Он оставил идею позвонить. Лучше просто убраться подальше от проклятого полицейского участка. Он засунул автоматический пистолет за пояс и направился к двери. Он слегка отсалютовал помощнику шерифа.

— Увидимся, Гомер. Это было реально.

— Как, — захныкал помощник шерифа, сидя в камере, — ты узнал, что меня зовут Гомер?

Кроу рассмеялся и посмотрел на небеса.

— Есть Бог, — прошептал он про себя. — И у него есть чувство юмора.

Затем он отбросил все другие мысли. Он выключил свет в комнате, сделал глубокий вдох и положил руку на ручку двери.

— Хорошо, — прошипел он, — рок-н-ролл, черт возьми! — и рванул ее, открывая.

На тротуаре за воротами тюрьмы стояли все копы мира.

Это был не лучший момент в жизни Джека.

— Остановите его, пожалуйста! — закричал человек, которого Кроу опознал как банкира Фостера, и копы всей массой бросились вперед. Кроу думал об автоматическом пистолете за поясом, думал о шансах на победу, о том, как ни при каких обстоятельствах не стрелять ни в кого из полицейских, пробормотал — Дерьмо, — и поднял руки на голову.

— Нет! Нет! — закричал мэр, пробираясь сквозь толпу разгоряченных констеблей, — не он! — Он схватил Кроу за руку и потянул его, как ребенок. — Мистер Кроу, остановите его! — умолял он, повернувшись и указывая на улицу и городскую площадь.

Жестикулирующая толпа расступилась и Кроу увидел, наконец, свою команду. У них был кран, установленный на максимальной высоте с длинной стрелой, которая тянулась прямо вниз от звездного неба в грудь вампира, извивавшегося и шипящего у подножия памятника основателю города.

Энтони, стоя на капоте Джипа, держал руку в воздухе, готовый сигнализировать крановщику, который даже сейчас контролировал натяжение троса.

— Отпусти его! — ревел Энтони, — или у тебя снова начнутся неприятности!

Кроу посмотрел на плюющегося и извивающегося в — вампира — и удивился, почему они никогда не узнавали Кота в сером гриме. Затем он повернулся к мэру и спросил, — Ну, что это будет? Мы платим или нет?

— В самом деле, Мистер Кроу! — выкрикнул Банкир Фостер, — никогда не было вопроса о том, оплатить ли ваш гонорар, как таковой. Просто расходы казались несколько…

— Фостер, ты такой богом проклятый надоеда, — протянул Кроу. Он повернулся к мэру. — Да или нет?

— Да — было сказано решительно. Процессия проделала путь через площадь к банку. Энтони шел бок о бок с Кроу, но остальные члены команды — особенно крановщик и все еще корчащийся (и теперь тихо хихикающий) Кот — стояли на месте. Кроу заметил, что на самом деле было не так много копов, как он сначала подумал. Возможно, полдюжины или около того, считая солдат и настоящих помощников шерифа. Остальные, те же зеваки, присутствующие у особняка весь день.

С дверями банка возникли проблемы, а было только десять вечера. Банкир Фостер утверждал, что у него не было ключей и, предложил всем подождать до следующего утра и пока он болтал про дверь, Шериф Ортега пнул его сапогом тринадцатого размера от Тони Лама. Сердце Кроу было покорено не столько этим пинком, сколько озорной улыбкой на лице Ортеги, когда он это проделал.

Само хранилище, замок, открывающийся в установленное время и все тут, были другой проблемой, но только Crow & Co. встречались с этим раньше.

— У вас есть кассовая машина, не так ли? — Энтони спросил напрямик. Итак, чек был оформлен и Кроу подтвердив его, передал серолицему Коту, под удивленный, добродушный смех — особенно копов — и Кот уехал, чтобы отправить его по почте из любого другого близлежащего городка.

Хотя Джек Кроу был чем-то меньшим, чем ПиАр мастер, он не был полным дураком.

— Время вечеринки, — весело объявил он, непременно нужно пригласить всех и каждого из отцов города и полицейских. Наиболее приемлемо. Владелец магазина спиртного был убежден предоставить Джеку кредит, мертвоглазой улыбкой Ортеги. — Магазин, — как подобало в трезвом округе Богобоязненного штата, не имел видимых признаков изобилия но был хорошо укомплектован. Сегодня все вникают в дух вещи. Потребовалось всего двадцать минут, чтобы перегрузить Джип со всеми помогавшими.

