поле ровно на столько, чтобы Крил смог подняться. Потом, надев на него наручники, он грубо толкнул своего брата вслед удаляющимся людям.

– Лучше убей меня, брат! Слышишь, убей меня, брат! – с мольбой в голосе произнес Крил, с которого спала разом вся спесь.

– Ты мне не брат, – с презрением бросил Курт, толкая осужденного в открытую дверь, в которую вошли Гувер и его верные друзья.

Крил споткнулся о порог и, если бы не силовое поле, удержавшее его от падения, то он упал бы на пол маленькой, ярко освещенной комнаты.

– Убейте меня! – взмолился он, посмотрев на отца.

– Нет, – покачал головой повелитель, – смерть для тебя это слишком простой способ избавиться от своих грехов. Мы же хотим, чтобы ты страдал за них всю оставшуюся жизнь! – он схватил Крила за руку и подвел к большому белому столу.

Рядом с ним стоял металлический стол поменьше, покрытый белоснежным куском материи. На ней лежали блестящие инструменты. Рядом со столом стояло несколько компьютеров, мониторы которых ярко горели. Провода от них подходили к небольшому голубому куполу, висящему над столом.

Доктор Браун уже облачился в белый халат и натягивал себе на руки резиновые перчатки.

– Нет, я не хочу этого… – закричал Крил, изо всех сил пытаясь вырваться из сковавшего его движения силового кокона.

Гувер и Курт подняли осужденного и уложили его на операционный стол. Курт усилил силовое поле, плотно прижавшее Крила к белой поверхности. После этого человек в голубой форме воздушной гвардии снял у лежащего наручники.

– Нет! – кричал осужденный.

– Мы можем чем-нибудь помочь? – спросил Гувер, взглянув на доктора.

– Да, – кивнул Браун, – сядьте вон туда, – он указал рукой на три стула, стоявшие в углу операционной. – И постарайтесь не мешать мне! – после этих слов доктор взял кислородную маску, лежавшую рядом с инструментами, и накрыл ее лицо Крила.

Маршал Крафт и Курт подошли и уселись на указанные им стулья. Гувер потоптался на месте, потом подошел к лежавшему на столе человеку и, наклонившись, тихо сказал:

– Мне очень жаль, сын. Но за свои преступления нужно платить! – он отвернулся и направился к стульям.

– Как ты, дружище? – спросил Крафт у опустившегося рядом с ним друга.

– Все нормально, – ответил Гувер. – Но иногда мне кажется, что в том, что произошло с моим сыном, есть и моя вина!

– Ты не прав, отец, – возразил Курт. – В том, что произошло, виноват только он сам. Именно он выбрал свой путь и, пройдя по нему, он должен за все ответить сполна.

– Я уверен, что Курт прав!– кивнул маршал. – О сам выбрал свой путь. И в этом нет ни толики твоей вины!

– Наверное, вы правы, друзья мой, – ответил Гувер. Но в его голосе Курт уловил нотки неуверенности.

Проклятия, которыми осыпал окружающих лежавший на столе юноша, начали постепенно стихать. Осужденный уже начал блуждать в садах Морфия.

Через несколько секунд доктор Браун снял с лица Крила маску, и, посмотрев на сидевших в углу, сказал:

– Он спит! Я могу начинать?

Председатель союза объединенных планет, молча, кивнул…

Крил открыл глаза и осмотрелся вокруг. Он лежал на жесткой железной кровати в маленькой, полутемной комнате. Стены и низкий потолок комнатушки были выкрашены в серый цвет. Тусклый свет пробивался сквозь узкий проем, вместо двери в котором была стальная решетка.

На нем были все те же черные брюки, мешковатая куртка, надетая поверх черной футболки, и черные высокие ботинки.

Крил попытался подняться, но тут же рухнул обратно на подушку, которая всего скорее была набита камнями, такой жесткой она была.

Страшно болела голова.

Крил закрыл глаза и попытался вспомнить, что же с ним произошло.

Сначала был суд, на котором его собственный отец приговорил Крила к пожизненному заключению на какой-то вонючей планете. Как ее название? Черт, вылетело из головы. Потом его отвели в ярко освещенную комнату с белыми стенами и уложили на операционный стол. Он сопротивлялся изо всех сил, но они были сильнее. Потом…

черт, что же было потом!

Он открыл глаза и попытался сесть на кровать. Это стоило ему огромных усилий и получилось лишь со второй попытки. Крил спустил ноги на пол и опрокинул железную миску. Темно-зеленая жидкость, по-видимому, его обед, разлилась по черному полу.

Крил попробовал встать, осторожно держась одной рукой за кровать. Пол под его ногами еле заметно вибрировал. Он протянул руку и коснулся противоположной стены. Она тоже вибрировала. Крил снова опустился на кровать.

– Ну что же, теперь я хотя бы знаю, где я нахожусь, – подумал он. – Несомненно, я на корабле, везущем меня на… черт, как же название этой планеты?