Невидимка смотрел на меня своими янтарными глазами, то и дело моргая и мерзко ухмыляясь, как тогда в доме Филиппа. Его лицо занимало практически весь холст и от этого казалось еще более уродливым и кривым. Моя визуализация вышла неточной, а движения невидимки, когда он из анфаса поворачивался в профиль, получались дергаными, как мерцающее изображение на старой видеокассете с помехами.

– Это ужасно…

Я швырнула карандаш в стену и сжала виски, пытаясь сосредоточиться.

– Вы закончили? – Леннер вышел из спальни в одних домашних штанах. Снова! Сколько можно ходить голым? Неужели так сложно найти простую майку или футболку?

– Нет, – я отвернулась от него и начала быстро сворачивать холст. – Почему бы вам не привлечь специалиста, мистер Леннер? Любой маг визуализации нарисует и оживит портрет в несколько раз лучше меня.

– Я рассчитывал, что вы и есть этот специалист.

– Я… у меня давно не было практики. Год назад на создание подобной визуализации ушел бы час, сейчас мне требуется гораздо больше времени. Извините.

Леннер шумно вздохнул. Я не решалась поднимать на него глаза, только крепче стиснула холст руками и уставилась в обшарпанный пол.

– Я сейчас все исправлю… нарисую новый.

– Мисс Рейтли, не поймите меня превратно, но ваша визуализация нужна не для художественной выставки, а для ориентировки на розыск преступника. Максимум, что будут украшать копии портрета, так это фонарные столбы в нашем городе, поэтому показывайте, что вы успели нацарапать. У меня все равно нет лишних средств, времени и уж тем более желания искать посреди ночи другого специалиста.

Я вспомнила раскосые глаза невидимки, которыми он смотрит на всех с моей некачественной визуализации, и упрямо покачала головой.

– Не покажу.

– Мисс Рейтли, – холодный упрек в голосе.

– Нет! Ни за что. Дайте мне время, и я все перерисую.

Страж нахмурился. Спорить он явно не любил. Поставив рацию на подзарядку, Леннер приблизился и бесцеремонно выдернул холст из моих ослабевших рук. Я не успела среагировать, как он уже расстелил портрет на столешнице и внимательно вгляделся в неровные черты ухмыляющегося мужчины.

Черные брови, которые снисходительно изогнулись на лице некроманта, были лучшим комментарием по поводу моей пятичасовой работы. Раньше я не выпускала карандаш из рук, каждый день тренировалась, только чтобы поддерживать тот уровень визуализирования, которого мне удалось добиться со своим крошечным тринадцатым резервом. Благодаря Обители этого уровня больше нет. Зато теперь есть косые линии, неуверенные штрихи и путаница в сплетениях энергии.

– Вы шутите? – Леннер с досадой ткнул пальцем в лицо невидимки, прямо в раскосый глаз. – Или издеваетесь? А, мисс Рейтли?

Я ожидала чего-то подобного, но все равно его слова прозвучали очень обидно, заставив меня покраснеть. В академии нашу группу курировала профессор Алгерман, неприятная женщина с круглыми очками и бородавкой над верхней губой. Она тоже взирала на мои потуги визуализации и каждый раз, проверяя очередную работу, не забывала уточнить: «Вы так шутите, мисс Рейтли? Целый холст испоганили своей мазней. Сейчас же переделайте!» С тех пор прошло несколько лет и мои «потуги» оценили, предложив работу в городской школе, но слова Леннера заставили вернуться на первый курс.

– А чего вы ожидали? – я попыталась отгородиться от своих мыслей. – Я ведь вас предупреждала, что в отличие от практической магии визуализация требует постоянной тренировки. Стоит ли мне напоминать, что последний год я провела в Обители, а не на курсах повышения квалификации для молодых специалистов?

Леннер нахмурился и, оторвавшись от портрета, поднял на меня свой исчерна-синий взгляд. Я замолчала. Во рту все пересохло.

– Вы меня не так поняли, – неохотно пояснил он, – мне нравится ваша визуализация, и я вижу, что вы прекрасно ей владеете… в отличие от практической магии. Но человек, который здесь изображен… – некромант присмотрелся к невидимке, – я еще могу поверить, что этот мужчина способен украсть сорок булочек из буфета, но около полусотни человек, да еще в столице под носом у всех стражей и конгресса… Верится с трудом.

Ему нравится моя визуализация?

…не о том думаю.

Я снова покраснела и заерзала на стуле. Услышать такие слова от мага с первым резервом мечтает, наверное, каждый человек, так или иначе связанный с визуализацией.

– С вами все в порядке? – неожиданно спросил Леннер, возвращая меня в реальность. – Вы покраснели.

Я не смогла спрятать довольную улыбку, поэтому просто закивала, не прекращая терзать свою нижнюю губу. За несколько часов нервной работы я наконец-то выдохнула и перестала беспокоиться о том, что надо мной начнут издеваться из-за грубых изъянов в портрете, как это часто бывало раньше. И я уже расслабилась, собираясь оставить Леннера наедине с визуализацией и отправиться спать, как мое спокойствие улетучилось в одно мгновение, сменяясь неподдельной паникой.

– У вас отвратительная привычка, – мужские пальцы коснулись моих губ, заставляя разжать зубы. – Не кусайте себя.

Я вздрогнула и шарахнулась от стража назад, но за спиной самым предательским образом воздвигалась каменная стена. Я что-то несвязно пробормотала, пытаясь спуститься с барного стула и спрятаться в спальне, но Леннер одной рукой облокотился на стол, а другой подпер стену, преграждая путь. Обнаженная грудь, которая плавно вздымалась с каждым его вздохом, оказалась прямо напротив моих глаз.

– Вы… вы… – я хотела его оттолкнуть, но дотронуться до полураздетого стража у меня не хватило смелости. – Вы не могли бы отойти? Пожалуйста…

Леннер наклонился, теперь его блестящие глаза оказались напротив моих, и губы… он медленно облизнул свои губы, не сводя с меня оценивающего взгляда. Сердце подпрыгнуло к горлу. Когда на тебя так смотрит страж – это всегда означает одно. Пора бежать и прятаться. Но этот дом не Обитель, и прятаться здесь тоже негде.

Очутившись в ловушке, я перепугалась до полуобморочного состояния, но окончательно вывело меня из привычного равновесия совсем не это, а вид хищно улыбающегося Леннера. В Обители я успела насмотреться на десяток сотен стражей, но ни один из них не сможет сравниться с Леннером по одной лишь простой причине – некромант потрясал своей внутренней мужественностью. Не жестокостью, не силой и даже не первым резервом магии, а именно мужественностью. Так получилось, что ради своей же безопасности я уже давно научилась не смотреть на стражей как на мужчин. Перестала воспринимать их как отдельных личностей. Но Леннер… Я сглотнула и, кажется, приросла к стулу. Он пошатнул все, к чему я привыкла в Обители. И я совру, если не скажу, что это ужасно напугало. Все, кто когда-либо привязывался к стражам, заканчивали свою жизнь одинаково – на первом этаже Обители. В крематории.

– Сколько эмоций на вашем лице, мисс Рейтли. М-м… – мечтательно протянул капитан. Судя по его интонации, он так проверяет мою выдержку. Вот только зачем? – В юности мне доводилось работать в Обители, поэтому я знаю, как должны выглядеть заключенные. Вы на них совершенно не похожи. Это интересно и непонятно одновременно.

Стоило промолчать. Кто тянул меня за язык? Нельзя было поддерживать этот странный разговор.

– Не вам об этом говорить, мистер Леннер. Вы тоже отличаетесь от остальных стражей.

– Сочту за комплимент.

В глубине блестящих глаз вспыхнул игривый огонек, а на губах расцвела предвкушающая улыбка. Именно это заставило меня выйти из оцепенения и вспомнить, в каком положении я на самом деле здесь нахожусь.

– М-м-мистер Л-ле-ннер, – едва слышно прошептала я, вжимаясь в стену. Хотелось заорать, но голос осип. – Отойдите от меня, пока я… пока я…

– Пока вы что? Убьете меня? Я бы на это посмотрел.

– Пока я не закричала!

– На дом наложено заклинание. Вас никто не услышит.

– Я все равно буду кричать.

– Для чего? У вас приятный голос, не стоит срывать его из-за какого-то пустяка.