— В мотель! — хо! — завопил предводитель каравана Ортега, размахивая бутылкой бурбона из окна своей патрульной машины — Чеви пикап.

— Рок-н-ролл! — проверещал маленький мэр, затем покраснел а все остальные рассмеялись и зааплодировали.

И вечеринка началась.

Арбалетный болт, пробивший насквозь автомат Dr Pepper machine сдернул менеджера мотеля с постели, чтобы обнаружить Кроу и Шерифа Ортегу — обхвативших друг друга за плечи, слегка покачивающихся в унисон — у своего офиса.

— Мы перестали размениваться, — сказал Ортега. Шериф был полезен.

— Я могу ручаться за него в этом, — добавил Кроу, и они ухмыльнувшись, похлопали друг друга по спине.

Менеджер просто вытаращил глаза. Это (не к добру) странно видеть двух гигантов, ухмыляющихся ему свысока — и что, того хуже, кивавших ему головами так яростно, словно они пара гребцов — это было слишком. Менеджер вернулся в постель и натянул подушку на уши.

Были равноценные оправдания для большинства других разрушений. Правда, в некоторых из них могли быть обвинены высшие силы. И легкомысленность. Но большая часть чистой резни была совершенно неизбежной из-за самой природы спортивных состязаний на этом уровне Чемпионата. Список событий включал Вращение Кофейного Столика, Вольтижировка с Копьем и популярный Ковровый Хоккей Пепельницей. Все это было просто вспомогательным средством, в ожидании главного события: Напоить Себя До Слепоты В Ожидании Появления Проклятых Шлюх, которое, как известно, достаточно напряженное по определению и только становится более безобразным, чем дольше длится.

В общем, они нанесли ущерб мотелю на сумму в $5,000.

Это было очень весело.

Вечеринка начиналась с примерно двух дюжин участников, включая Команду Кроу, местных, и копов. Позднее, она разбухла до пятидесяти или около того. Но к трем часам по-полуночи, она вернулась к двадцати серьезным единомышленникам. Отец Эрнандес оказался забавным. Он пел грязные куплеты на Испанском и Английском. Большинство считало это немного странным. Но оказалось, что Эрнандес был когда-то как настоящим отцом, так и мужем, с двумя маленькими дочками и рыжеволосой женой — все они умерли от бубонной чумы, всего лишь двадцать лет назад на северо-западе Мексики.

Из-за этого стало неловко и все выпили за помин их душ, и каждый из присутствующих согласился в частном порядке прекратить называть его — Придурок.

Их депрессия только усилилась, когда светловолосый парень по имени, ни хрена себе, Бэмби, который несколько часов назад забрел в их компанию невесть откуда, начал плакать о погибшей семье Эрнандеса. Это разозлило Кроу. Он уже был в плохом настроении из-за значка шерифа и пистолета. На самом деле он очень любил носить значок. Он был блестящим, придавал ему чувство официальности и все такое, и напомнил ему в каком кармане у него сигареты. Но пистолет был одним из этих магнумов сорок четыре, выпирал на два дюйма ниже талии и всякий раз, когда он присаживался, ствол тыкался в его яйца, заставляя вскрикивать и вскакивать на ноги, чтобы не натереть их и это только напоминало ему, что шлюх все еще не было и так далее.

А еще этот вой Бэмби, перекрывавший все остальное. Он очистил от всех основную софу типа люкс одним взмахом тыльной стороны ладони и расстегнул молнию на чехле самой большой подушки. Затем он подошел, поднял всхлипывающего Бэмби за уши и попытался засунуть его внутрь и застегнуть.

Энтони просто не мог стерпеть этого.

— Прояви немного, черт возьми уважения, Джек! — фыркнул он и выпустил паренька из подушки. Бэмби вознаградил Энтони, обняв его за шею, пробулькал, — Спасибо, брат, — и проблевался ему на грудь.

Энтони даже не рассердился. Он просто подхватил его и отнес в то, что осталось от ванной, умыл его, держа голову Бэмби, пока того тошнило, над ванной. Затем он перенес его, все еще всхлипывающего, на руках, назад в комнату, уложил и усевшись начал читать лекцию о доброте всем присутствующим, заканчивая двумя изящными утверждениями: