Эх, надо было сесть не на той же стороне, а наискосок, видней бы была она и её действия.

Так, взяла сумку в руки, похоже готовится, хотя сидит, не встает. Хитрая штучка, что-то почуяла, надо будет узнать. Потом. Так. Объявили станцию. Поезд медленно ползет к платформе, она занервничала. Точно. Электричка остановилась. Она вскочила и в тамбур.

Катюша.

Под непрекращающиеся переругивания (это ж сколько терпения надо) пыталась просчитать свои действия. Так – электричка долго тормозит перед платформой, останавливается, потом ждём пока откроются двери и бегом из вагона на воздух. Желательно прям перед закрытием дверей. Чтоб за мной никто не успел выйти. Теоритически вроде получается. Должно получиться.

Ругань за спиной прекратилась. Но разговор по телефону продолжился, только он стал проходить в другом ключе. Вежливый голос, простые поддакивания.

Так, Катя, не отвлекайся, надо уже готовиться, мост проехали, я раньше после него выходила в тамбур. Скоро электричка начнёт тормозить перед платформой. Я взяла рюкзак в руки, типа в нем что-то ищу.

Сердце бешено колотилось, ладони резко взмокли, мелкая, противная дрожь прокатывалась по телу. Электричка со скрипом, скрежетом тормозила. Я чуть подалась вперёд, приготовившись вскочить.

Так надо ещё и не бегом, не привлекая внимания. Просто чуть быстрей чем обычно.

Объявили станцию. Сейчас двери откроются. Вперёд. Мысленно скомандовав себе, рванула с места. В открытые двери выскочила и быстрым шагом рванула со станции.

***

…Я мотнул головой давая знак. И пошёл к тамбуру сам, нам повезло, что двери так долго открываются. Она не оглядываясь рванула в открытую дверь. Я сделал знак чуть по отстать, и почти перед самым закрытием дверей, мы выскочили, на платформу. Народу вышло не много, стараясь не терять из виду впереди быстро удаляющуюся фигуру, мы плелись в самом хвосте.

Я лихорадочно обдумывал, план действий. Вместе со всеми мы дошли до станционного магазина, и на наше счастье весь поток шел в одну сторону, а наша синенькая фигурка с рыжими волосами спешила совсем в другую сторону. Совсем одна. Комбинация сложилась моментально.

Катюша.

Фуф, кажется оторвалась. Быстрым шагом дошла до магазина, дальше мне поворачивать. И тут я почувствовала, что моя хитрость не удалась. За мной успели выскочить. Прибавив ещё шагу, почти бегом, рванула к дому. Прислушиваясь к звукам за спиной. Вроде тихо. Но сердцем (и другой частью тела) чувствую опасность. Быстрей, быстрей.... Стук сердца поторапливая выбивал в мозгу слова: быстрей, быстрей.

Кусочек леса и все, скоро дом, там люди, там безопасно. «Чуть-чуть не успела» – за секунду мелькнула мысль.

– Девушка, девушка, куда же вы так спешите. Услышала я прям за спиной. Грубо ухватили за руку и дернули. От неожиданности я поскользнулась, вывернула ногу и чуть не упала. Щиколотку пронзило резкой болью.

Развернуло меня, и я нос к носу столкнулась с тем самым неприятным, с чёрными глазами, недоброй улыбкой он смотрел на меня.

– Миш, ну что ты так невежливо с девушкой, – ехидным, пронзительным голосом сказал другой, вся монотонность в его голосе исчезла, переругивался в электричке он тише и добрее. От злости голос аж звенел.

–А, она вежливо неслась как ужаленная? Я устал её догонять, – зло прошипел ''Миша''.

– Да ладно тебе, она домой спешит, её мама с папой ждут. Сейчас она нам свою котомку отдаст и побежит дальше.

Он протянул руку.

Я лихорадочно соображала, надо отдать, хотя там денег нет, телефон в кармане джинсов, карточку приду домой сразу заблокирую, лекции жалко, где буду искать. Такие дурацкие мысли проносились в голове.

Черноглазый ещё сильней впивался мне в руку. От нетерпения его подергивало.

Я дрожащей рукой стала стягивать лямку рюкзака с плеча.

За кустами раздался собачий лай, на дорожку покрикивая вышел ''нарцисс'':

– Джой, ко мне, собака ты такая, – лай раздался ближе.

