Она выбрала этот цвет тем летом, незадолго до смерти, чтобы позлить свою зловредную соседку. И она не ошиблась. Бабушка всегда бывала права. Полагаю, истинной причиной, по которой я приехала сюда, была моя надежда, что она поможет мне своей мудростью и своими советами, даже несмотря на то что ее здесь больше нет.

Я открываю замок и распахиваю дверь. Пыль кружится в воздухе, и я полагаю, что арест помешал моей маме навести здесь хоть какой-то порядок.

Логан ставит сумку на пол и делает шаг в сторону, давая мне пройти в дом.

– Спасибо. За то, что подвез, и за то, что помог мне с машиной. Когда машина будет готова, оставь сообщение на бабушкином телефоне.

– Не за что.

Он стоит, засунув большие пальцы рук за пояс рабочих брюк, и я понятия не имею, чего он ждет.

Я собираюсь закрыть дверь, но Логан говорит:

– Будь готова к восьми часам.

– Ч-что?

– Ты слышала меня.

– Но я… Что?

– Ты вернулась, чтобы заново обрести свои корни, Холли. И я собираюсь помочь тебе в этом.

Я сказала себе, что никуда не пойду, когда забралась под чистую простыню в свою старую кровать, не заводя будильник. Я сказала себе, что никуда не пойду, когда в семь сорок пять зазвонил дверной звонок. И я сказала себе, что никуда не пойду, когда накрыла голову подушкой, чтобы не слышать настойчивого стука в дверь.

Я сказала себе, что никуда не пойду… и тут увидела в дверях моей старой спальни Логана Брентли.

Ошарашенная, я села в кровати.

– Какого черта? Как ты сюда вошел?

– Я же сказал тебе, что приду в восемь часов. Я решил, что ты еще не будешь готова, поэтому пришел пораньше. А теперь вытаскивай свою задницу из постели. У нас сегодня насыщенная программа.

– И почему, несмотря на то что я не реагировала на тебя последние пятнадцать минут, ты все еще не понял, что я никуда не пойду?

Он вошел в комнату с таким видом, словно был у себя дома, и прислонился к стене, обклеенной лиловыми обоями.

– У тебя были причины приехать сюда. Я могу понять, когда кто-то хочет спрятаться и зализать свои раны, но это не помогает. Поверь мне. Я-то это знаю.

Я откинула одеяло, радуясь, что легла спать в футболке и легинсах.

– Ты действительно хочешь вытащить меня отсюда?

– Даже если ты будешь брыкаться и кричать. И учитывая, что твои фотографии появятся где-то в Интернете, тебе лучше освежить макияж.

У меня отвисает челюсть, и я несколько раз моргаю, услышав его нахальные слова.

– Господи Иисусе, будет чудом, если у тебя есть подружка. Ты напрочь лишен какого-либо такта.

Он криво усмехается.

– Может быть, у меня не одна подружка. И такт – явно не то, чего ищут женщины в наши дни, Викс.

– Как бы там ни было, убирайся из моей комнаты.

Я киваю на дверь на тот случай, если он меня не понял.

Логан смеется, и я не могу не оценить тот факт, что он стал весьма привлекательным мужчиной. Он сменил рабочие брюки на поношенные джинсы, надел теплый свитер, на этот раз темно-зеленого цвета. Свитер облегает его грудь, и я могу заметить, что этот мужчина хорошо сложен.

Я, возможно, и замужняя женщина, но я посрамила бы свой пол, если бы не посвятила минуту тому, чтобы оценить отличный образчик мужского рода, пусть даже чисто теоретически. Я машу рукой, прогоняя его, и он наконец поворачивается и идет к двери… давая мне возможность оценить его и сзади.

Покачав головой, я спускаю ноги с кровати и тянусь за своей сумкой. Я вытаскиваю из нее джинсы и длинный черный свитер. И роюсь в сумке, пока наконец мне не становится ясно, что я забыла упаковать носки. По крайней мере, я не забыла белье. И это напомнило мне о том, как тогда, в моей гримерке, Крейтон пришел в ужас, подумав, что я собираюсь предстать перед публикой без трусиков, в одном коротком платье.

