Два трамвая 1. Слетается, парит, и хнычет, хнычет чаинками, каскеткой паука, и топотом ветров в тугом рассвете. И ветками ветров играют дети. Забыв мой голос, фыркает река. Идёт трамвай вчерашнего числа, коньяк стоит на продувном буфете. «И вакуум фальшивый ровно светит», забыв состав Харонова весла. Перечисленья – сахар ремесла. Кого сковал ты, а кому ответил. Греховно – всё. Я смысла не заметил в сырой заре, что жизнь мне принесла. 08.05.2019 г. 2. Завистливый трамвай в цепях морщин, глаза закрыв, несётся к чёрной речке, набитый перекурами мужчин и вихрем девок безупречной течки. Как можно, заплатив за свет, за газ, корить соседа пряной зубочисткой? Но Петергоф фонтанами погас, и в этих звуках не хватает смысла. Шагает жук и видит в этом смысл. И жаба индевеет на пригорке. И наш трамвай над шпилем не завис, а посадил Цусиму на закорки. 07.05.2019 г. «С глаз долой номерного дракона…» С глаз долой номерного дракона, чью чёлку расчухал сверчок. Это чибисы времени ОНО набивают карельский сачок. Это Азия нас закатает в бочки алые, совьёт, как инжир. Видишь – ибисы в льдинах мелькают и Анубис стоит – постижим. 12.05.2019 г. Поодаль 1. Узнаю понедельник и рисовой каши флажок. Тройку деньжат головастых на выспренном стуле. Тропкою службы ты затянула кушак жирного неба, украсив позёмкою улей забулдыг, пьющих липы в окопах дождей, чей налёт утверждён на шипы бесконечного эха. Спой мне песню, сафьян, от гнездовий ижорских вождей, где мне жизнь испекла непригодная к смерти старуха. 2. Неразмытая смертью старуха поднесла мне заплату костра на покосную книгу–краюху, чья древесная память остра. Чьи листы я сжимал поцелуем и, наследуя рясой кларнет, был открытым балконом рифмуем в перебранке ночных эполет. В переводе жнеца в полотёры есть сияние спиннинга душ и наследство пичуги матёрой в абажуре сокамерных кущ. О, какая мне видится пропасть, за колючею ласточкой дым. В нём свободой гонимая робость перед Лимбом, где я повторим. 11–12.06.2019 г. Ремонт
Красили плоскости весь брадобрейный июнь. Лили полы, церемонились, вяло курили. Кот укатил под крыльцо, где слепцы наследили солью протяжной, учёной звездою Полынь. Боль моя, где ты, какие гнетёшь острова? В чахлом колодце кораблик капризничал бравый. Солнце казнит паруса средиземной отравой. С милой Луною в когтях распахнётся сова. Литий прописан. До «Воццека» жизнь голосит, из репродуктора кается озером в кровь лебединым. Пашня – жена твоя греется хлебом единым. Громкое облако в свой удаляется скит. 16–17.06.2019 г. «На клавишах боярышника день…» На клавишах боярышника день и чёрный мох текучий, как пелёнки полдневных дев апрельской похоронки. (Из материнства вылущив мигрень, расквасят похоть греческой солонкой.) Залив закрыт, мой милосердный брат. Миноги в парке зреют как афиши союзных дней. Я их нетленность вижу. Сознайся и стряхни себя в Моссад. (Поёт гнездо о всём, что крыльев выше.) Нагружен торт заочным днём рожденья. Я пью своё начало без конфет. О чём я плачу, если ночи нет? Един рассвет испепеляет тленье, не смогшее покинуть свой совет. В моей руке премудрости мгновенья. (Един букварь, в котором жизни нет.) 24–25.08.2019 г. «Ты закопан стоянием…» Ты закопан стоянием, я – надломлен. Рыба и червь глаголят удочке – воротись! Ухо бора пробито небесным ломом. Вкладыш зари царапает горло – уймись! Как же? Подлинным плавлюсь увечьем… Собирая ходы, свёрла слов продышали меня. В Пасху слёг поводырь от кометы сердечной, и в ночной твой блокнот врос конструктор Моне. 04–05.09.2019 г. «Герта не вхожа в метро…» Герта не вхожа в метро. Зелен засохший трамвай. Лета грибное ведро не завернулось в сарай. Где расписанье костра, что затерялось с утра? Где циферблата роса, что заморозит глаза? Старости ветреный плед не замечает меня. Что это – следом во след — рвёт пуповину огня? 05–06.11.2019 г. |
