Минут через десять Малфой вернулся со стопкой книг. Девушка заволновалась. Судя по количеству и древности этих фолиантов, парень собрался засесть здесь до ночи.

Паркинсон всё не было. Гермиона решила готовить зельеварение на понедельник. Да, она могла уйти и делать это в своей гостиной, но ей было слишком любопытно. Грейнджер пыталась понять, что за книги он читает с таким вниманием. У неё и мысли не возникло, что он нарочно положил книги корешками к себе. Она наблюдала за ним пятнадцать минут, может даже больше, но Малфой ни разу не отвлёкся.

Ему это стоило немалых усилий! Её близость волновала. Воспоминания всплывали одно за другим, сердце бешено билось, но Драко ни разу не поднял глаз.

У неё заканчивалось терпение. Малфой знает, что это её первая любовь — книги!

В конце концов Грейнджер не выдержала.

— Что это за книги? — почти без интереса спросила она. Малфой ликовал! Кровь горячим потоком разлилась по венам. Он поднял глаза…

…Когда-то давно отец сказал ему: «Если хочешь приблизить к себе нужного человека, доверь ему что-нибудь важное. Даже личное, чтобы он почувствовал себя необходимым, полезным. Но никогда не доверяй того, что для тебя самого ценно, дабы твоей слабостью не воспользовались!» Тогда Драко понимал это буквально и всегда боялся довериться кому-то. Но она! Грейнджер была не просто нужным человеком. Она была необходима, как воздух! И Драко решил доверить ей то, о чём ни с кем не хотел говорить. Почему-то думал, что это правильно. Выбирая книги, он понимал, что ещё немного и он доверится ей. Сблизит ли их это?

— Это, — он закрыл книгу, поворачивая к ней название. — «Магические символы и метки на теле». Здесь описано их значение, применение и способы… избавления.

Он видит, как загорелись её глаза. Как её волнение, и без того заметное, стало ещё ощутимее.

— Я с начала года ищу то, что нужно. Но пока ничего. В этих ещё не смотрел, — кивнул он на стопку из пяти томов.

— Надеешься избавиться от метки Волан-де-Морта? — почти с радостью выпалила она.

— Да.

— Хочешь, я помогу? — она так зажглась этой идеей! Гермионе казалось, что если он избавится от этого страшного черепа на руке, ему станет легче. Носить на себе смерть — это же ужасно тяжело!

Он некоторое время смотрел ей в глаза. Она такая счастливая сейчас! Драко даже не рассчитывал на такой искренний восторг.

— Ты правда этого хочешь? — с сомнением произнёс он. — Вполне возможно, что мы ничего не найдём.

— Но попытаться стоит! — тихо проговорила Грейнджер.

— Хорошо.

Гермиона вскочила из-за своего стола и не раздумывая села рядом с Малфоем, схватив первую сверху книгу. Она тут же принялась тщательно изучать содержание. А Драко не мог стереть эту еле заметную счастливую улыбку со своего лица, как ни старался. Грейнджер увлеклась за считанные секунды и даже не заметила, что он долго-долго смотрел на её красивый нежный профиль. На её ресницы, брови, нос, губы.

Ему казалось, что это сон. Малфой не смел пошевелиться, чтобы не стряхнуть эту негу ненароком. Хотелось запомнить каждую её чёрточку. Каждую! Он видел её даже обнажённой. Но это другое! Он хотел знать, понимать её. Это было так странно.

Гермиона вдруг осознала, что Малфой не перелистывает страниц своей книги. Она бросила взгляд на его руки, только тогда он опомнился, а девушка густо залилась краской.

Время шло. Он был рассеян. Грейнджер уже листала второй том, а Драко до сих пор не осилил первый. Ему приходилось бороться с желанием сделать что-то: коснуться её руки или плеча, может быть придвинуться ближе.

— Ох, это безнадёжно! — вдруг вздохнула девушка. Он даже испугался.

— Почему? — нахмурился Драко.

— Я уже раз десятый встречаю одну и ту же фразу. Если метка была нанесена при помощи тёмной магии, то избавиться от неё невозможно.

Что-то едкое стало вползать в его грудь. Драко и сам встречал уже эту мысль много раз. Но всё равно продолжал искать.

— Хочешь, что-то покажу? — Гермиона вдруг так лучезарно улыбнулась, что у Малфоя сердце сжалось.

— Ты меня пугаешь, Грейнджер, — усмехнулся он, а у самого словно кузнечики в груди запрыгали.