Почему мы, кажется, нашли возможность наладить отношения посреди этого сумасшествия, называемого гастролями, но как только вернулись к нормальной жизни, я чуть не дошла до нервного срыва? И что это говорит о нашем возможном будущем?

Я отбрасываю этот мучающий меня вопрос. У меня еще будет время подумать об этом. Сначала мне нужно разобраться с самой собой, а потом уже думать обо всем остальном. Так что я иду к шкафу и разыскиваю носки, роясь в куче вещей, которые оставила там и так за ними и не возвращалась.

Я планировала вернуться, разобрать вещи и выставить дом на продажу, но что-то все время останавливало меня. И вовсе не отсутствие времени в моем сумасшедшем графике. Когда несколько месяцев назад я платила налог на недвижимость, я сказала себе, что пришло время продать дом.

Но я так и не смогла поставить точку. Даже сейчас я еще не готова. И это просто удивительно, потому что мне не терпелось стряхнуть пыль этого городка с моих сапог. И после того как умерла бабушка… мне было слишком тяжело вернуться. Однако, как я и сказала Логану, здесь было единственное место, куда мне захотелось убежать. Жизнь – сложная штука.

Я, будучи девчонкой из Кентукки, часто вспоминаю фильм «Дни грома». Там Немезида Тома Круза, Роуди Бернс – тот парень, который стал его другом после того, как они разбили взятые напрокат машины по пути на званый ужин, – говорит, что ребенком он работал на ферме, чтобы получить возможность участвовать в гонках. Но позже стал участвовать в гонках, чтобы получить возможность вернуться и жить на ферме. По крайней мере, мне кажется, что это было примерно так.

Возможно, этот фильм – не шедевр, но я никак не могу забыть его. Это еще один способ сказать, что лучше там, где нас нет. Я нахожусь не в том положении, что Роуди Бернс, потому что не горю желанием насовсем вернуться в Голд-Хэвен, но я не перестаю размышлять о том, что, может быть, в дальнейшем буду петь и гастролировать, надрывая задницу, лишь для того чтобы накопить достаточно денег и уйти на покой.

Все это непредсказуемо.

И тут я замерла в процессе натягивания носка на ногу. Неужели я только что представила себе свое будущее, в котором не будет Крейтона? Потому что если Крейтон останется частью моего будущего, деньги не будут играть для меня никакой роли, разве нет?

И тут возник еще более важный вопрос – если Крейтон останется частью моего будущего, буду ли я спустя десять лет все еще петь и гастролировать? Потому что если даже у нас с ним все будет хорошо, не надоест ли ему эта история с музыкой кантри, которая поначалу казалась ему интересной, но со временем утратила свою привлекательность?

Перестань волноваться заранее, Холли. Я принимаю решение на сегодня похоронить все мучающие меня вопросы. У меня пока еще нет на них ответа. И может быть, появление Логана у меня на пороге – счастливая случайность, которая поможет мне отвлечься.

Стянув с себя легинсы, я надеваю джинсы, а потом меняю футболку на свитер и смотрю на свое отражение в зеркале, которое верой и правдой служило мне в трудные годы подросткового периода. Мне легко сказать, чем сейчас я отличаюсь от меня прежней.

Мои волосы теперь более длинные и блестящие благодаря рекомендациям стилиста. Мое тело стало стройнее благодаря диете и подсчету калорий. Но вы поверите, что мои сиськи стали более аппетитными? Нет, я не продала душу дьяволу, просто открыла для себя бюстгальтеры «пуш-ап» и нашла нужный мне размер. Мое лицо, как и тело, стало худее, скулы острее, а брови приобрели форму, над которой поработал профессионал. Но, не считая этого, я все еще та же девчонка, которой была, когда уезжала из этого города.

И неужели Крейтон сможет долго довольствоваться этой девчонкой?

– Прекрати, – говорю я своему отражению. – Просто прекрати.

– Поторопись, Холли! – кричит Логан снизу.

– Придержи коней, наглый тип! – кричу я ему в ответ.

Я хватаю косметичку, замазываю тональным кремом круги под глазами, наношу бронзовый румянец на щеки, подкрашиваю тушью ресницы и покрываю губы блеском. И этого, решаю я, будет достаточно.