– О, да! Август оставил им большое наследство. И правильно сделал! Так или иначе, в своё время ему досталась доля их бабушки, когда она сбежала с этим своим архитектором и разорвала связи с семьёй. Фактически, это и так должно принадлежать им…

– И когда же нам ждать сие торжественное прибытие? И не собираетесь ли вы устроить по этому поводу парад, дорогая Гвиневра? – усмехнулась Роза.

– Какая замечательная идея! – восторженно воскликнула пожилая гостья. – Я знаю, что Симеон возвращается в Линсильву завтра. Есть мнение, что он привезёт наследников с собой. Парад мы, конечно, подготовить не успеем, но устроить им тёплый приём с цветами и плакатами мы с нашим историческим клубом очень даже можем…

– Я вообще-то пошутила. Не говоря уже о том, что в окрестностях случилась трагедия. Может, не стоит так усердствовать? Некоторые могут понять вас неправильно…

– Чушь, Роза! Люди здесь любят Ди Гранов и не смогут не порадоваться вместе с нами. К тому же это явно добрый знак – на остров возвращаются потомки святого Линсея! Надо будет написать красивое приветствие на плакатах… – засуетилась Гвиневра. – Как насчёт «добро пожаловать домой, Ди Граны!»?

– У них же вроде другая фамилия, – терпеливо напомнила Роза, которая сейчас, видимо, только и мечтала о том, как бы поскорее сплавить назойливую посетительницу. Берт поднялся с места и приблизился к арке беседки так, чтобы видеть их обеих. Гвиневра оказалась не только низенькой, но и слегка горбатой старушкой с вьющимися барашком серебристыми волосами.

– М-да, – почавкав губами, вынуждена была согласиться женщина. – Может, тогда лучше по имени? Паренька вроде зовут Адальберт, как и пра-пра-прадеда, а у девочки такое литературное имя…Катерина…или…Кармен…

– Констанция, – выступил Берт и приветливо поклонился обернувшейся гостье. – Действительно литературное. Матушка её уж очень любит Дюма.

– Ой… – оглядев юношу с ног до головы, растерянно выдохнула Гвиневра и чуть было не схватилась за сердце. Она, повидавшая не одно поколение Ди Гранов, конечно же, всё сразу поняла. Берт был для неё вроде призрака всех тех потомков Линсея, которых она умудрилась пережить. Дама растерянно открывала и закрывала рот, подобно рыбе, выброшенной на берег. Роза тоже глупой не была и по виду оторопевшей посетительницы тоже обо всем догадалась. Теперь и ей стало ясно, почему симпатичный клиент показался ей таким знакомым.

– Так Берт – это сокращение от Адальберт? – улыбаясь, выпалила она и звонко щёлкнула пальцами. – Ну слава богу, не Бертрам! Я говорила, что терпеть не могу это имя?

– Что-то такое упоминали, – вздохнул Маршан и, оценив мысли пожилой дамы (которые сложными комбинациями перемещений лицевых морщин мгновенно становились очевидны окружающим), понял, что его секретному путешествию по Линсильве пришёл конец. Из заднего кармана своих брюк он вытащил телефон и, прежде чем Гвиневра успела что-нибудь произнести, извинился и нырнул обратно в беседку. Он боялся, что телефон Конни окажется выключен или вне зоны доступа, но уже очень скоро в трубке послышались длинные гудки.

– Ох, Роза! – послышался удаляющийся голос старушки, которую хозяйка лавочки принялась спроваживать из сада. – Ты видела? Каков красавец! Настоящий Ди Гран! А его сестра такая же?..

– Я…я не знаю, Гвиневра. Прошу вас… вам не стоит оставаться на такой жаре. Идите домой… – растерянно отвечала Роза. Скрипнула калитка, но пожилая дама ещё долго не унималась.

– Наверняка она просто очаровательна! Иначе и быть не может!

– Да-да, наверняка! Всего доброго… – раздражённо цедила сквозь зубы Роза. Берт продолжал вслушиваться в гудки, надеясь, что сестра не оставила телефон в замке. – Я сказала, всего добро-го, Гвиневра-а! Идите домой!

Наконец, калитка захлопнулась и Роза, убедившись, что назойливая дама всё же поковыляла восвояси, ринулась обратно к гостю в беседке. Они обменялись извиняющимися взглядами, но до того, как кто-то из них заговорил, в трубке мобильного телефона раздался знакомый голос.