Увидев нас, он бегом рванул крича:

– Джой, ко мне! Фас!

Руку мою отпустили и пристающие кинулись бежать. Меня трясло, голова кружилась, ноги подкашивались, и чуть не упала, "нарцисс" меня подхватил, приобнял.

– Пойдём, можешь идти? – прошептал мне в ухо, – пока они не вернулись.

– А, где собака? Ты же был без собаки. – стуча зубами я прошептала.

– Какая собака? А, эта, – улыбнувшись он достал телефон, нажал кнопку и раздался уже знакомый лай, – это запись лая стаффордшира, не раз меня выручала.

Он поддерживая меня повёл по дороге. Мои ноги дрожали и отказывались передвигаться. Первые шаги давались с огромным трудом.

– Вдохни поглубже, – советовал он мне, – вдох глубокий, медленный и выдох как будто весь воздух из лёгких выдохнуть хочешь.

Я послушно вдохнула и выдохнула.

– Давай ещё, ещё медленней, успокаивай дыхание.

Я вдыхала и выдыхала, чувствуя, как унимается дрожь, выравнивается стук сердца.

Соседка.

Что-то долго она сегодня. Время уже, электричка пришла, я слышала, хоть от нас и далековато до станции, а электрички слышно.

И ходит она быстро. Жалко я далеко отойти не могу. Хоть иди ей на встречу. Что-то на душе не спокойно. Как бы чего не случилось. Уже и насиделась на лавочке, и два раза обошла вокруг дома, и по двору прошлась. Хорошо он у нас большой. Вон сосед опять машину свою ненаглядную поставил прям на газон, козел. Все прям под окна надо. Что же в квартиру не занесет. И район спокойный, выселки, редко бывает кто чужой. И двор большой, места под машины выделены, а нет, прям под окно надо ставить, на газон. И говорить бесполезно, что за люди.

Катюша

Мы шли медленно, я чуть прихрамывая, нога болела, он уже меня не так крепко придерживал. Я приходила в себя.

– Зачем они вышли за мной? – спросила я.

– Не знаю, решили видно, что ты лёгкая добыча. Я поглядывал за тобой ты мне понравилась.

– А, ты тоже в след за мной решил выйти?

– Нет, – он удивленно взглянул на меня, – я иду в гости к тётке, она тут живёт. Я за мостом в тамбур вышел. Как обычно, только в другой тамбур. Не видел, как они за тобой вышли. На станции задержался, смотрел во сколько назад отправление. Потом сократить решил, через лес, я так всегда хожу. Не люблю в толпе идти.

Я уже почти успокоившись и чуть запоздало:

– Спасибо! Ты меня спас.

– Да, ладно тебе, – не небрежно махнул рукой, – так каждый бы поступил на моем месте. А ты там живешь? – спросил переводя разговор в другое русло.

– Еще минут пятнадцать идти.

– Далековато.

– Да, уже привыкла.

– Давно там живешь?

– С мамой переехали, когда мне 13 лет было.

– А до этого где жили?

– В Самарканде, папа там служил, а когда погиб, не смогли там жить, на, что денег с продажи квартиры хватило то и купили, – на глаза от воспоминаний навернулись слезы, – попыталась незаметно смахнуть их.

Но он толи почувствовал, толи увидел, приобнял меня, и я разревелась, он говорил, что-то успокаивающее, похлопывал по спине.

Когда я выплакалась стало легче, но чувство страха продолжало свербеть внутри.

Я отстранилась, полезла в рюкзак за платком, вытерла слезы, и пока вытирала слезы, мельком глянула на него. Ужас охватил меня. Полные злости глаза, гримаса отвращения на лице. Вроде какое-то мгновение, а меня аж передернуло. Я испугалась еще больше.

–Ой, меня же соседка ждет, я же ей хлеба купила в церковной лавке, она всегда меня просит купить, здесь такого хлеба не продают. Она же меня возле подъезда дожидается, переживает наверно уже,– я попыталась рвануть вперед.

Но он радушно улыбнулся, (от перемены выражения его лица мне стало не по себе), приобнял меня:

– Я провожу, а то мало-ли, где они тебя поджидают.

И мы продолжили путь. Я старалась не обращать внимания на боль в ноге и пыталась идти быстрее.