— Готов? — немного неуверенно спросила она.

— Готов, готов, — нетерпеливо прошипел он.

Грейнджер положила на стол свою левую руку и нерешительно потянула рукав вверх, медленно обнажая тонкое запястье и выше.

Он знает, что на этой руке.

— Подожди, — шепчет он, закрывает глаза. В памяти всплывает её крик. Бешеные вопли тётки. — Это плохая идея!

Малфой резко поднимается. Грейнджер хватает его за руку и смотрит в глаза.

— Всё в порядке, — она почему-то улыбается. Он теряется. — Сядь.

Драко послушно возвращается на место. Гермиона поднимает рукав. На её предплечье, там где была кровавая надпись изящный чёрный китайский дракон!

Парень с недоумением смотрит в её сияющие глаза.

— Это не настоящая татуировка, — улыбается девушка. — Я его сама нарисовала. Он легко стирается. Но он мне нравится.

Драко смотрит на рисунок скрывающий надпись.

— Почему дракон?

— Ну, это уже был корабль, ветка сирени, ещё спящий кот. А потом я прочитала ту книгу, — она смутилась, опустила глаза. — Ту, что Марго искала. И он мне понравился. Это лучше, чем шрам. И вопросов никто не задаёт.

Гермиона опустила рукав и отвернулась. Совсем. Села к нему спиной. Он слышал её сбившееся дыхание. Её плечи вздрогнули. Ещё раз. Драко понял, она плачет. Сердце сжалось и он не смог сдержатся. Он бережно обвил рукой её плечи. Она вздрогнула, затихла.

— Прости, — шепнул он ей в затылок. Девушка покрылась мурашками. Её маленькая ладошка накрыла его запястье.

— Ты не виноват, — прошептала она. — Зато теперь я неплохо рисую. Знаешь, маглы часто прячут шрамы под тату. — Она попыталась повернуться и он опустил руку. Её глаза оказались так близко. Слезинки застыли на ресницах.

— Хочешь, я тебе что-нибудь нарисую?

— Да! — выдохнул Драко.

Гермиона встала, порылась в своей сумке и вернулась.

— Это шариковая ручка. Магловская. Рисунок держится пару дней, если не мочить. Покажи руку.

Драко был в нерешительности. Он сам-то видеть не хотел эту мерзость. Вздохнул. Поднял рукав. И смотрел, как она внимательно рассматривает побледневшую, но всё ещё угрожающе чёрную метку. Она думала, постукивая ручкой по столу.

Вдруг Грейнджер ухватила его за локоть, подвигая предплечье Драко к себе, а ручка воткнулась в череп.

— Что? — Малфой вздрогнул.

— Ой! Прости! Слишком сильно? Надо приноровиться. Если тебе рисунок не понравится, просто смоешь мылом, хорошо? — она с надеждой посмотрела ему в глаза.

— Хорошо, — шепнул он.

Она снова весело улыбнулась.

— Будет лучше, если ты не будешь смотреть, — её щёки чуть зарумянились.

— Надеюсь, ты не собираешься нарисовать какую-нибудь глупость, — усмехнулся он.

Она пожала плечами.

— Ты в моих руках, Малфой! — лёгкое лукавство в её голосе так ему понравилось!

— Я тебе доверяю.

— Очень зря, — коварно прошептала она.

Драко улыбнулся.

Грейнджер вдруг сосредоточилась. Она провела левой ладонью по метке, словно разглаживая свежий пергамент. У него замерло сердце и мурашки пробежали по спине. Её руки такие нежные, такие маленькие. У него дыхание перехватывало от её прикосновений.

Линия. Ещё линия. Непонятные дуги. Штрихи. Изгибы. Чёрточки пересекаются.

— Какая же она страшная, — шепчет девушка словно самой себе.

Малфой смотрел, как она хмурится. Как сдвигает брови, поджимает губы, снова расслабляет их, проводя кончиком языка по верхней. Вдруг видит её обнажённую шею и пальцы на ней. Зажмуривается. Сейчас это не кстати. Но Драко не может отбросить это воспоминание, как она двигалась, её стоны, а её рука скользит по его предплечью так чувственно, осторожно. И тонкий стержень щекочет кожу.

Он не смотрел, что она делает, только чувствовал, испытывая от этого необъяснимое блаженство. Драко смотрел только на её лицо и волосы, которые она всё время отбрасывала назад лёгким движением головы.