– Берт, – коротко позвала Конни из динамика. Чуть не выронив телефон от неожиданности, Маршан отвернулся от своей рыжей спутницы и сбивчиво заговорил.

– Да-а, Конни, ты далеко ушла? У нас тут случилась небольшая неприятность…или нет, не знаю… – тараторил он.

– Конкретнее, пожалуйста, – холодным и острым, как спица, тоном приказала сестра. На мгновение это вогнало Берта в ступор, и он не смог подобрать ни слова. Внутри у него всё похолодело.

– Конни, милая, что случилось?

– Берт, закончи свою мысль, – терпеливо и всё так же сдержанно попросила девушка.

– Ладно. Думаю, в течение следующего часа наш с тобой приезд перестанет быть секретом, – собравшись с мыслями, кратко отрапортовал братец.

– Ох, – выдохнула Констанция в трубку и издала этот хорошо знакомый брату цокающий звук языком. Она так часто делала, когда обдумывала что-то в момент, когда решение нужно принимать мгновенно. Щелчок оповещал о том, что дальнейший маршрут её действий был экстренно перестроен. – Мне всё понятно. Что ж, это не конец света…

– Конии-и, а ты где? – понимая, что на другом конце провода произошло что-то гораздо более интересное или, возможно, трагическое, в очередной раз поинтересовался Берт. Констанция чуть помолчала, видимо, подготавливая речь, а затем коротко изложила ему суть дела. Говорила она ёмко, спокойно и, по возможности, не упуская важных деталей. Когда она закончила, то попросила за ней заехать и по пути постараться не поднимать лишнего шума. А слишком беспокоиться за неё, по её же собственному заверению, не стоило. Брат согласился, пообещал добраться как можно скорее и отключился.

– Что-то случилось? – тихо наблюдавшая за разговором всё это время Роза осторожно подала голос. Берт растерянно кивнул и убрал телефон обратно в задний карман.

– Простите, а вы знаете, где дом нотариуса Совиньи?

– Конечно! – вспыхнула девушка. – Она же возглавляет местный комитет дам цветов. Это в десяти минутах пути отсюда, я вас провожу…

– Не стоит…

– Я настаиваю, Берт. Не хватало вам ещё заблудиться и радовать местных жителей своим диграновским лицом!

– Дело не в этом, – отмахнулся парень и решительным шагом направился вон из беседки к калитке. Роза не отставала.

– А в чём же тогда? Что-то случилось с вашей сестрой? Я же могу помочь!

– Вы хорошо знали нотариуса Совиньи? – резко остановившись и чуть не сбив тем самым новую знакомую с ног, спросил Берт. Так близко лицо девушки, осыпанное звёздочками веснушек, казалось еще милее, а изумрудные глаза ещё ярче. При этом Роза даже не пыталась отводить взгляд, что выдавало в ней человека весьма решительного.

– Знала её, сколько себя помню, – без запинок отвечала красавица. – А что?

– Мне очень жаль, Роза, – заметно посуровев, произнёс Маршан. – Судя по тому, что я услышал, госпожа Совиньи мертва…

Бывают в жизни события, обращаясь к которым спустя какое-то время, осознаёшь, насколько важными они оказались при всей своей внешней незначительности и простоте. Знакомство Берта с Розой было одним из таких, ровно как и первая прогулка Конни по извилистым, мощёным камнем, улочкам окраины Линсильвы.

Она планировала спросить у кого-нибудь из местных жителей дорогу, но на удивление ей никто не встретился. Вероятно, всё дело было в невыносимой жаре, сухим и горячим ветром проносящейся меж домиков и садов. По своему опыту путешествий Констанция знала, что при постоянной духоте и под палящим солнцем немногие растения могут сохранять такую сочность и свежесть, какую демонстрировали представители многообразной флоры Линсильвы. Быстро девушка сделала вывод, что такая погода для этих мест либо аномальна, либо кратковременна. Она вообще славилась своим умением быстро и достаточно точно делать выводы, видимо, в качестве компенсации за отсутствие более творческих талантов.

Правда за всеми этими размышлениями Конни не заметила, как оказалась на улице, заметно отличавшейся от предыдущих. Она была широкой, а дома здесь были больше, расположенные заметно ближе друг к другу, и принадлежали они явно гражданам побогаче. Сложные кованые ограды и ворота, строгие геометрические формы ухоженных клумб и аристократичные вытянутые окна, наглухо зашторенные, указывали на более престижный район. Здесь же Констанция наткнулась на первый продуктовый магазинчик, небольшой, но весьма симпатичный и уютный.